Читать книгу "Проклятые огнем - Ксения Баштовая"

– А смысл?! – В голосе Орда горела ничем не прикрытая ярость. – Ошейники не снять. И неизвестно, снимутся ли они, если госпоже Аурунд случайно, не приведи Тот, Кто Всегда Рядом, упадет на голову камень. Так зачем тогда жить?!

Логика в его рассуждениях, конечно, была. Но просто стоять и смотреть на то, как кто-то сводит счеты с жизнью, Мадельгер не собирался. А то, что вселение в себя саламандры – попытка самоубийства, было понятно даже идиоту.

– А не много ли ты берешь на себя, решая за всех?!

– А если они не решают сами?! Если все прячутся по закоулкам, боясь сказать слово против, боясь задохнуться в тот же миг?

– Ты тоже как-то не возжелал прекратить дышать.

– Я делаю хоть что-то!

– Так и они делают! – рявкнул Мадельгер.

– Что?! Что они делают?!

На миг повисла пауза… Но ответить надо было. Надо было хотя бы что-то сказать, иначе все эти уговоры, весь этот диалог оказался бы пустой болтовней.

– Его зовут Энцьян, – ляпнул он первое, что пришло в голову.

– Что? Кого?

Нужно было что-то говорить. Нужно было хоть как-то убедить мальчишку в том, что есть шансы спастись.

– Того, кто пытается что-то изменить. Что-то исправить. Того, кто собирает всех, кто пытается снять этот ошейник.

– И как? – в голосе Орда проскочило легкое удивление, соединенное с иронией. – У него получается?

– Пока это только начало. Но ошейники будут сняты!

Если бы у Оффенбаха была та уверенность, что сейчас звучала в его голосе…

– И как мне найти его? Этого вашего Энцьяна? Если он, конечно, существует?

– Он сам найдет тебя, будь уверен.

Мальчишка помолчал, раздумывая, а затем резко обронил:

– Я подожду его. Две недели. А если ничего не изменится – повторю свою попытку. И тогда меня уже никто не остановит.

Орд Цейн погиб через три дня. Участвуя в подавлении крестьянского восстания в небольшой безымянной деревушке, не увернулся от пущенного в голову камня из пращи…

Мадельгер так и не смог решить для себя, правильно ли он поступил, остановив Орда и помешав ему призвать саламандру…

* * *

Весы привезли раньше назначенного времени. Обещали доставить к понедельнику, а уже в полдень субботы к Бертвальду подошел худой долговязый кнехт:

– Доставили, господин мажордом. Все в лучшем виде привезли. И весы, и гири.

Бертвальд, издали наблюдавший за тем, как водяной маг прочищает засорившийся колодец, вздохнул:

– Сейчас пойду посмотрю. Где оставили?

Кнехт замялся, словно спросили его о чем-то неправильном, не подходящем для честного ответа:

– Так это самое… У ворот стоит…

В первый момент мужчина решил, что он ослышался:

– У ворот?! Почему не занесли?!

– Так это… Нельзя никак…

– Почему?!

Слуга почесал голову и вздохнул:

– Это так и не скажешь… Можа, посмотрите, господин мажордом?

И прозвучало в тоне, каким это было сказано, что-то такое жалобное, непонятное, что господин Шмидт не стал спорить, вздохнул только:

– Сейчас пойдем, подожди пару минут.

Из колодца вылетел вышибленный струей воды огромный ком зеленой тины, плюхнулся оземь, забрызгав с ног до головы дурную служанку, решившуюся поблизости посмотреть на работу Кеннига, и Ратила возмущенно заверещала. Впрочем, достаточно было одного взгляда колдуна, чтобы визг мгновенно стих.

Струя воды перестала бить из колодца как по волшебству (хотя почему «как»?), а маг склонился над тиной, что-то высматривая в ней. В любом случае больше Бертвальду следить было не за чем.

– Пошли, покажешь, что там с весами, – повернулся мажордом к слуге.

…Слова, чтобы высказать свои эмоции, мужчина подбирал очень долго.

– Заставь дурака Единому молиться… – Это была единственная приличная фраза, которую смог озвучить Шмидт, увидев весы. Рядом услужливо захихикали слуги.

Нет, конечно, вины кнехтов в том, что произошло, не было. Пожалуй, единственным по-настоящему виноватым был сам Бертвальд – надо было точно отдавать приказы и конкретно формулировать требования.

Весы были. Но какие?! Проще, пожалуй, было сказать, каких именно весов тут не было. В огромной куче, сваленной перед воротами Лундера, были всевозможные весы. Большие и маленькие, с чашами и на цепочках, на подставках и те, которые просто подвешивались… Не было только тех, за которыми, собственно, и посылали кнехтов – не было весов, на которых можно было взвешивать ведьм.

– И что это такое? – мрачно поинтересовался мужчина.

– Весы, – вздохнул слуга.

– Какие, к Единому, весы?!

– Все! – жалобно проблеяли ему в ответ. – Все, что по дороге нашли! А как набрали полную телегу, так вернулись.

– Не все! – возразил ему кто-то из толпы. – Говорят, в Ауриссе большие весы остались, на них человек поместится…

– Так их и надо было везти!

– Так что, у всех подряд весы отбирать не надо было? – неверяще поинтересовался кто-то из слуг.

Бертвальд сдавленно застонал.

– Не надо! Верните все хозяевам, извинитесь и привезите весы для ведьм!

– А, это которые показывают, пятьдесят килограмм или больше? – наконец догадался долговязый.

Шмидт закрыл глаза. Попытался успокоиться. Получилось, хотя и с трудом.

– Именно. Нужны весы для ведьм. И гири. Тоже для ведьм. И никакие иные.

Кажется, после точной формулировки кнехты, наконец, поняли, что от них требуется. Один побежал за лошадью с телегой, второй – принялся ковыряться в сваленной у ворот куче, пытаясь вспомнить, какие весы у кого отобрали…

А Бертвальд… Бертвальд пошел дальше заниматься делами насущными. У него на сегодня была еще куча хлопот. Для начала хотя бы посмотреть, как там те две «ведьмы» и что с Селинт и монахом. Конечно, надежды на то, что священнослужитель уже смог изгнать саламандру, мало – это и у опытного экзорциста отнимает несколько дней – но проверить стоило. А вдруг?

* * *

Пять лет назад

Свет практически не проникал через крошечное окошко у самого потолка, так что травы приходилось подбирать чуть ли не по запаху. Пожалуй, Бертвальд и сам не мог сказать, почему он предпочитает одни средства другим. Стоило коснуться рукой тонких стебельков, провести ладонью над настоями, и лекарь безошибочно определял, что может помочь сейчас… Хотя, впрочем, какой из него лекарь?

Какой вообще может получиться врач из мальчишки – конюха, так и не научившегося толком читать? До войны дядька Альфштейн показал основы грамоты, научил кое-как царапать свое имя да по слогам разбирать, что написано на бумаге, вот, пожалуй, и все… Но ведь получился какой-то! Причем, кажется, не совсем безнадежный, если даже госпожа Аурунд, чтоб ей Тот, Кто Всегда Рядом, пятки почесал, иногда приказывает составить освежающие и успокаивающие напитки.