Читать книгу "Нелегкое счастье - Эмили Роуз"

— Ты не обращаешь внимания на знаки, которые прибиты к дверям? — Линн поморщилась, услыхав свой сварливый тон.

— Не обращаю, если тебе плохо.

— Ты пропустишь игру, чемпионскую игру.

— Я был в «яме», — пожал он плечами, — когда увидел, что ты направляешься сюда. Тебя тошнит? Нам надо вернуться домой?

— Мы оставляем вас вдвоем. — Сэнди проплыла мимо. — Не спешите. Мы присмотрим за щенком.

Линн попыталась вернуть Сэнди признательную улыбку, но губы непослушно скривились.

— Спасибо, Сэнди. Скажите команде, что Сойер сейчас вернется. Мне уже лучше.

— Что случилось? — Он шагнул ближе.

У нее ныло сердце. Ей хотелось колотить кулаками в эту широкую грудь. Почему он заставил ее полюбить себя? Повернув кран, Линн еще раз сполоснула лицо холодной водой, чтобы скрыть слезы, и уткнулась в охапку бумажных полотенец.

— Всего лишь обычная тошнота.

Он взял у нее из рук полотенца и ласково вытер ей лицо.

— Пойдем, ты посидишь со мной в «яме».

От нежности в его глазах ей хотелось рыдать. Нежность выглядела настоящей, но не могла быть такой.

Вспомни о вашем соглашении! Бретт столько раз обманывал тебя своей фальшивой искренностью.

— Я не могу этого сделать.

— Конечно, можешь. — Он прижался губами к ее лбу и поцеловал ее. — Став боссом, получаешь привилегии.

Он взял ее за руку и повел к полю. Они свернули к трибунам, чтобы захватить Солдата, и продолжили путь. В прохладной, затененной «яме» он усадил Линн на скамейку и вручил крекеры и холодную воду из холодильника. Сам сел рядом и обнял ее за плечи. Будто она и в самом деле имела право находиться на площадке для игроков. И он оставался с ней, пока не пришла его очередь бить.

Каждый момент рядом с ним она испытывала сладостное и одновременно горькое чувство.

Когда Сойер должен был бить по мячу, слезы наполнили ей глаза. Как она могла удержаться и не полюбить его? Именно Сойер заставил ее почувствовать себя желанной и нежно любимой. Он заставил ее почувствовать себя умной, красивой и сексуальной. Она прислонилась спиной к бетонной стене и прижала ледяную банку с водой к щеке.

Минут через двадцать загремел гром, гораздо ближе, чем раньше, и засверкали молнии. Судья прекратил игру. Команды ушли с поля. Сойер и его товарищи бежали в укрытие, чтобы забрать свои вещи.

— Оставайся здесь, — он провел рукой по ее волосам, — я помогу собрать вещи, и мы поедем.

К тому времени когда он все уложил в кладовку и запер ее, дождь уже лил вовсю.

Мокрый, но улыбающийся Сойер сел рядом с ней на скамейку.

— Давай посидим немножко и посмотрим, не кончится ли дождь.

Несколько минут они просидели в тишине. Линн спорила сама с собой. Спросить ли у Сойера, как он ее воспринимает? Как еще одно бремя, оставленное Бреттом? Но потом она решила, что не хочет знать ответа на этот вопрос.

— Делала это когда-нибудь в спортивном укрытии?

Лукавые искорки в его глазах вызвали целую цепь крохотных взрывов у нее в крови. Она удивленно втянула воздух. Мышцы живота напряглись. Может быть, Сойер и не любит ее, но он хочет ее.

— Нет.

— Хочешь? — Один уголок рта вздернулся вверх. Она посмотрела, что происходит в опустевшем парке, и сладкий ужас пронзил ее.

— Мы не можем. Это общественное место.

— Ты так думаешь?

У нее разбито сердце, а он заставляет ее смеяться.

— Из-за тебя я чувствую себя кошмарным подростком.

— Проблема в этом? — Он подвинулся ближе и обнял ее. — Позволь, я покажу тебе, сколько удовольствия можно получить, не снимая одежды.

Ее кожа загорелась. Все тело покалывало. Удовольствия? Раньше секс не был для нее удовольствием. Скорее она относилась к нему как к серьезной и не очень приятной обязанности. До Сойера. Ее восхищало, что он может возбудить ее всего лишь словами.

Он поцеловал уголки ее губ, нос, подбородок и заставил отчаянно жаждать его более глубоких поцелуев. Она ощущала его улыбку под своими губами. Но он упрямо ждал, пока она оближет его губы. Только тогда он открыл рот и позволил ей испытать гибкость его языка. Дуэль продолжалась. Жаркие, нескончаемые поцелуи следовали один за другим.

Мокрая от дождя рубашка Сойера прилипла к ее груди. У нее перехватило дыхание.

— Ты замерз и промок.

— И собираюсь завладеть тобой, жаркой и влажной. — Он сверкнул убийственной улыбкой и завладел ее грудью, мял ее и дразнил сосок.

Наслаждение спиралью поднималось к горлу. Сквозь зубы со свистом вырывался воздух. Дрожь сотрясала Линн. Груди стали сверхчувствительными от его проникновенной нежности. С насмешливым выражением на лице он откинулся назад.

— Я неисправимый эгоист. Мне и в голову не приходило, что сегодня ты, наверное, слишком устала.

— Нет, я хочу тебя, Сойер. Я хочу… — Слова застыли в горле, когда она поняла, что сказала. Эти слова она выговаривала и раньше. Бретт настаивал, чтобы она выкрикивала, что хочет его. Но она никогда так не думала. Сейчас она действительно хотела. Она хотела смотреть ему в глаза, хотела наслаждаться под его умелыми руками.

Линн хотела заняться с ним любовью.

— Но?..

Возьми контроль над своей жизнью. Возьми контроль над своей страстью, твердил внутренний голос.

— Поедем домой, пока нас не арестовали. — Он встал и потянул ее. Закрыв коробку со щенком полотенцем, он отдал ее Линн. А сам закинул на плечо мешок с экипировкой.

— Бежим к машине.

Они оба промокли до нитки, пока уложили вещи в багажник и забрались на переднее сиденье. Сойер обнял ее за шею и целовал, пока оба не задохнулись. Потом он включил мотор, и они направились домой.

У Линн в предчувствии любовного наслаждения гудела в жилах кровь. Она выскочила из машины раньше, чем он успел открыть ей дверцу. Но он быстро догнал ее, забрал у нее Солдата и поставил коробку на стол под зонт. А затем взял ее за руку и повел к бассейну.

— Сними туфли, Линн. — От его охрипшего голоса у нее началась дрожь.

Она тревожно оглянулась на соседний дом.

— Мы во дворе.

— Рика нет дома. А больше здесь никого быть не может. Никто не может увидеть нас. — Бейсбольные трусы и носки легли на помятую рубашку.

От великолепия обнаженного, возбужденного тела у нее перехватило дыхание. Он помог ей стащить через голову красную форменную майку. А сам обвел пальцем линию, где кончались кружева ее лифчика. Легким щелчком он расстегнул спереди пряжку, стянул с плеч бретельки, и лифчик упал на землю. Осталось только расстегнуть кнопку на шортах и спустить их вместе с трусиками. Она в нерешительности колебалась. Потом сделала шаг и освободилась от всего лишнего, но при этом стыдливо обхватила себя руками.