Читать книгу "Она выбирает любовь - Чейенн Маккрей"

– Ах, Джейсон. – Нил подошел к сыну, улыбнулся и обнял его. Он любил Джейсона и всегда был рад с ним пообщаться, когда представлялась такая возможность. Джейсон слишком уж походил на него самого. – Что, хорошие новости?

Джейсон утвердительно кивнул:

– Да, неплохие. Колумбийцы согласились на обмен. Марихуана и кокаин в обмен на партию АК-47.

– Отлично! – просиял Нил. Сын вполне был способен заменить его на посту настоятеля Церкви Света и взять руководство секты на себя, когда придет время. – Попрошу Гретхен приготовить праздничный ужин. Мы должны отметить это событие.

У Нила потеплело в груди, когда он увидел улыбку на лице Джейсона. Сын всегда был особенным – с самого первого дня своей жизни. Он ничем не напоминал свою суку-мать, которая не хотела отдавать его. Но Нил все равно забрал мальчика и воспитал его здесь, в общине. Джейсон помогал ему во всем, чтобы потом занять его место.

И Джейсон готовился стать настоятелем Церкви Света, он с нетерпением ждал этого момента. Его отношения с отцом укреплялись год от года, и они были не только дружескими, но и взаимовыгодными. Только одно могло омрачить их и помешать Джейсону занять руководящую позицию в секте – появление нового мессии.

Пророчество Джерико внесло некоторую смуту в плавную линию жизни Джейсона. Появление нового ребенка, мессии, должно было ознаменовать начало новой эры Света и новой жизни для паствы. Но тогда в этой новой жизни места для Джейсона не нашлось бы. Вернее, оно, конечно, нашлось бы, но не то, на которое он рассчитывал.

Глава 9

Свой пятнадцатый день рождения Лайра встретила уже в общине. Этот день был ничем не примечателен, кроме пронизывающего до костей холода и ощущения того, что счастливые дни навсегда остались в прошлом. И вот теперь они с матерью сидели около своей грязной белой палатки, хлопающей от ветра и надувающейся пузырем, и чистили кукурузу. Грубую хлопковую робу, в которой ходила Лайра и все сектанты, никак нельзя было назвать теплой, а от носящихся по вытоптанной земле клубов пыли и песка чесались и слезились глаза. Так что каждая минута пребывания в общине очень сильно походила на изощренную пытку.

До Лайры донесся запах жареного мяса и вареной кукурузы, и ее желудок предательски заурчал. Но она старалась не обращать внимания на голод. Время от времени на глаза ее наворачивались слезы, однако Лайра запрещала себе плакать.

Увы, ко всем прочим огорчениям добавилось еще и чувство ненависти к матери из-за того, что именно она вовлекла их в этот кошмар.

– Лайра!..

Раздавшийся рядом голос настоятеля напугал ее, и она вздрогнула.

– Да, пророк, – покорно проговорила она, хотя на самом деле ей хотелось плюнуть этому человеку в лицо.

Он поднял вверх руку, и на его губах появилась улыбка, от которой Лайру сразу же начало подташнивать.

– Пришло время, Лайра, начать учиться тому, что станет твоим главным предназначением, твоей судьбой.

Судьбой? Предназначением?

Ничего не понимая, Лайра бросила взгляд на мать. Но Сара молча смотрела на Нила. Лайре на мгновение показалось, что лицо матери высечено из камня – таким отчужденным, холодным и бесстрастным оно выглядело.

Лайра снова посмотрела на настоятеля. О чем он говорил? И почему ее мать никак не реагирует на его слова? Что все это значит?

Но Лайра знала, что выбора у нее нет. Следовательно, сейчас ей нужно было делать то, что велят. Поднявшись со скамейки, Лайра заглянула в светло-голубые глаза Нила. А он вдруг протянул к ней свою белую и мягкую, не знавшую тяжелой работы руку и взял ее за локоть.

Лайру снова затошнило, и она, потупив глаза, стала внимательно рассматривать мыски своих грубых ботинок. Нил же крепко сжал ее руку и повел к храму.

Лайра не противилась, но сердце ее билось так, что даже грудь заболела. А когда Нил позвал Селму, одну из своих жен, Лайре показалось, что она вот-вот задохнется. К ним тотчас лее подошла хрупкая темноволосая женщина, и все трое зашагали к храму.

Войдя в храм, Нил почему-то направился не к молельне, находившейся сразу за небольшой прихожей, а куда-то вправо к узкому длинному коридору. Там Лайра раньше не бывала.

Все трое вошли в небольшую, элегантно обставленную комнату. Лайре еще никогда не приходилось видеть такой роскоши, и, уж конечно, она никак не ожидала, что увидит нечто подобное в храме. Темно-красный ковер на полу был таким мягким, с таким высоким ворсом, что ее грязные ботинки утопали в нем, как во мху. В центре комнаты стояла широкая кровать, покрытая золотистым покрывалом с зеленой выпуклой вышивкой. Стены украшали зеркала и написанные маслом картины в золоченых рамах. С одной стороны кровати стояло массивное бюро красного дерева, выполнявшее, по всей видимости, роль алтаря. С другой стороны журчал маленький фонтан. Довершала картину хрустальная люстра, состоявшая из нескольких ярусов крошечных бусинок. К тому же на ковре, на кровати и на стенах сверкала тонкая сеточка света, в которой то тут, то там поблескивали отдельные искорки, напоминавшие попавших в невод золотых рыбок. Эти рыбки бесконечное число раз отражались в зеркалах, так что создавалось впечатление, что находишься в каком-то нереальном мире.

– Лайра, сядь на кровать, – послышался жесткий голос Нила.

Она медлила, но пристальный взгляд Нила заставил ее повиноваться. Присев на край кровати, Лайра затаила дыхание.

– А ты, Селма, на колени. – Нил указал, куда именно должна была стать черноволосая женщина. Селма без возражений выполнила приказ и опустилась на колени. Обернувшись к Лайре, Нил добавил: – Придет день, и ты станешь моей новой первой женой, и тогда тебе придется исполнять свой священный долг.

У Лайры в ушах появился какой-то странный шум, который не позволял ей как следует расслышать все слова Нила. Однако она поняла, что он сказал… нечто ужасное.

– Сними свою робу, Селма, – приказал Нил, и женщина тотчас же выполнила то, что от нее требовалось.

Лайра вздрогнула и отвернулась, чтобы не смотреть на стоявшую на коленях обнаженную женщину.

– Смотреть сюда, Лайра! – рявкнул Нил. – Я не разрешаю тебе отворачиваться. Ты хорошо поняла, что я тебе сказал?

Девушка судорожно сглотнула. «Господи, что он собирается делать?» – думала она.

Пальцы Лайры впились в покрывало. Голова же вдруг сделалась странно тяжелой, а в ушах стоял такой гул, что она уже не могла разобрать ни одного слова Нила. Он что-то сказал женщине, но Лайре казалось, что он беззвучно шевелит губами.

Внезапно женщина наклонилась вперед так низко, что ее лицо замерло в дюйме от ковра.

Нил же сбросил одежду, стал на колени позади Селмы и вошел в нее. А затем начал двигаться – все быстрее и быстрее. Селма не шевелилась и не издавала ни звука.

Лайра смотрела на Нила и чувствовала, что тошнота подступает к горлу. Она боялась, что ее вот-вот вырвет. Ее рука инстинктивно потянулась ко рту, и ладонь крепко прижалась к губам. Нил же посматривал на нее.