Читать книгу "Щит Найнавы - Андрей Астахов"

Ирмас сказал ей: "Помни, что гибель принца целиком на совести Айоши".

Так, а с чего бы это Клоч вырядился в санджийские доспехи? И многие ирмасовские ублюдки тоже выглядят как санджи. Раньше такой любви к вооружению народа Дракона у них не замечалось. Постой, постой…

Мирчел почувствовала, что у нее от волнения забилось сердце. Она еще раз представила себе карту, сопоставила расположение Гойлона, вспомнила обозначенные на карте пути, ведущие к монастырю – и ей все стало ясно, как день.

Лорд Кадаи никогда бы не отпустил единственного наследника с отрядом в пятьдесят человек пусть даже элитной гвардии на пограничную территорию. Он просто обязан был привлечь дополнительную охрану. И конечно же, обратился к Ирмасу за помощью. А тот…

А Ирмас решил использовать в своей войне Айоши. Каким-то образом Айоши узнали о путешествии принца – не исключено, что от самого Ирмаса. Если только сам лорд Кадаи с ним не заодно. Кто его знает, может, дяде надоел собственный племянник, и он сам собрался править? Посланная Ирмасом охрана не защитит наследника в случае нападения, будет заодно с людьми Айоши. Классический удар кинжалом в спину.

– Вирн! – крикнула Мирчел.

– Командир? – Наемник заглянул в ее палатку.

– Принеси мне вина, лист пергамента, чернила и перо. Только так, чтобы Клоч не видел.

– Хочешь написать письмо?

– Нет, – ответила Мирчел, – хочу кое-что нарисовать.

* * *

Второй и третий день пути прошли без всяких особых событий – отряд продолжал двигаться на юг, следуя по лесным дорогам и объезжая деревни и городки. Клоч больше не вызывал Мирчел к себе и даже не требовал от нее, чтобы она все время держалась рядом с ним. Девушка была рада – Клоч был ей всегда неприятен, а теперь она его просто ненавидела. Свою ненависть она тщательно скрывала, старалась сохранять невозмутимый вид. Когда кто-то из приспешников Клоча начинал поддевать ее, отпускать в ее адрес непристойные шутки, она не отвечала и лишь делала презрительную гримаску. Она обдумывала свой план. И старалась не проявлять любопытства, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Лишь вечером четвертого дня пути она с самым невинным видом спросила Клоча, где они сейчас находятся.

– А тебе зачем? – спросил ее наемник.

– Мне не терпится поскорее заняться делом. Ты тащишь нас через леса и, похоже, сам с трудом находишь дорогу.

– Я веду нас куда нужно. Не беспокойся, мы сейчас северо-западнее Дайнакской пустоши. Завтра к обеду увидишь Семь водопадов.

У себя в палатке Мирчел достала карту, которую сама нарисовала по памяти. Похоже, Клоч на этот раз ей не соврал. Судя по карте, они сейчас должны быть в семидесяти лигах от Старой имперской дороги, точнее, от того ее места, где дорога сворачивает под прямым углом к Гойлону. Видимо, здесь Клоч и собирается встретить кортеж принца.

Вирн принес ей горячую похлебку и хлеб. Поев, Мирчел долго лежала на кровати и обдумывала свой план. Затея была рискованная, почти обреченная на провал, но выбора у нее нет. Если она хочет помешать Клочу расправиться с принцем, надо отбросить всякие колебания. Надо действовать.

"- А чего это ты так озадачилась судьбой этого мальчишки? – осведомился внутренний голос. – Этот принц Оваро для тебя никто. Он санджи, ты селтонка. Хочешь поиграть в благородство? Ирмас был прав, тебе нельзя доверять. Ты поступаешь глупо и неблагодарно. Ирмас спас тебе жизнь, а ты его предаешь. Тебе-то какая разница, будет жить мальчишка, или умрет? Никто не требует от тебя самой перерезать ему глотку, это с радостью сделает Клоч."

Клоч… Мирчел вспомнила, что ей однажды рассказал старый Леньян. Это было еще до Айфодла. Леньян видел, как Клоч ночью привел в замок двух подростков-оборванцев. Больше этих мальчишек никто не видел. А недели три спустя Леньян услышал на рынке разговор горожан: в дреммерхэвенском канале нашли мешок, в котором были изрубленные в куски тела двух детей. Мирчел тогда поняла, зачем Леньян рассказал ей эту историю: старый селтон предостерегал ее против Клоча. И вот теперь, подумала она, наследный принц Хеалада может попасть в руки этого отродья, убийцы детей.

– "Неужели ты и впрямь думаешь, что старуха-монахиня может тебе помочь? – ожил внутренний голос. – Ты Мирчел. Прежняя жизнь не имеет никакого значения. Ирмас предлагает тебе власть. Если твой план провалится, ты умрешь тяжело. Клоч не дарует тебе легкую смерть. Подумай об этом".

– Уже подумала, – сказала Мирчел самой себе.

Мечи были у нее за спиной, карту она сунула под кирасу. Вышла из палатки и направилась к устроенной наемниками коновязи, где в числе прочих полутора десятков коней был привязан ее вороной жеребец Мистраль. Лагерь затих, лишь несколько часовых прохаживались между ярко пылавшими кострами.

Конь встретил ее доброжелательным фырканьем и сразу начал тыкаться мордой в ее руку, ища привычное угощение.

– Прости меня, дружок, – шепнула ему Мирчел. – Мне придется сделать тебе больно. Помоги мне!

Поглядывая по сторонам, Мирчел быстро отвязала чембуры коней от коновязи, высекла кресалом искру на кусочек трута и сунула тлеющий трут жеребцу в ухо. Потом быстро вернулась в палатку и замерла в ожидании.

Мистраль заржал так дико, что она сама вздрогнула. Выскочила из палатки, и увидела, что взбесившийся от боли жеребец носится по лагерю, опрокидывая людей, а испуганные лошади разбегаются в разные стороны, усиливая переполох.

– Тревога! – закричали сразу десятки голосов. – Тревога!

Мирчел не стала мешкать, бросилась бежать к ближайшим деревьям. Кто-то преградил ей дорогу, вскрикнул угрожающе – Мирчел ударила его в лицо кулаком, опрокинула на траву, влетела в густой кустарник и начала продираться сквозь него, ломая ветви. Она неслась прочь от лагеря, не разбирая дороги, в темноте, нисколько не думая о том, что может переломать себе ноги о поваленные деревья или упасть в яму. Потом чаща внезапно кончилась, и она оказалась на большой поляне. Криков и ржания лошадей она уже не слышала. Немного отдышавшись, Мирчел побежала через лес, стремясь уйти подальше от лагеря.

Она бежала всю ночь. Делала небольшие перерывы для отдыха, сверялась с картой и бежала дальше. На рассвете она вышла к маленькой речке, влезла в нее прямо в доспехах, смыла с себя пыль и пот и напилась. Ноги у нее горели, но страх погони заставил ее бежать дальше. Теперь, когда над вершинами деревьев показалось солнце, она могла уверенно продвигаться на юго-восток, к Старой имперской дороге.

Когда в лесу стало совсем светло, Мирчел еще раз решила отдохнуть. Сил у нее почти не осталось – за ночь она пробежала не меньше десяти лиг. Грудную клетку ломило, ноги дрожали, как у загнанной лошади. Саднили царапины и ссадины от веток и сучьев. На нее навалилась такая усталость, что Мирчел всерьез опасалась лишиться сознания. Теперь она могла только идти шагом – мышцы ног сводило судорогой, если она пробовала перейти на бег. Но от лагеря Клоча она ушла далеко. По ее карте выходило, что до Старой имперской дороги осталось не больше лиги.