Читать книгу "Роксолана Великолепная. В плену дворцовых интриг - Наталья Павлищева"

Главное в письме – печать, ее ставит либо тот, от чьего имени написано, либо доверенное лицо. Очень доверенное.

Вдруг Фатьму Султан словно обожгло: сестра писала не сама, она диктовала секретарю, значит, это письмо видела, по крайней мере, еще секретарь, а та расскажет еще кому-то, и пойдет гулять по Стамбулу: султанская сестра Фатьма Султан и ее муж Кара-Ахмед-паша глупые ничтожества!

– Ах, она негодная! Написать о нас такое?!

Кулаки Фатьмы Султан сжались, тоже не обещая сестре ничего хорошего.

Она не знала, что второе подобное письмо было отправлено по адресу – третьей из сестер Бейхан Султан, но от… имени Фатьмы Султан! В письме высмеивалась неудачница Шах Хурбан с ее неумением проводить праздники, одеваться со вкусом, подбирать украшения и, главное, ненужностью.

И печать стояла, какая нужно – самой Фатьмы Султан. Не придерешься.

Бейхан, которая относилась к младшей из сестер лучше, чем к старшей и была дружна с Шах, несмотря на свою опалу и опалу бывшего мужа Шах Лютфи-паши, возмутилась:

– Что себе позволяет эта старуха?!

Немного погодя в Стамбул мчался гонец с письмом от Бейхан Султан к Шах Хурбан:

«Сестрица, умоляю вас не дружить с этой змеей и быть осторожней. Не доверяйте Фатьме свои тайны, она пишет о вас такие гадости, что передать стыдно. Умоляю, не предавайте нашей дружбы ради общения с этой змеей!..».

Бейхан только намекнула на гадости, которые прочитала в письме, Шах и без сестры знала, что Фатьма ее высмеивает, но поскольку это делалось за глаза, а при встрече сестры демонстрировали всем дружелюбие и даже обожание друг дружки, терпела. Однако, письмо подлило масла в огонь, вернее, явилось той самой решающей последней каплей, от которой чаша терпения Шах Хурбан перелилась через край.

– Ах, так?! Даже если твой муж пока Великий визирь, а ты старшая сестра, никто не давал тебе права унижать меня!

Шах Хурбан решила отменить праздник, чтобы только не видеть Фатьму Султан.

– Да, отменю и даже уеду на это время. Пусть явится к закрытому дому! Уеду к Бейхан!

Вообще-то, приглашения Фатьма Султан не получала, они просто обсуждали то, как все провести, но никто и помыслить не мог, что Шах Хурбан не пригласит старшую сестру, все понимали, что сам праздник готовится, чтобы ублажить супругу нового Великого визиря.

И отсутствие предупреждения, что праздника не будет, как и отсутствие самой хозяйки дома было просто пощечиной старшей сестре.

– Хафиза, распорядись, чтобы быстро собрали все для отъезда, но сделали это тайно. Я немедленно уезжаю к Бейхан Султан! Если вдруг приедет Фатьма Султан, пусть скажут, что меня уже нет дома.

Шах Хурбан зря беспокоилась, обиженная Фатьма Султан не собиралась навещать сестру, напротив, она готовила ей наказание.

– Фируза, если придут от Шах Хурбан или явится сама эта змея, скажете, что меня нет дома. А еще лучше распорядись собрать вещи, мы спешно уедем в загородный дворец, но так, чтобы об этом не узнала моя сестрица.

Началось противостояние сестер.

Через два дня Фируза была послана к Шах Хурбан, чтобы при всех гостях громко объявить, что супруга Великого визиря сестра Повелителя Фатьма Султан не соизволит прибыть на праздник, который устроила Шах Хурбан. Сделать это следовало столь громко, чтобы все поняли: младшая сестра недостойна внимания старшей. Пусть придворные, которых наверняка позвала в свой дом Шах Хурбан, чтобы продемонстрировать свою дружбу со старшей сестрой, узнают, что никакой дружбы нет, есть лишь презрение.

Для большего позора сестры Фатьма отправила свою кальфу в своей карете, предвкушая, как бросятся навстречу слуги Шах Хурбан, а потом и сама сестра, и как вытянется ее лицо, когда увидит вместо долгожданной Фатьмы Султан ее служанку!

Фируза расселась на подушках кареты с удовольствием. Она нередко ездила вместе с Фатьмой Султан, но всегда жалась в углу, чтобы не стеснять хозяйку, а потому набивала синяки о ручку дверцы. Сейчас ехала одна, вольно развалившись во всю ширину.

Долго блаженствовать не пришлось, до дома Шах Хурбан не так далеко. Карета остановилась, Фируза прислушалась. Тихо… Никакого праздничного шума не слышно.

Евнух приоткрыл дверцу кареты:

– Мы приехали, госпожа.

Фируза даже не обратила внимания на это «госпожа», настолько была удивлена тишине в доме. Конечно, он немаленький, но никаких других карет или слуг не видно… Что это?

– Мамед, тебе не кажется, что никакого праздника нет?

– Кажется, госпожа.

Евнух тоже выглядел слегка опешившим.

Из ворот вышел охранник дома:

– Госпожа?

– Я к госпоже Шах Хурбан по поручению моей госпожи Фатьмы Султан!

А к ним уже спешил евнух Шах Хурбан:

– Госпожа Фируза? Что привело вас к нам?

– Я по поручению Фатьмы Султан. Нужно увидеть госпожу Шах Хурбан.

Она не стала говорить о содержании поручения, много чести евнухам знать об этом. К тому же сам эффект пропадет. Фируза приготовилась надменно сообщить о нежелании своей госпожи посещать дом сестры и ее праздники, но что-то внутри подсказывало, что этого не будет.

Так и есть!

– Боюсь, что не смогу провести вас к госпоже Шах Хурбан. Она уже два дня гостит у своей сестры, – евнух, кажется, с удовольствием наблюдал, как исчезает надменное выражение с лица Фирузы и само лицо вытягивается, – Бейхан Султан. Погостить уехала.

– А… праздник?.. – чуть растерянно поинтересовалась кальфа Фатьмы.

– Праздник? Думаю, там и праздник устроит. Что вы хотели ей передать, скажите, я отправлю к госпоже евнуха.

– Нет, ничего. Просто… просто хотела передать, что госпожа Фатьма Султан на праздник не приедет…

– Так это вам нужно ехать в дом Бейхан Султан.

– Ага…

Домой Фируза возвращалась, не обращая внимания на мягкость подушек, снова забившись в угол, ломая голову над тем, как сообщить хозяйке.

Фируза была в своих опасениях права, Фатьма Султан просто взъярилась:

– Подлая! У!… – она швырнула подушкой в неловкую служанку, замешкавшуюся с чаем, та споткнулась и разлила все на платье самой хозяйки.

Следующие два часа слуги носились по дому, пытаясь то увернуться от бушевавшей госпожи, то хоть чем-то ее успокоить. Фируза была разжалована в простые служанки, несчастная девчонка, разлившая чай, нещадно выпорота, несколько служанок испытали на себе жесткость руки госпожи, потеряв по клоку волос, а евнух Мамед, сунувшийся не вовремя, получил большой синяк под глаз. На его темном лице синяк не заметен, но глаз заплыл основательно.

С радостью соседствует беда…

Более радостного известия Роксолана получить не могла: поход закончен в Амасье с персидским шахом Тахмаспом подписан договор, Повелитель и его войско возвращаются!