Читать книгу "Американец - Игорь Гринчевский"

Тут из вокзала показался десятник Додсон, сопровождающий какого-то здоровенного толстого и краснолицего старика. Судя по тому, что толстяк орал на Додсона, распаляясь все больше, а Додсон угрюмо слушал и лишь изредка коротко отвечал, красномордый, определенно, был начальством. И немаленьким. И тут меня толкнуло. Если я вчера решил, что буду менять жизнь и свое место в ней, то неплохо было бы подслушать, чем тут начальство недовольно. Вдруг да пригожусь?

В общем, подошел я и понял, что не устраивает старика то, как горят лампы. Слишком неравномерно. Хм… Неудивительно. Лампы, похоже, невысокого напряжения, а провод „перетяжелили“, взяли слишком длинный и тонкий. Вот напряжение к концу и падало…»

Неподалеку от Балтимора, 12 августа 1895 года, понедельник, около девяти утра

Выслушав меня, Спаркс настоял, чтобы вызвали Ганса Манхарта. Этот худощавый немец, похоже, знал себе цену и не очень спешил, так что появился он минут через тридцать, не быстрее. Ганс сначала внимательно выслушал этого краснолицего, которого, как выяснилось, звали Уильямом Мэйсоном, затем Спаркса и наконец обратился ко мне:

— Ну, молодой человек! Вы говорите, что проблема не в качестве монтажа, а в дефекте проекта, так? Вы способны обосновать ваше утверждение?

— Пожалуйста, мистер Манхарт! Если память не изменяет, напряжение тут, в САСШ, принято сто десять вольт, так? — дождавшись подтверждающего кивка Манхарта, я продолжил: — Судя по яркости ламп, при таком напряжении они имеют внутреннее сопротивление около трехсот ом каждая… Длина перрона около двухсот ярдов,[55]и каждые десять ярдов стоят фонари, то есть двадцать один фонарь… На каждом фонаре установлено по полдюжины ламп Эдисона, всего, значит, сто двадцать шесть ламп… И подключены они параллельно…

— Из чего вы это заключили, молодой человек? — перебил меня Манхарт.

— Так делают всегда, сэр, потому что так надежнее, иначе перегорание одной лампы погрузит весь перрон в темноту. И тут сделано так же, поскольку я сам, своими глазами видел, что при выкручивании нескольких ламп остальные продолжали гореть.

Интересно было видеть, как менялись лица Спаркса и Мэйсона во время этого короткого диалога. К Спарксу явственно возвращалась надежда. А Мэйсон становился только угрюмее. Впрочем, сейчас мне важнее Манхарт. Продолжим убалтывать его.

— По законам электротехники сопротивление параллельно подключенных резисторов одного номинала равно сопротивлению единичного резистора, поделенному на их количество. То есть сопротивление всех ламп равно примерно двум с половиной омам.

— И что с того? — тон Манхарта был доброжелательным. — Продолжайте вашу мысль!

При этом взгляд его начал обшаривать меня. Ну да, я бы и сам немного обалдел, услышав материал университетского курса[56]от небритого бича в потрепанном тельнике. Причем мне-то доводилось хотя бы слышать про бичей с университетским образованием. После краха Союза не все «вписались в рынок». Но и я удивился бы. А тут, сейчас, где получить высшее образование куда как непросто… Да, его удивление понятно.

— Я к тому, сэр, что закон о параллельных цепях в данном случае можно применить, только если сопротивлением проводника можно пренебречь. Однако, — тут я протянул ему обрезок кабеля, — вы можете видеть, что кабель медный, а толщина жилы — около одной шестой дюйма.[57]Учитывая, что длина его — дважды по двести ярдов, сопротивление должно быть около… — тут я прикрыл на пару мгновений глаза, пересчитывая повторно, — около восьмидесяти восьми сотых ома.

Легко видеть, сэр, что сопротивление проводника составляет чуть около трети суммарного сопротивления ламп, так что пренебречь им никак нельзя!

— И как бы вы рассчитали такое сопротивление, уважаемый?

— Рассчитывать сопротивление такой цепи, вообще-то, нужно как для распределенно-параллельных цепей, но там очень сложная математика, сэр. А главное, это совершенно не нужно. И так можно сказать, что падение напряжения в цепи превышает рекомендуемые десять процентов.[58]

Тут Ганс Манхарт встал, жестом прервал меня и сказал:

— Ну что ж, джентльмены, подведем итоги. Первое, мистер Мэйсон, ваш любимый внук облажался с расчетами. Как нам только что, и удивительно просто, буквально на пальцах, показал молодой человек, с выбором толщины провода он напутал. И его «экономия» обернется для нас лишними расходами.

Я потупился. М-да, интересно я начал «строить отношения с власть имущими». Публично окунул в дерьмо внука второго человека стройки. Да и сам Мэйсон, похоже, «брызгами заляпан». Судя по слегка ехидной интонации немца, проталкивал он любимого внучка интенсивно. Ганс же продолжал:

— Второе. Это для вас, мистер Спаркс. Работу придется переделывать. Не сейчас, новый кабель быстро закупить нельзя, но переделывать придется. Это плохо, так как мы и так плохо укладываемся в график. Третье, хорошее для вас, Спаркс, и плохое для нас, заключается в том, что переделывать вы будете за счет подрядчика. Ошибка наша, так что претензий избежать не удастся. Ну и четвертое, главное, пожалуй. Митинг на перроне вокзала в свете электрических фонарей мы нашему мэру «обломали». За два дня раздобыть четыреста ярдов более толстого кабеля и переделать все мы не успеем. Так что, и это пятое, вы, мистер Мэйсон, сами объясните своему племяннику, как по вине вашего внука наша компания расстроит мэра…

— Простите! — прервал его я. На меня удивленно посмотрели все. Да, забыл я о том, что младшим здесь не подобает прерывать старших, даже при равенстве в положении. А уж когда это делает бич со стройки, практически «кули»,[59]да еще и «чечако»,[60]это вообще из ряда вон… Но Манхарта оказалось не так просто сбить:

— Да, молодой человек?

— Простите, но, возможно, другой кабель и не понадобится!

Взгляды всех троих сделались непонимающими.

— Почему? Вы же только что убедительно доказали, что сопротивлением такого кабеля пренебречь нельзя? И, наверное, можете подтвердить это и письменными расчетами, так?