Читать книгу "Бессмертие наемника - Вячеслав Шалыгин"

Голого, в травах морских,

А он зубами, как собака, лязгал бы,

Лежа без сил на песке

Ничком, среди прибоя волн бушующих.

Рад бы я был, если б так

Обидчик, клятвы растоптавший, мне предстал, –

Он, мой товарищ былой!

Архилох

Глава 11 Необула. 14.11.2352 г. н. э Главный Советник

Советника разбудил резкий звонок телефона. Он сел на постели и ощутил, как неприятное предчувствие кольнуло где-то под ложечкой.

— Что случилось? — спросил он хриплым спросонья голосом.

Он прилег впервые за последние сутки и проспал всего лишь три часа, что для его возраста было катастрофически мало.

— На связи оперативный штаб, генерал Эсимидос, — извиняющимся тоном пояснила секретарша. — Он настаивает, что дело очень важное…

Голос девушки дрожал от волнения.

«Неужели конец?» — промелькнула в голове Советника тревожная мысль.

— Соединяйте, — сказал он, откидываясь на спинку кровати.

Генерал не спал гораздо дольше, чем Советник, но выглядел, как всегда, подтянутым и строгим. Он в ожидании связи разговаривал с кем-то «за кадром» видеофона. Заметив присутствие Советника, генерал обернулся и ровным голосом доложил:

— Господин Советник, произошли серьезные изменения в оперативной обстановке.

— Мы… разбиты? — еле слышно спросил Советник.

— Нет, мы вынудили имперцев перейти к позиционным боям. С любой точки зрения это успех. Теперь они сменили тактику и окапываются, чтобы удержать плацдармы для посадки космолетов основной группы. Часть ударной группы ретировалась на орбиту и в связи с дефицитом боекомплекта большой опасности пока не представляет. Фактически мы выиграли вторую баталию и имеем запас времени — около пяти дней. Наши потери, вопреки прогнозам, составляют только семьсот тысяч — подсчеты предварительные, конечно. Потери противника, также предварительно, около двух миллионов штыков и больше двухсот космолетов. Выведенная из строя техника и с той и с другой стороны подсчетам поддается с трудом. Интенсивные бои до сих пор идут только под Троей и в Долине Легионеров. Мы тоже перестроились и перешли к тактике интенсивных ракетно-артиллерийских ударов без атак при помощи живой силы. Вот, кстати, последняя сводка. Уничтожены еще два космолета из тех, что ушли на орбиту. В общем, операция по быстрому захвату Необулы сорвана, господин Советник… Но…

— Продолжайте… — Советника не убаюкали приятные вести с фронтов, он сосредоточился на генеральском «но».

— Как дорожащий своей честью офицер, я не могу скрыть от вас тот факт, что с одной из наших групп разведки вошел в контакт неизвестный и предоставил доказательства пленения лейтенанта Елены…

Советник тяжело вздохнул. Этого он и боялся больше всего. Даже не гибели дочери в бою — как ни кощунственно это звучит, — а именно ее плена.

— Противник знает, кто у него в руках?

— Полагаю, да. Неизвестный вышел на связь из расположения врага, хотя по произношению и жаргону можно определить, что он эллин или обитатель вольных территорий, скорее всего — русский. Вероятно — один из наемников.

— Что он требует?

— Пятьсот талантов или эквивалент в любой другой золотой валюте. В противном случае он обещает передать вашу дочь имперцам…

— Но ведь она уже у них?!

— Вымогатель утверждает, что нет.

— Каким образом он тогда объясняет свое присутствие на вражеской территории и использование их средств связи?

— По его словам, в сделке участвует третья сторона, которая, будучи формально специальной службой Воздушной Армии, преследует исключительно личные коммерческие интересы. Я думаю, что подразумевается военная разведка, вернее, какие-то конкретные офицеры. Такие случаи на войне не редкость, Советник.

— Вот так вот запросто договариваться с противником? — удивился тот.

— Да, Советник, мы все живые люди со сходными проблемами и взглядами на жизнь. Иногда через линию фронта идет даже торговля оружием, которое немедленно используется против продавца.

— И зная, что их пули полетят им же в лоб, все равно продают?

— Совершенно верно. Сейчас нам, кстати, предлагается нечто похожее. Противник пытается превратить лейтенанта Елену в своего рода оружие и продать это оружие через линию фронта. Я советую ее купить, иначе лейтенант окажется в руках честных имперцев и вам придется решать задачу с более жесткими условиями — Елена в обмен на Необулу…

— Это какое-то безумие, — Советник схватился за голову, — бред!

— Это война, Советник… Так что вы решите? Сумма вам по карману?

— Лично мне, может быть, и нет, но я могу попросить Президента…

— Послушай, уважаемый Сева, а мы не слишком много запросили? — Офицер разведки Воздушной Армии пригубил чай и покосился на собеседника, который флегматично дымил сигарой, положив скрещенные ноги на стол.

— Пятьсот талантов? Нет, эти деньги для Советника всего лишь жалованье лет за пять. — Сева ухмыльнулся. — Да не дрожи ты, Пай, все будет нормально…

— Если нас вычислит Особый отдел, то не будет вовсе ничего. В нашей религии нет даже царствия небесного, так что лучше бы мне в тебе не ошибиться.

— Поздно сомневаться, желтопузый, дело уже практически в шляпе.

Запищал телефон, и Сева мгновенно поднял трубку, став предельно сосредоточенным и собранным.

— Грузовик на магнитоподушке… оставите его у развалин насосной станции… Да, да, этой… Девушка придет к вам сама. Если с деньгами будет порядок, то уже через пять минут она постучится в кабинет папаши… А какой другой вариант? Нет, начальник, не пойдет… Сдаю в этом кону только я… Вот и ладно, семнадцать ноль-ноль. Ну, привет…

— Получилось?! — восхитился Пай.

— А ты как думал?! — гордо ответил Сева. — Это моя специальность! Сигналь Бину, чтобы подлетал сюда. Пора менять позицию. Наверняка уже просчитали, где находился источник сигнала.

Они быстро вышли из блиндажа и зашагали вдоль линии имперских окопов к живописному перелеску. Пай, едва поспевая за длинноногим Севой, почти бежал, что-то сосредоточенно подсчитывая, иногда даже при помощи пальцев. Наконец он дернул пилота за рукав и спросил:

— Сева, а сто пятьдесят талантов это много?

— Ну, ты даешь, разведка! — воскликнул пилот и рассмеялся. — Сам не знаешь, за что подставляешь шею?!

— Нет, я знаю, что вся моя получка за год это примерно три мины… — офицер развел руками.

— Да, желтозадые, бедновато живете… — посочувствовал Сева и пояснил: — Вот и считай: талант — это двадцать лет твоей безупречной службы, в нем шестьдесят мин, то есть шесть тысяч золотых драхм или восемнадцать кило чистого золота. Умножить на сто пятьдесят или сам справишься?