Читать книгу "Краткая история США - Роберт Римини"

Парализовала воля избирателей! Забудьте о воле своих избирателей – вот о чем, казалось, говорил Адамс, ведь именно так они с Клеем поступили, обманом лишив Старого Гикори президентского кресла. Сторонники Джексона вообще сочли, что подобные предложения Адамс выдвигал не иначе как в припадке безумия. Они объявили их не только неконституционными, но и финансово необоснованными. Лишь коррумпированная власть, порожденная, как выразился Джон Рэндольф, «чудовищным союзом» между «пуританином и шулером», могла предлагать такую несусветную чушь. Оскорбленный Клей вызвал Рэндольфа на дуэль. Они обменялись выстрелами, но ни один не был ранен, хотя пуля Клея продырявила брюки Рэндольфа. Дуэли в Соединенных Штатах, как говорил Алексис де Токвиль, автор «Демократии в Америке» (De la démocratie en Amérique), были смертельно опасными. В Европе дуэлянты рассматривали поединок исключительно как демонстрацию намерений, тогда как в Соединенных Штатах они на самом деле стремились убить противника. Для некоторых южан, таких как Уильям Янси из Алабамы, «дуэль была лишь приятным утренним развлечением».

Противоречия между администрацией президента и сторонниками Джексона углублялись на протяжении нескольких лет. Эпоха правления одной партии завершилась. Образовались новые партии, и вновь сложилась двухпартийная система. Под руководством сенатора от Нью-Йорка Мартина Ван Бюрена и с помощью вице-президента Джона Кэлхуна противники администрации объединились, чтобы поддержать кандидатуру Джексона на президентских выборах 1828 г. Они называли себя демократическими республиканцами, или просто демократами, и ратовали за права штатов и фискальный консерватизм. Сторонники Адамса и Клея выступали за бóльшую активность правительства в решении внутренних вопросов и именовались национальными республиканцами. Так ушла в прошлое эпоха, ошибочно названная «эрой доброго согласия».

Одной из целей, которые ставила себе администрация Адамса, было введение протекционистских тарифов, способствующих росту внутреннего производства. Тариф был увеличен в 1824 г., но не удовлетворил тех, кто его продвигал, поэтому Комитет палаты по производству под председательством влиятельного сторонника протекционизма Роллена C. Мэллори разработал новые пошлины. Но Мэллори и его союзников обошли сторонники Джексона, составлявшие в комитете большинство, во главе с Силасом Райтом-младшим, тесно связанным с Ван Бюреном.

Рекомендации по новым тарифам, в конце концов выдвинутые комитетом, стали для сторонников администрации неприятным сюрпризом. Это был не столько законопроект, направленный на поощрение производства, сколько, как охарактеризовал его Джон Рэндольф, акт о производстве президента. Комитет, объяснял Райт своим политическим сторонникам в Нью-Йорке, взвинчивал пошлины, в которых были заинтересованы штаты, на чью поддержку рассчитывал Джексон на президентских выборах 1828 г., и в то же время ограничивал защиту товаров, производившихся в штатах, поддерживающих Адамса, особенно в Новой Англии. Следовательно, шерстяные изделия, выпускавшиеся промышленностью Массачусетса, не были защищены таможенными пошлинами от конкуренции с британскими товарами. Как это случилось? По словам Райта, комитет поднял пошлины на «все виды шерстяных тканей» настолько, насколько это было возможно, «чтобы за них проголосовали наши сторонники в Пенсильвании, Кентукки и Огайо». Затем он резко повысил налоги на патоку, лен, коноплю и свинец для привлечения голосов в западных штатах, где производились эти товары. А высокие налоги на железо были «sine qua non[14]для Пенсильвании». Таким образом, новые тарифы были выгодны в основном производителям сырья, в то время как промышленники Новой Англии от них проигрывали.

Но эти налоги сильно ударили по южанам, самым надежным сторонникам Джексона. Они ошибочно полагали, что тариф вызвал падение цен на хлопок на мировом рынке. Кроме того, тарифы, как они утверждали, благоприятствовали промышленным интересам Севера, поскольку южанам приходилось покупать промышленные товары на закрытом рынке, а табак и хлопок продавать на открытом, что было несправедливо. Очевидно, те, кто использовал этот законопроект, чтобы повлиять на результаты выборов, были уверены, что Юг поддержит Джексона при любых условиях. Представить, что южане станут голосовать за Адамса, было невозможно, поэтому манипуляторы и не пытались учитывать требования Юга, чтобы обеспечить его поддержку. Тем временем южане разработали схему, чтобы похоронить этот закон. Они решили проголосовать за предложения комитета, чтобы конгрессмены из Новой Англии и их сторонники объединились и не пропустили законопроект во время окончательного голосования.

Некоторые поправки о поднятии тарифов на промышленные товары и снижении их на сырье должны были сделать закон менее одиозным, но они не прошли благодаря схеме, задуманной южанами. Они не стремились сделать законопроект более приемлемым для северян, и, когда поправки провалились, многие южане разразились криками ликования, полагая, что ненавистный закон теперь похоронен. Тем самым они выдали свой сговор перед всей палатой представителей. Очевидно, заметил один из конгрессменов, они «проголосовали за патоку и некоторые другие товары, чтобы сделать законопроект неприемлемым» для всех протекционистов, особенно в Новой Англии. Не стоило им так явно радоваться своей победе. «Мы не только раскрыли наш план, – сожалел Августин H. Шепперд от Северной Каролины, – но и погубили его».

Это заставило конгрессменов Новой Англии задуматься. «Можем ли мы поддержать коноплю, железо, спирт и патоку, – спрашивал Дэниэл Уэбстер от Массачусетса, – ради любого законопроекта в защиту шерстяных товаров?» После долгих споров они решили, что могут так поступить, и 22 апреля закон был принят 105 голосами против 94. В сенате ставки были скорректированы: налог на шерсть увеличен на 40 % ad valorеm (с объявленной цены) с 5-процентным ежегодным увеличением, пока он не достигнет 50 %. 13 мая сенат 26 голосами против 21 утвердил эти изменения и отправил законопроект обратно в палату представителей, где после жарких споров он был поддержан 85 голосами против 44. Адамс подписал его, и южане в ярости назвали его «тарифом абсурда».

В перерыве между сессиями конгресса вице-президент Кэлхун создал документ, в котором не только выражал свое негодование, но и стремился доказать, что штаты могут отменить любой федеральный закон, если сочтут, что он нарушает их основные права. Этот документ «Пояснение и протест» (South Carolina Exposition and Protest), анонимно представленный и принятый Законодательным собранием Южной Каролины, продвигал доктрину нуллификации, которая, как надеялся Кэлхун, позволит штатам защищать свои интересы, не прибегая к отделению.

В своем первом ежегодном послании Адамс объявил, что Симон Боливар, великий освободитель Южной Америки, созвал конгресс новых независимых государств Латинской Америки, который состоится в Панаме, для обсуждения вопросов, представляющих общий интерес. Президент сообщил, что Соединенные Штаты были приглашены на конгресс и он принял приглашение. Демократы восприняли это известие резко негативно, утверждая, что конгресс никак не вписывается в принятую концепцию внешней политики Соединенных Штатов Америки. Они также планировали отклонить кандидатуры двух посланников, которые президент направил в сенат на утверждение. Излагая преимущества участия в этом конгрессе, Адамс подчеркнул важность поощрения «либеральных торговых отношений» со странами Латинской Америки. В частности, говорил он, наша миссия продемонстрирует странам Южной Америки «интерес, который мы проявляем к их благополучию» и обеспечит фундамент, на котором смогут строиться «самые сердечные чувства братской дружбы».