Читать книгу "Дедушка русской авиации - Григорий Волчек"

На шее у Воскобойникова из-под набрякших сизых складок кожи торчал обрывок бельевой веревки. Андрюша был одет по полной форме, на поясе — штык-нож дневального по роте.

Дежурный по роте Курбатов, дневальный Бегичев и дежурный по полку сидели на корточках у плеч покойника. Больше у трупа никого не было — образовалась мертвая зона. Полторацкий спустился к покойнику.

— Курбатов, врача вызвали? Командиру сообщили?

— Да. Старшина пошел звонить.

— Бегичев, простыню из кубрика, быстро!

Бегичев принес простыню, Гоша накрыл ею Воскобойникова. Сразу стало как-то легче.

— Эй, народ, расходиться по кубрикам! Быстро! ТЭЧ, готовиться к утреннему осмотру! В семь двадцать построение! Уборщики — быстро наводить порядок! Дневальный — на тумбочку!

Властные команды подействовали. Дежурный по полку принялся рассредоточивать толпу. Полторацкий, одевшись, вернулся к месту происшествия.

— Курбатов, Бегичев, а ну, в темпе — что произошло? Почему недоглядели?

Курбатов подавленно молчал, Бегичев затараторил:

— В два часа мы с ним сменились. Андрей сначала пошел курить, потом в Ленкомнату, потом в туалет. Потом я сам немного прикемарил, а когда проснулся, стал писать письмо. Смотрю — Воскобойникова нет нигде. Ну, думаю, в кубрике спит. Без двадцати шесть пошел будить Курбатова. Разбудил, стали вместе искать Воскобойникова. Осмотрели все койки — нет. Хотели начать шмон по всей казарме, и тут я увидел, что дверь запасного выхода приоткрыта. Зашел я туда, и чуть не умер от страха — прямо передо мной он… Висит… Рядом — табуретка откинутая. Я застыл, ни шага сделать не могу. Потом пришел в себя, позвал Курбатова, мы поставили табуретку и сняли его. А потом подъем, старшина пришел, народ собираться начал…

— Где он взял веревку?

— Она под крайней койкой всегда валялась… Мы по ней койки равняли.

— Уроды! Везде по нитке равняют! Распустились без меня! Что он тебе говорил, ну… перед этим?

— Да ничего такого. Вообще он нормально себя вел. Он всегда вялый, а этой ночью так даже вроде веселый был.

Подошел бледный старшина.

— От беда! Ой, лышенько! Ну як так можно?!

— Товарищ старшина, вы Немировского вызвали? А Рудыка, комполка?

— Да, всем позвонил, зараз придут! Ну як же так! Що ж це такое робыться, а?

Появились начмед и командиры. Немировский откинул простыню, провел пальцами по обезображенной шее, потеребил обрывок веревки, пощупал отечную кисть трупа.

— Мертв. Повесился. Или повесили. Время смерти мне определить сложно, я не судмедэксперт. Труп уже окоченел, значит, смерть наступила как минимум несколько часов назад.

Варфоломеев подал командирский голос:

— Немировский, повезешь покойника в санчасть, оформишь первичные документы, потом сразу же в город на вскрытие и экспертизу. Где он висел, показывайте.

Бегичев показал пальцем вверх — на изгибе водопроводной трубы, шедшей под потолком, болтался обрывок веревки.

— Здесь ничего не трогать, ждать комиссии! Старшина, поставь здесь временный пост. К веревке не притрагиваться! Запасной выход — закрыть.

Где ключи?

Бегичев показал на оттопыренный карман Воскобойникова, где лежала связка ключей от всех дверей третьего этажа.

— Ключи изымаю! Используйте запасной комплект.

Варфоломеев надел перчатку, аккуратно вытащил связку, завернул в носовой платок и положил в карман летной куртки.

— Рудык, следите здесь за порядком, я пошел докладывать начальству!

Водитель санитарной машины принес носилки. Тело погрузили в будку, машина уехала.

Пламенный физкультпривет

Гоша отозвал Бегичева в сторону:

— Переживаешь?

— До сих пор поверить не могу. Мы с Андрюхой в учебке в одном взводе были, и еще почти что земляки.

— Да, жалко парня, а его родителей еще жальче. Ну все, кончай киснуть, лучше расскажи, как вы тут жили без меня?

— Плохо, Гоша! Подъемы каждую ночь, работы до черта! Самолеты сейчас облетывают в экстренном порядке — до съезда всего месяц остался. Снег кидаем с утра и до вечера, полосу долбим…

— Старики снова за вас взялись?

— Ну да! Все по-старому пошло — построения, разводы на работу, ночные гонки. Январскую зарплату всю отобрали. Говорят: «Вы при Полторацком оборзели, а теперь снова наша власть!»

— Воскобойников не выдержал гонок?

— Возможно.

— Он не стучал?

— Нет.

Примерно такую же информацию Полторацкий получил и от своего тайного агента Лады. После обеда Полторацкий зашел в санчасть, навестил Володю и заглянул в кабинет начальника медслужбы, где в отсутствие супруга часто работала Немировская.

— Здравствуй, Наташенька!

Наташа всплеснула руками, обняла Гошу, поцеловала в губы.

— Упреждая личные вопросы, сообщаю — рад встрече, соскучился, чувствую себя отлично, практически здоров, готов к труду и обороне! Кроме того, у меня сегодня день рожденья!

— Я знаю.

— Откуда? Ах да, медкарта…

— Поздравляю тебя, желаю тебе всего-всего-всего самого-самого-самого, и как можно больше! Это тебе, носи на здоровье!

Наташа протянула Игорю целлофановый пакет со спортивным костюмом и коробку с баскетбольными полукедами.

— Это — единственная одежда, которую сейчас тебе можно носить, помимо формы.

— Ну, Наталья, удружила! Спасибо тебе, милая, и еще пламенный физкультпривет! Разрешите чмокнуть в щечку?

— Разрешаю.

— Наташа, в пятницу я собираюсь отпраздновать свой день ангела здесь. С тобой, Гиддиговым и Рифкатом. Имей в виду.

— Имею.

— Я бы и сегодня не прочь, но, увы, день скорби.

— Да, кошмар! Я присутствовала на осмотре тела — совсем еще ребенок. Отчего он повесился?

— Отчего в армии караси вешаются?

— Его били? У него синяки на ногах.

— Наташа, я не знаю, я только что из госпиталя. При мне к нему даже не прикасались.

Имя, фамилия, отчество

После обеда в казарме появились двое штатских. Один из них, юркий маленький человечек, сновал по казарме, опрашивал очевидцев, рыскал по запасному выходу. Рядом с человечком ходил фотограф — толстый, вальяжный мужчина. Своим «Зорким» с фотовспышкой он снимал все, на что указывал тонкий палец человечка. Затем шустряк обосновался в канцелярии и стал поочередно вызывать к себе свидетелей, включая Полторацкого.