Читать книгу "Сердюков и женский батальон. Куда смотрит Путин? - Владимир Большаков"

«На совещании руководящего состава по итогам войны, — рассказывал один из офицеров ГРУ, — Сердюков, не стесняясь в выражениях, обвинил военную разведку в том, что она не владела необходимыми сведениями. Владела. Только в Кремле при оценке оперативной обстановки и принятии решений информацию ГРУ не просто не рассматривали, но показательно игнорировали ее (о причинах этого мы еще поговорим. — В. Б.). Да и что бы это изменило: один горе-юрист, другой диванщик, третий клубный шпион, руководитель СВР просто недоразумение. Раздолбаи в Кремле были обо всем осведомлены. А то, что они читают только «Плейбой»…

Больно это все было слушать. И за наших летчиков больно и обидно. Не зная броду, полезли в воду, точнее взмыли в небо. Отсюда и плачевный результат — за пять дней сбиты семь боевых самолетов, погибли пять летчиков. Недопустимые потери! Ведь у нас боевые самолеты и их экипажи — считанные. В одном из своих аналитических обзоров по конфликту в Южной Осетии Константин Макиенко и Руслан Пухов, руководители московского Центра Анализа Стратегий и Технологий, а также издатели журнала «Moscow Defence Brief», писали: «Современная война — это сражение авиации и обеспечивающей связь электроники. Наша авиация свою миссию выполнила очень плохо. Бои начались ночью. Утром от артиллерии, обстреливающей Цхинвали (столица Южной Осетии) не должно было остаться ничего. Нашим летчикам от баз в Моздоке и Ханкале до Цхинвали было несколько минут лету. А между тем грузинская артиллерия утром оказалась невредимой, потому что у нас нет самолетов, приспособленных к ночным боям. Воздушные силы в течение трех дней не могли подавить слабую противовоздушную оборону Грузии. Наши Су-24 бомбили авиабазы грузин совершенно нерезультативно. Как рассказывают западные военные эксперты, взрывалась лишь каждая третья сброшенная бомба. Во время мы войны мы потеряли 11 самолетов. Для кратковременного маломасштабного конфликта это много». (Цит. по: «Gazeta Wyborcza», Польша. 04.02. 2009).

Неготовность российской армии и авиации к конфликту сплошь и рядом вела к неоправданным потерям и жертвам. А если бы так начиналась война не с Грузией с ее трусоватой армией, а с войсками НАТО! Где бы была Россия через те 10 часов розыска министра обороны? Ведь в современной войне счет идет на секунды. И в эти секунды вполне может решиться судьба не одного приграничного района, а всей России. А у нас все еще продолжают умиляться по поводу того, что «русский мужик не перекрестится, пока гром не грянет».

А ведь он может в наши дни при современном оружии массового уничтожения грянуть так, что русский мужик и перекреститься не успеет. В том же «Moscow Defence Brief» читаем: «В Калининградской области, прямо на нашей границе с НАТО, располагается знаменитый гвардейский полк истребителей имени Покрышкина. Там у нас 40 Cу-24, 40 пилотов. Летать могут только две машины. В других местах то же самое. Сегодня мы регулярно два раза в месяц слышим о катастрофах военных самолетов. Раньше этого не было, потому что армии не хватало горючего, и машины стояли на земле. Сегодня горючее есть, летчики тренируются, но, как оказалось, — на старой рухляди». (Op.cit.)

Неужели же состояние боеготовности российских вооруженных сил настолько несовершенно? Неужели правда то, что пишет польская «Gazeta Wyborcza»: «Сегодня вооруженные силы России были бы не в состоянии вести конвенциональную войну не только с противником столь мощным, как США или НАТО, но даже с Турцией или Польшей» (Op.cit.). Как довели их до такого развала разного рода перестройщики и реформаторы? Увы, о плачевном состоянии вооруженных сил РФ открыто говорят теперь даже их руководители. Выступая в Академии наук по итогам августовских событий на Кавказе, тогдашний начальник Генштаба генерал армии Николай Макаров так описал ситуацию: «Летчики деградируют. В ходе конфликта с Грузией нам пришлось считать всех летчиков, которые могут выполнять боевые задачи в простых условиях, буквально по пальцам». Впрочем, продолжал генерал Макаров, ситуация в Сухопутных войсках еще хуже: «Нам приходилось штучно искать подполковников, полковников и генералов по всем Вооруженным силам, чтобы они участвовали в боевых действиях. Потому что штатные командиры «бумажных» дивизий и полков просто были не в состоянии решать боевые вопросы. Когда этим командирам дали людей, дали технику, они просто растерялись, а некоторые даже отказались выполнять приказания»… (См. «Совершенно секретно», июнь 2009 г.).

По мере того, как я всеми правдами и неправдами узнавал о том, что творилось в первые дни конфликта в Южной Осетии, меня охватывал леденящий ужас при мысли: «А что, если завтра настоящая война?»

Штурмовка грузинских позиций возле Цхинвали

Очевидцы, оказавшиеся в день нападения Грузии на Южную Осетию в Цхинвале, отмечают, что в штаб-квартире миротворческого контингента РФ за несколько лет его стояния в этом городе даже не оборудовали бомбоубежища. Землянка была — два бревнышка и 20 сантиметров грунта над головой. Но и это было бы полбеды. Но как грузины сумели так скрытно перебросить свой ударный кулак на плацдарм под Цхинвалом, что доблестный генерал Кулахметов это проморгал? А проморгал он ни много ни мало:

1) развертывание целого дивизиона установок залпового огня «Град» перед самым своим носом; 2) выход многотысячного грузинского контингента с танками, самоходками и бронетранспортерами на передовые позиции. Почему об этом в Москве узнали в самый последний момент, когда война уже началась? Это такая же тайна за семью печатями, как и то, почему министр обороны РФ и начальник его генерального штаба смогли встретиться с президентом Медведевым только через 34 часа после начала грузинской агрессии против Южной Осетии и через 19 часов после чрезвычайного созыва Совета безопасности РФ.

Отставной полковник ГРУ Владимир Квачков, которого в 2013 г. наш самый справедливый Мосгорсуд 8 февраля 2013 года приговорил к 13 годам колонии строгого режима «за подготовку вооруженного мятежа», в одном из своих интервью (См. «Профиль», 01.09.2008) отметил обстоятельство весьма важное для понимания характера тогдашних боевых действий на Кавказе:

«Причиной катастрофы первых двух суток боев (в Южной Осетии. — В. Б.) стало полное отсутствие в российских военных уставах понятий специальных действий и специальных операций. Командующий миротворческими силами Кулахметов просто исчез в эти дни, «рассосался», а ведь должен был, как минимум, подсказать, как действовать против грузинских штурмовых групп и бронетехники в городе, организовать оборону. Но ни Кулахметов, ни другие генералы не в состоянии этого сделать, потому что не умеют и не знают. В Цхинвале бегал герой — секретарь Совбеза Южной Осетии Баранкевич, который бил эти танки. Он своим умом, как и ополченцы, понял, что нужно не рыть окопы, как это до сих пор делают на картах болваны в Генштабе, а действовать небольшими группами. Танки шли в Цхинвал по нескольким дорогам. Почему там не были созданы специальные инженерные заграждения, не организованы засадные действия с применением противотанковых средств, мин? Все это должно было быть сделано группами спецназа в условиях, когда грузинская армия была в десятки раз мощнее осетинских сил и батальона миротворцев. Словом, у нас отсутствуют доктринальные положения, которые позволяют применять Вооруженные силы в соответствии с тем характером вооруженной борьбы, который соответствует XXI веку. В этом кроются главные причины неудачных действий российской армии».