Читать книгу "Меня прислал Чарли - Картер Браун"

— Полагаю, вы совершенно правы, дорогой! — Кэйт нежно поцеловала кончик моего носа. — И не вздумайте уйти! Вы будете сидеть здесь и ждать — пока я не вернусь!

— Что же мне еще остается, — сердито усмехнулся я. — Вы думаете, я спятил? Теперь меня из вашей комнаты силой не выгонишь!

— Узнаю своего Ларри! — гордо произнесла она уже на пороге и рванула в коридор.

И в тот же самый миг комната словно стала ниже, она потускнела, показавшись мне совсем лишенной жизни и красок. Я отправился в ванную и минут пять яростно мыл руки, затем поплелся обратно и принялся слоняться туда-сюда по номеру, от стены к стене. Повторив этот маршрут сто девяносто три раза, пока не устали ноги, я растянулся на постели и тупо уставился в потолок.

Насчитав тридцать девять тонких трещин на штукатурке — или их было тридцать восемь? — я вдруг почувствовал, что мою шею обдало потоком морозного воздуха. Это, должно быть, разыгралось воображение! Я знал, что Кэйт открывала окно не больше, чем на полсантиметра. “Черт! — выругался я про себя. — Того и гляди, я еще начну слышать голоса”.

— Где дамочка? — требовательно спросил сухой, шепчущий голос. Точно по сценарию.

— В моем воображении, — чуть слышно ответил я. — Так же как и ты, дешевый придурок!

Дальше я помню лишь, что и со зрением у меня тоже произошло что-то неладное. Правый глаз еще был в порядке и продолжал отыскивать новые тонкие трещинки на потолке; но левый неожиданно заглянул в какой-то мрачный стальной тоннель, который другим своим концом терялся в кромешной тьме.

— Еще одно слово, ублюдок, и я заткну его тебе в глотку! — злобно произнес шепчущий голос.

Я мог еще согласиться с тем, что мое воображение довело меня до слуховых галлюцинаций, справедливо рассудил я. Голоса не так трудно вообразить, но вот стальной тоннель? Может быть, это можно выяснить путем эксперимента? Я очень медленно повернул голову, всего на каких-то пару сантиметров, затем осторожно скосил глаза... Одного беглого взгляда было достаточно. Стальной тоннель существовал в реальности — это было дуло пистолета. Теперь следовало определиться насчет владельца голоса!

И тут мое сердце сделало героическую попытку выскочить из грудной клетки, после чего забилось в болезненном ритме: ствол пистолета торчал в сантиметре от моего левого глаза! Значит, его должна держать чья-то рука, а рука должна кому-то принадлежать, и кому же, как не владельцу голоса? А он каким-то образом должен был попасть в комнату, именно поэтому я уловил поток холодного воздуха в тот миг, когда он открыл окно и залез в него...

Очень медленно я приподнялся и сел, причем дуло пистолета все еще упиралось в мой левый глаз. Но для меня уже не явилось большим сюрпризом, что парень, державший оружие, — тот самый высокий, тощий персонаж с истощенным лицом, осененным полями той самой темной шляпы, который более всего на свете походил на говорящий скелет или тощее весло.

— Я спросил, где дамочка? — Его темные глаза нетерпеливо поблескивали. — Уже второй раз мне приходится задавать тебе один и тот же вопрос, ублюдок! Третьего раза не будет!

— Вы имеете в виду Кэйт Данн? — булькнул я.

— А кого же еще? Это ведь ее номер, не так ли?

— Она внизу, в вестибюле, — сказал я. — А за спиной у нее торчит коп.

— Тогда что здесь делаешь ты?

— Жду, когда она вернется, — ответил я. — И это будет очень скоро, однако вместе с ней вернется и полицейский!

— Хорошо. — В его усмешке не улавливалось и тени веселья. — Ты — тот самый ублюдок, который заявил Чарли, что разорвет его на части голыми руками, если что-либо приключится с этой дамочкой, так?

— Так! — сглотнул я.

— Тебе здорово повезло, что у Чарли есть чувство юмора, — хладнокровно заявил он. — У меня его нет, так что не, забывай об этом.

— Не забуду, — смиренно ответил я.

В молчании скелет уставился на меня и смотрел чертовски долго, тогда как мои нервные окончания, ощущал я, бешено вибрировали и завивались колечками.

— Эта дамочка даже не знает, как ей повезло, — заявил он наконец. — У меня сегодня неудачный день, впрочем, еще не вечер. А ты пойдешь со мной, ублюдок!

— Куда? — хрипло поинтересовался я.

— Если коп с дамой в вестибюле, это означает, что коридор свободен, — размышлял он вслух. — Мы сделаем "все красиво, ублюдок. Доедем лифтом до второго этажа, затем спустимся по черной лестнице и выйдем через служебный вход. Ты пойдешь впереди, а я следом, понял? — Он подержал на весу свою пушку. — Если мы на кого-нибудь наткнемся, улыбнись и поздоровайся — или что там еще, — но продолжай шагать вперед. Понял?

— Понял, — булькнул я.

— Тогда пошли!

Похоже, что люди," находящиеся в отеле в этот вечер, целиком сконцентрировались где-то в одном месте, чтобы облегчить ему задачу. В коридоре было пусто, так же как и в лифте. Никого не оказалось и на черной лестнице, так что оттуда через служебный вход мы прошествовали, встретив по дороге всего двух человек — парочку посыльных, погруженных в изучение журналов с фотографиями девчонок. Улица была тоже практически пуста, и ледяной ветер уносил снежинки в небеса дегтярно-черного цвета. Мы прошли три квартала, а затем человек-скелет втолкнул меня в автомобиль, припаркованный у тротуара. Я плюхнулся на водительское место.

— Ты поведешь машину, ублюдок! — Он сунул мне ключи и ткнул дуло пистолета под ребра.

— Куда прикажете? — спросил я.

— Поезжай вперед, — прошипел он. — Я скажу, где сворачивать.

Примерно через полчаса я припарковал машину на одной из дальних улочек где-то в Куинсе и отдал скелету ключи. Мы вышли. Одного беглого взгляда на пустынные, наполовину обжитые дома по обе стороны улицы было достаточно, чтобы окончательно лишить меня какой-либо надежды на спасение.

— На другую сторону, — едва слышно прошептал скелет.

— Похоже на последствия ядерной бомбежки, — нервно заметил я. — Что это за место?

— Район, который подлежит сносу, — нехотя прошипел он. — Через пару месяцев они начнут крушить дома. Между прочим, у тебя будут прекрасные соседи. Тебе здесь понравится, ублюдок! Разве что крысы...

Перед нами замаячил полуразрушенный остов давно опустевшего гастронома, где оконные рамы были худо-бедно заделаны досками. Входная дверь с пьяной удалью навалилась прямо на тротуар.

— Сюда, ублюдок!

Удивительно, но я, не споткнувшись, перешагнул груду какой-то дряни, наваленной на полу, а затем луч фонарика осветил путь в заднюю комнату — в то, что от нее осталось. Снежинки свободно падали сквозь зияющую в крыше дыру, в полу же этих дыр было значительно больше, чем прикрывающих их досок. Фонарик осветил громадную кучу мусора, сваленного в одном углу, в которой преобладали кирпичи и булыжники.