Читать книгу "Клуб желаний - Ким Стрикленд"

— Знаю, о чем ты думаешь, — сказала Линдси. — По-твоему, это простое совпадение.

— Да нет… Я просто пытаюсь понять, чем именно вы там занимаетесь?

— Ну… — Линдси уже с трудом переводила дух. — Загадываем желание, встаем в круг… вокруг свечи… и какие-нибудь еще травы или там ароматическое масло — чтоб усилить нужную энергию. Произносим заклинание… И получается! Видишь? — Она провела рукой по талии, по бедру. — Уже минус три килограмма!

С минуту Джеймс изучающе смотрел на нее.

— По-моему, все это сильно смахивает на колдовство.

Линдси поджала губы.

— Никакое… не колдовство, — пропыхтела она. — Просто… зага…дывание жела…ний. Совсем другое дело.

— Как сказать, Линде… Знаний о колдовстве у меня с гулькин нос, но то, что ты рассказываешь, здорово на него походит. Боюсь, люди станут… люди могут неправильно истолковать то, что вы с девахами замышляете.

Девахи? Фи, что за словцо. Она терпеть его не может. Линдси остановила дорожку, и в зале стало удивительно тихо.

— Брось. Чего тут истолковывать? Мы всего лишь загадываем желания. Считай, игра такая.

Линдси снова обтерла лицо и шею, сдвинула повыше белую махровую повязку на голове. Светлые прядки на макушке встали дыбом, остальные же мокрые от пота волосы облепили череп. Ее собственный фасон прически.

Джеймс все молчал.

— Посмотрите на него! Мы что, секту организовали?! — Линдси отхлебнула из бокала с коктейлем.

По лицу Джеймса пробежала мрачная тень. Должно быть, представил, как слухи о жене-ведьме скажутся на недавно открытом отделении новостроек его весьма прибыльной посреднической конторы по торговле недвижимостью.

— Ну-ну! — Линдси погрозила мужу пальцем и хохотнула. — Не психуй. Что такого страшного может случиться? Спасибо за коктейль. — Она отпила еще, с полным ртом приподняла стакан, проглотила. — Все, лечу в душ. Сегодня обед в Женском фонде.

Мара сунула счета в голубую пасть почтового ящика и захлопнула крышку. Металлический козырек скрипнул дважды, поскольку Мара заглянула еще раз — убедилась, что конверты благополучно упали. И только после этого со спокойной душой повернула к дому. Обычно ее трудно выманить из дома ради почты, но некоторые счета уже давно надо было отправить.

Мара возвращалась тем же путем и забавы ради отыскивала в слякоти на тротуаре собственные следы. Кое-где она с радостью узнала рисунок своих подошв на мокром снегу, но большая часть следов терялись в общей массе чужих отпечатков.

Вдруг глаз зацепился за нечто, наполовину запорошенное в следе от башмака, возможно даже ее собственного. Ошибиться трудно… но Мара всякий раз впадала в ступор. Словно сомневалась, что имеет право на находку. Однако поднимала — и каким восторгом трепетало сердце. Есть! Мое! Я сама нашла! Деньги.

Мара наклонилась и вытащила из мокрого снега купюру, кончики шерстяных перчаток сразу промокли насквозь. Сто долларов. Она хихикнула. Сто долларов! Сложенная пополам, отсыревшая бумажка. Мара нервно повертела головой — может, кто-то выронил только что, или готов предъявить свои права, или заметил, как она ее подняла? На пути к ящику она ничегошеньки не увидела, но и прохожих не было. Улица совершенно пуста.

Вот здорово-то! Она нашла сто долларов. Вот удача!

А с другой стороны, удача-то, может, и ни при чем? Может, это загаданное «изобилие» спешит ей навстречу? Мара любовно разгладила банкноту, стряхнула остатки липкого снега. Начинает претворяться в жизнь ее желание. Не иначе. Просто так стодолларовые купюры под ноги не бросаются.

Мара сложила бумажку и с улыбкой сунула в карман пальто. Она возвращалась чуть не пританцовывая, в душе пела весна. Дома драгоценную находку надо будет хорошенько высушить.

11

Освещение никуда не годилось. Или же Джил себе внушила, что освещение не годится. Такое случается только в это время года — солнце ходит низко, и жалюзи не в состоянии защитить от его лучей. Весь день было облачно, небо такое же грязно-серое, как слякоть на дорогах, но вдруг солнцу удалось пробиться сквозь тучи, и теперь оно жарит в окно студии и все портит.

Джил работала с час или около того, но рассеянно, через пень-колоду, мысли то и дело возвращались к художнику-портретисту с первого этажа. После того раза она его больше не видела, уже недели две, но выкинуть из головы не могла. Вспоминала его глаза, улыбку, аппетитную задницу, когда он нагнулся за кирпичом. Мэттью через два «т». Из-за этого его уточнения «через два „т“» она сочла его голубым. Но ведь он с ней заигрывал: заглядывал в глаза, руку удерживал. И все равно, должно быть, гей. На них иногда находит, цепляются к женщинам.

Кофе. Вот что ей нужно. Небольшой перерывчик. Джил глянула на холст и досадливо поморщилась. Что угодно, только бы убраться отсюда, хоть ненадолго. А не позвать ли Мэттью выпить чашечку кофе? Наверняка ему еще не известно про кафе «У Салли», оно прячется под эстакадой, так сразу не найдешь. К тому же с улицы кафе выглядит забегаловкой, где каждого входящего встречают подозрительными взглядами и где не жалуют новичков. Кто не знает, войти не отважится.

Джил скинула рабочую блузу. Подкраситься капельку? Нет, не стоит. Еще подумает, что она усердствует ради него. После той их встречи она каждый божий день является в студию со свеженакрашенными губами. Утром это нормально. А днем? Вдруг парень — если он не гей — обратит внимание на свежую помаду днем?

Ей до смерти хотелось увидеть его еще разок. Сказочно хорош! В тот день она ушла из студии в полной уверенности, что ее мечта об идеальном мужчине сбылась. Только поглядите, кто к ним въехал! Как раз то, что заказал Клуб желаний. Но сейчас Джил грызли сомнения. Мужчине ее мечты пора бы уж появиться и в ее реальной жизни, верно? Подходя к дому как-то утром на этой неделе, Джил увидела свет в его студии, и сердце ее подскочило. Но дверь оказалась по-прежнему закрыта, и она разочарованно прошла мимо. Постучать не рискнула.

В день знакомства он без разговоров все бросил, чтобы помочь ей с холстом. Так мило. Примчался, будто всю жизнь мечтал подсоблять утомленным дамочкам натягивать холсты. А ведь у самого дел было по горло.

Он тянул холст, а Джил, вооруженной степлером, пришлось примоститься рядом, почти вплотную. Она боялась промазать, потому как глаз не могла отвести от его бицепсов. В жизни не встречала художников такого покроя. А чего стоило следить за собственным дыханием, когда он так близко! Не легче, чем смотреть в другую сторону: чем больше стараешься, тем менее естественно это выглядит. А он и не пытался облегчить ее положение, не отодвигался, чтобы дать место у холста. И похоже, делал это намеренно.

Джил спустилась по лестнице, пересекла вестибюль. В студии 1-В горел свет. «Ну же, не трусь. Постучи. Помнишь, как в рекламе: „Это всего лишь обед“. Ну а у тебя — всего лишь кофе».

Да что с ней такое? Сердце так и колотится…