Читать книгу "Зона Топь - Марина Туровская"

— Прошу дамочек дать мне возможность с братом поболтать, а они сидят и ухом не ведут.

— Так Жора, дорогой, их ведь тоже понять можно. Они по графику сидят.

— Не понял…

— Весь день Ленчика расписан по часам и по дням недели. Наши пациенты считают сидение около Леонида полезным для здоровья. Особенно полезно с ним гулять, но сегодня холодно.

— Точно? Не разыгрываешь?

— Вот те крест, чтоб мне больше бутылки не видать. — Сашок перекрестился. — Эта… Жора, у тебя полтишок есть? Хряпнуть очень надо, нутро горит.

— Полтинник есть. — Жора достал из джинсов пачку купюр и не понял, как одна, в пятьдесят рублей, исчезла из его руки. — Но ты бабулькам-то объясни, что я, как близкий родственник, на свиданку иду вне очереди.

— Та-ак. — Глаза Сашка засверкали от приятной перспективы выпить. — Эта… девушки, берем вязание, кошек и отправляемся по палатам.

— Несправедливо, негуманно, чай остынет, пирожки съедят. Я очереди два дня ждала, — зашелестели старушки.

Не обращая внимания на шепотливое возмущение, медбрат подхватил креслице самой старшей дамы и вынес его вместе с ней в коридор, осторожно поставив под цветок, рядом с диваном. Остальные «девушки» вышли сами.

Кошки на Ленчике даже не шевельнулись. Жора поочередно скинул их на пол, но они тут же запрыгнули обратно. Легко дав по ушам, Жора снова скинул кошек, и они снова запрыгнули на кровать, одним клубком устроившись у Ленчика в ногах.

Плюнув на этот цирк Куклачева, Жора развернул кресло и сел, вглядываясь в лицо Ленчика. У того дрогнули ресницы, и он открыл глаза.

Мурашки пробежали по телу Жоры. Глаза Ленчика были дымчатые, пустые и бессмысленные.

Пощелкав пальцами перед лицом Ленчика и не дождавшись реакции, Жора потрогал пульс бывшего приятеля, пощелкал по носу, ущипнул…

Открыв дверь палаты, он встретил выжидательный взгляд трех «божьих одуванчиков». Две, вытянувшись, сидели на диванчике, третья — на креслице, и все тянулись к палате.

— Заходим обратно, девушки. Расскажете мне о брате. Как он себя ведет, чем его лечат.

— Расскажем, расскажем, все расскажем, — зашептали старушки и засеменили обратно в палату. Жора вошел последним.

— Давайте колитесь, невесты застоялые. Что здесь происходит?

Старушки шуршали про свои горести, иногда заговариваясь, порой неся околесицу, но все равно, напрягшись, можно было сделать правильные выводы о порядках, царящих здесь.

Сашок вернулся через полчаса, веселый и пьяненький. Стоял в дверях палаты, загородив своей тушей проход.

— Эта… Жора, Юлия Гавриловна до себя просит. Идем.

— Спасибо, дорогие женщины, — Жора встал. — Живите до ста лет, не болейте.

— А мне уже сто, а мне девяносто один, — зашелестели старухи.

— Мне восемьдесят, но я не дотяну. Печень тяжелая, и правый глаз не видит.

— А я слышу через раз, и все время внутре щекочет…

— Это у тебя душа наружу просится…

Старухи стали между собой делиться впечатлениями о болячках, Жора поспешил сбежать от них, пока не заставили пить чай по четвертой чашке.

В кабинете главврача сидел мрачный охранник Игорь, дышал в сторону. Веселый Сашок посерьезнел и встал в дверях.

Юлия Гавриловна, опять став похожей на Аврору Крейсер, сурово посмотрела на Жору и, к своему неудовольствию, констатировала его абсолютную трезвость.

— Когда думаете брата забирать, Георгий Владимирович?

— Когда разрешение получу.

— Я принципиально против, — второй и третий подбородки главврача дрожали, брови насупились. — Леонид Тавренный нуждается в особом, сложном лечении. Через полгода, и то рановато…

— Аристарх Кириллович звонил, — догадался Жора.

— Звонил. Но вам придется подождать, провести у нас неделю-другую. Мы за это время пригласим специалистов, назначим консилиум и специальное лечение…

— Поймите меня, Юлия Гавриловна, я доверяю специалистам… — Жора встал, подошел ближе к безразмерному столу. — Но я ведь человек подневольный. Если Аристарх Кириллович скажет сидеть здесь неделю, буду сидеть неделю, скажет сидеть десять лет, буду сидеть десять лет. Соедините меня с ним. Пожалуйста.

Сморщившись, как от кислой вязкой айвы, главврач отвернулась от Жоры, но номер на спецтелефоне набрала.

— Алло… даю.

Торжественная передача телефона через «поле» письменного стола повторилась. Жора поднес трубку к уху.

— Запоминай телефон, — с ходу начал командовать властный голос. — Ноль девять восемьдесят, перезвони, когда никто слышать не будет. А теперь ври, чтобы Юлию Гавриловну успокоить.

— Понял, понял, Аристарх Кириллович, две недели буду ждать.

Отключив телефон, Жора положил его на стол.

— Не больше двух недель, госпожа главврач. — Жора «сладко» улыбнулся. — Только вы меня не обижайте, я кроме водки еще и пиво пью. За ним сам в поселок могу сгонять.

Радость рыбака на зимней рыбалке отразилась на лице Юлии Гавриловны.

— Георгий Владимирович, зачем же утруждаться? Идите к себе в номер, вам все принесут. И водку, и пиво. Ни в чем себе не отказывайте. Курить вам в номере разрешаю; телевизор включите, у нас и фильмотека хорошая.

— А где моя машина? — для проверки спросил Жора.

— Не беспокойтесь, — лебезить Юлия Гавриловна не умела, но старалась. — Она в гараже, под надежной охраной.

— Я так и понял. Пойду к себе. Сашок, Игорь, жду вас на обед, а то одному скучно. А завтра с утра по пиву за мой счет.

— Идите, Георгий Владимирович, они прямо за вами будут. С обедом.

Жора решил не рисковать и набрал короткий номер не в помещении, а на улице, куда вышел будто бы воздухом подышать.

— Алло, Аристарх Кириллович, это я, Жорик.

— Молодец. Что думаешь делать?

— Не отпустят они его, придется выкрасть.

— Я тоже так думаю, слишком много я им платил.

— Вот-вот, а у меня денег — впритык.

— Деньги перешлю «до востребования». Человек есть на примете?

— Есть. Целых два.

Часть вторая

Понятное дело, что появление нового человека в святом для каждого гарнизона месте — в столовой — целое событие. Сегодня примадонной в цирке для взрослых выступала я.

Полковник медицинской службы, местный если не царь, то Бог, привел незнакомую женщину. В валенках, в ватнике, с чудным цветом лица и с гипсом на левой кисти руки.

Абсолютно все мужчины, человек пятьдесят, и, конечно же, все имеющиеся в наличии женщины — поварихи и разносчицы, прачки и жены офицеров — разглядывали меня не стесняясь. Большинство с благожелательными улыбками. Я, поначалу напрягшись, расслабилась и стала улыбаться в ответ.