Читать книгу "Новая Зона. Тропа Мертвых - Игорь Недозор"

Собственно потому ему подобные и не дожили до начала третьего тысячелетия от Рождества Христова, исчезнув еще в эпоху первых крестовых походов. Впрочем, последних вырождающихся существ добили уже пермские князьки, когда еще Москва мало чем отличалась от окруженной частоколом деревеньки.

Он некоторое время постоял, изучая местность.

Существа, не называвшие себя никак, хотя и осознававшие временами и даже иногда думавшие, видели мир настолько «не так», как люди, что даже обрети они каким-то чудом человеческую речь, то не смогли бы объяснить, в чем разница.

А попади такое создание в руки ученым, те бы, помучавшись, узнали, что троглодиты видят окружающее в широком спектре восприятия, чувствуя и намерения иных живых существ, и химические связи, и энергию, и даже предугадывая будущее. Ненадолго и неосознанно, но предугадывая.

А то бы еще и разобрались, что эта тварь обладает чем-то наподобие разума. Пусть и возникающим от случая к случаю, пусть и не похожим на человеческий, а основанным на совсем иных принципах, потому как могла оперировать не только своими воспоминаниями, но и сполна имела доступ к памяти наследственной, к опыту, пережитому прежними поколениями тварей. Той самой, что лишь в редчайших случаях пробуждается у людей, плодя все басни насчет реинкарнации и переселения душ. Может быть, они бы разобрались и восхитились этим совершенным живым компьютером. Хотя вернее, что существо выждало бы удобный момент и само разобралось со слишком любопытными голокожими…

Кстати, именно это оно и собиралось сделать здесь и сейчас. Но что-то останавливало его. И дело даже не в том, что врагов было много. В них было что-то странное.

Нет, на первый взгляд и нюх, вроде бы обычные двуногие. Их гнезда, воняющие дымом и иногда металлом (оно не ведало слова «металл», но знало, что это такое). Правда, сейчас пахнет еще чем-то – и металла там много.

И еще имелось что-то жуткое и невыразимо чужое. Даже воздух стал другим на вкус, что уж говорить о лесных запахах. Место это было вообще жутким и не похожим на то, что он знал прежде, – со множеством опасностей и угроз и непонятных вещей.

Но главное, эти думали по-другому, не так, как охотники или копатели земли и вообще все встречавшиеся ему прежде люди.

Он даже подумал, что, может быть, лучше уйти до времени. Но старая злоба к неправильным существам не дала это сделать.

Красноватые отсветы костра и запитанных от артефактов ламп лежали на земле, на стволах деревьев и хвое.

Существо медленно пересекло вырубку, обогнуло маленькую «хладку», которую видело как нечто полупрозрачное и усыпанное острыми иглами, протопало через заросли и остановилось, сотрясаясь от нарастающей ярости.

Могучие когтистые лапы или, вернее, руки странного создания поднялись и напряглись, словно бы примеряясь раздирать добычу. Грохочущий рык медленно заурчал в глубине мохнатой бочкообразной груди. Тварь вертела головой из стороны в сторону, ее ноздри, почуявшие запах теплых человеческих тел, жадно раздувались.

Но память неведомых тысячелетий или, может быть, даже миллионолетий не прошла даром. Много металла – много опасности. А пока не утолен голод, пока нет крови и живого мяса, он мало что может против голокожих. Его сила не всегда помогает против посылаемой ими смерти. Неправильной, не от когтей, рогов и клыков…

Может, все-таки лучше уйти?

Инстинкт безошибочно говорил: если не можешь справиться с противником сейчас, отступи, чтобы вернуться, когда можно будет драться, имея преимущество. Или напади со спины или из засады…

Он внимательно вслушивался в поток информации, исходивший от голокожих. И довольно засипел, кажется, найдя выход. Среди этих «лысых» полно слабых духом и злых и одновременно испуганных. А тот, кто боится, уже наполовину мертв. Вернее, он наполовину знает, что будет мертв, и нужно лишь подтолкнуть его и помочь это сполна понять. И он послал Зов своих сородичей – вместе они сила.

Все случилось почти мгновенно. Вот сталкеры сидели у костра, докуривая последние «бычки», и вдруг словно что-то скверное снизошло на всех сразу. Нехорошо сморщились щетинистые лица, в отблесках жаркого пламени отразив тень нарастающей ненависти друг к другу.

И вот подобно молнии, на один короткий миг, между мужиками что-то проскочило. Охотники за артефактами странно переглянулись между собой.

– Ты чё пялишься-то? – коротко бросил Ерофеич напуганному Шохину. – Чего это, паря, ты на мой хрен зыришь?

– Да, в самом деле, Серый, – поддержал его двухметровый верзила Гнус. – Ты это, если тебе чего надо, обработаем в лучшем виде, так сказать, в два ствола!

Народ заржал.

– Остыли бы вы, парни, – процедил Грызун.

Но переоценил свой авторитет командира. Гнус присел и без разговоров врезал своим большим кулаком Сереге по яйцам. Жертва от неожиданности заорала, подпрыгнув на метр с лишним вверх. Но это была первая и последняя победа бывшего портового грузчика из Питера – налетевший Тыква с маху звезданул ему под дых и сам тут же словил прямой встречный в челюсть. Малолетка Кроха, обрадованный победой, бросился было к нему, но упал наземь, остановленный разбитой о его голову бутылкой.

– Наших бьют, мужики! – взвилось в ночное небо.

Что тут началось! Полетели поленья и топоры, и все собравшиеся месили друг друга с таким воодушевлением, словно были кровниками в десятом поколении. Словно некое помутнение ума заставило их забыть о стволах, но ярость от этого, казалось, лишь увеличилась.

Часть сталкеров под началом экс-морпеха Руки месила остальных собратьев, зажав их в угол между двумя избами, и крушила кулаками и палками ребра.

Забытый охотниками за артефактами Серый сделал кувырок вперед, вспомнив уроки рукопашного боя, и рухнул наземь, получив по башке до времени спрятанной за спиной Фагота кочергой.

Но следом и самому пьянице и скандалисту Фаготу прилетело будь здоров. Рассчитанный удар ножа рассек ему сонную артерию. А через миг и сам Грызун, громко хрюкнув, завалился на траву – острие кола вошло ему в глаз. Он упал рядом с Фаготом, разбрызгивавшим вокруг себя кажущуюся черной кровь…

Буйная толпа сломала столы и летнюю кухню; опрокинула бочку с керосином, по счастью, не вылившимся в костер.

Вопли, удары, треск костей и хрипы агонии…

Но это было еще не все. Из темноты выкатился Ерофеич, сжимая в руках уродливый на вид агрегат, напоминающий побывавшую в руках безумного механика бензопилу.

Это была универсальная машинка, созданная в мастерских знаменитого Вахмурки, одинаково хорошо и резавшая все вплоть до танковой брони, и недурно копавшая землю, и многое другое… Но вот для убийства ее пока что не использовали – до сего дня.

Миг, и «пила» в руках старика плюнула снопом лиловых и зеленых искр…

– Вон оно как, – быстро сказал он, расхохотавшись, и лицо его страшно исказилось. – Щас на шашлык нах… порежу!