Читать книгу "Женская логика - Джейн Хеллер"

Между тем Брок занял оборонительную позицию.

— Это не низость. Я же не говорю ей в лицо таких вещей!

— А что вы говорите ей в лицо? — спросила я.

Он задумался на минуту, а затем молча пожал плечами.

— Ничего? — ответила за него я. — Неужели вы никогда не говорите ей: «Какое красивое на вас платье, Наоми»?

— Постойте! — Брок нахмурился. — Насколько я понял, ваша задача — внушить мне, что делать комплименты женщинам, с которыми я работаю, по поводу их одежды, ног и всего прочего, бестактно.

Вопиющее невежество!

— В том, чтобы сделать комплимент женщине по поводу ее платья, ничего зазорного нет. Например, вы можете сказать: «Вам очень к лицу этот цвет». Женщина тоже может сделать вам комплимент по поводу вашей одежды. Например, сказать: «Какой у вас красивый галстук, мистер Брок».

Он с улыбкой провел рукой по своему зеленому галстуку.

— Специально для вас старался, док.

Я оставила это замечание без комментариев.

— Все зависит от того, в каких выражениях и с какой интонацией вы делаете комплимент. Например, не стоит говорить: «Ух ты! В этом платье ты так хороша, детка, что прямо хочется съесть тебя!»

Он засмеялся:

— Это в моем духе.

— Рада, что вам нравится. Видите ли, в вашем высказывании не должно быть сексуального подтекста, — пояснила я. — Вы можете похвалить платье женщины, но так, чтобы она не подумала, что вы к ней пристаете.

— Значит, я могу сделать комплимент женщине по поводу ее платья, но я не могу сделать ей комплимент по поводу ее ног? Как-то странно…

— Ничего странного. Когда вы делаете женщине комплимент по поводу ее ног, сексуальный подтекст подразумевается. За такой комплимент женщина может подать на вас в суд, особенно если находит ваше внимание к ней нежелательным и излишним.

— Вам покажется мое внимание нежелательным и излишним, если я скажу: «У вас восхитительные ноги, доктор Виман»?

— Конечно, — сказала я.

Я не кривила душой — мы же были на деловой встрече, а не в теннисном клубе.

— Тогда объясните мне: если вы не хотите, чтобы я обратил внимание на ваши восхитительные ноги, почему вы в короткой юбке?

Справедливости ради надо заметить, что в тот день я была не в такой уж короткой юбке: совсем немного выше колена, как того требовала мода. Тем не менее его вопрос поставил меня в тупик, и я не нашлась, что ответить.

— Продолжим наше занятие, — сказала я, машинально оттягивая подол юбки. — Я пытаюсь объяснить вам разницу между высказываниями, из-за которых вы можете попасть под суд за сексуальные домогательства, и легкими, ни к чему не обязывающими комплиментами.

— Умоляю вас! Я же не полный идиот. Я уже понял разницу. Не могу только одного понять: почему все так носятся с этой чепухой. Почему в моей компании главенствуют правила, противоречащие законам здравого смысла. Почему, например, женщины недовольны тем, что им говорят комплименты, флиртуют с ними, дают им понять, что они желанны?

— Потому что они на рабочем месте. Им хочется, чтобы их ценили, хвалили и поощряли за их деловые качества, а не за их способность возбуждать в мужчинах желание.

— А если женщине нравится мужчина? Если ей больше хочется возбудить его, чем поразить его своими знаниями?

— Как я уже успела заметить, недовольство вызывают нежелательные проявления мужской сексуальной агрессии.

— Но почему женщина не может просто сказать мужчине, чтобы он не приставал к ней?

— А если этот мужчина — вы, мистер Брок? Как вы думаете, будет ли женщина опасаться за свою карьеру, если она попросит главу компании, где она служит, отвязаться от нее?

— А вы думаете, что если бы женщина сказала мне такое, я бы уволил ее? Да боже упаси! Когда мне говорят «отстань», я отстаю.

— Очень благородно с вашей стороны. Но, надеюсь, по окончании курса занятий вы ни себя, ни женщин не будете больше ставить в неловкое положение.

— И мир от этого станет лучше, — с издевкой сказал он.

Это замечание я тоже проигнорировала.

— Давайте перейдем к следующему вопросу. Предположим, во время собрания руководства вашей компании одна из женщин захочет по собственной инициативе выступить с деловым предложением. Как вы ей ответите?

— Я остановлю ее на полуслове.

— Иначе говоря, вы ее перебьете?

— Безусловно. Если я этого не сделаю, она будет говорить до бесконечности. Вы когда-нибудь слышали, как женщина выступает с деловым предложением на собрании?

— Да, я, конечно…

— Поверьте мне, это настоящая пытка! Вот как мужчина излагает свою мысль: «У меня есть блестящая идея». Коротко и ясно. А вот как это делает женщина: «Я хотела бы поделиться с вами мыслью, которая, по-моему, может вас заинтересовать. Возможно, вначале она покажется вам нелепой и, кроме меня, ее никто не поддержит, так что можете смело назвать меня сумасшедшей… Но, как мне кажется, из этого все-таки что-то получится». И так далее. Не понимаю, почему они не могут просто передать суть своей идеи и заткнуться! Почему они не могут говорить без обиняков?

— Потому что они знают, что их остановят, заставят молчать, унизят такие мужчины, как вы. Отсюда и берется их неуверенность.

— Это их проблемы!

— Нет, это и ваши проблемы. Иначе вы бы здесь не оказались. И теперь вам придется учить их язык, иначе они станут проявлять свою неуверенность — а заодно и свой талант — в другой компании.

— Боже упаси!

— Перейдем к третьему вопросу, — продолжала я. — Когда вы в последний раз говорили женщине о своих чувствах.

— Каких именно?

— Каких угодно. Когда в последний раз вы делились чувствами?

— Несколько минут назад. Я сказал вам, что люблю спорт.

— Помню. Но я имела в виду нечто такое, в чем не хочется признаваться. Когда вы, например, в последний раз признавались, что боитесь чего-либо?

— Не помню, но могу признаться прямо сейчас: я боюсь, что «Янки» не выиграют в чемпионате обладателей кубков в этом году.

Я черкнула в блокноте, что Брэндон Брок боится обнаружить свою уязвимость. Итак, протестировав своего пациента по методике доктора Виман, я убедилась, что по всем категориям результаты у него очень низкие.

— На сегодня все, — сказала я. — Теперь осталось только проанализировать ваши показатели, подготовить сценарии — и можно приступать к занятиям.

Он тяжело вздохнул.

— Знаю, это нелегко. Все равно что карабкаться на гору, — добавила я, вставая. — Но уже через полгода вы станете более гибким руководителем, совет директоров будет доволен вами, а женщины будут рваться на работу в «Файнфудз».