Читать книгу "Темные силы - Елена Топильская"

— Леша, окстись! — укорил его мой муж. —Почти полгода прошло с новогодних праздников! Она что, все гуляет? А эта? Как ее? Модель? Она куда делась?

— Судя по тому, как муж ее настроен, она вполне могла сбежать с любовником, — признали опера.

— А муж ее нашел и заказал. Поэтому и вспоминать не хочет. Да?

— Нет, — сказала я. Все головы повернулись ко мне. — Никто из них не сбегал с любовником или с хиппи. Дети у кого-нибудь из них были?

— У Светловой, дочка, пять лет, — сразу сказал Гайворонский.

— Ну вот! И мужья никого из них не убивали.

— Почему это? — вскинулся Горчаков.

— Заявлений ведь не было об их исчезновении. Да?

Мигулько согласно кивнул.

— Как тогда умудрились выбрать из разных газет фотографии тех, кто вскоре после интервью пропал, а? Мне кажется, что не фотографии подбирали после их исчезновения, а пропадали они после того, как кто-то обратил внимание на эти публикации.

Мужики сначала зашумели, потом замолчали, обдумывая эту мысль.

— Ладно, как версия, принимается, — сказал наконец Синцов.

Горчаков тут же стал перебирать вырезки из газет и отбрасывать их по очереди в сторону:

— Я понял! Надо идти от журналиста! Вам не показалось, что стиль интервью один и тот же?

Все уткнулись в газетные вырезки. Кроме меня; я их уже наизусть выучила.

— Надо устанавливать, кто эти интервью брал, и с журналюгами работать! Это все одна шайка! — не унимался Горчаков, и все пришли в возбуждение. Одна я была спокойна.

— Маша, кто у тебя брал интервью? — наконец догадался спросить у меня Горчаков.

— Бесполезно, ребята. Меня интервьюировал знакомый и проверенный журналист Старосельцев. Вряд ли все эти годы он скрывал свою принадлежность к сатанистам, а сам по ночам кошек мучил.

— Да все они сатанисты, Маша! — чуть ли не в один голос запричитали наши районные опера. — Ты смотри, как они все на кровь заводятся! Как вампиры! Да если в городе не будет происшествий, они сами мочить начнут, лишь бы; было что в новостях показывать!

Синцов хмыкнул:

— А что, это версия! Надо прикинуть наши «глухари» на эту идею.

Горчаков кинул на него уничтожающий взгляд.

—Черт! Ну, может, хоть с остальными поработать?

Я пожала плечами.

— Вы мне лучше скажите, не приходил ли к ним накануне исчезновения Паша Иванов с признанием в любви?

Мигулько с Гайворонским переглянулись.

— Я же говорил, что родственники на контакт не идут, — вздохнул Мигулько. — Шут его знает, кто к ним приходил.

— Ну что? Пока я вижу три версии, — подытожил Синцов. — Кроме шуток, конечно. Всех этих дам похитили сатанисты — раз. Все эти дамы добровольно примкнули к сатанистам и ушли из дома…

— Смысл? — перебил его Лешка Горчаков.

— Да кто его знает. Чтобы понять, в чем смысл, надо понять, кто такие сатанисты. Я пока не понял. Что-то нам святой отец такое путаное объяснял, но мне кажется, он сам это плохо представляет. Да, Маша?

Да, у меня наш новый знакомец, священник, вызывал странные чувства. Что-то было в нем фальшивое, только я даже себе затруднялась объяснить, что именно. Мало того, что он чуть ли не с симпатией говорил про сатанистов, меня смущали его прямо-таки вожделеющие взгляды, которые он бросал на Библию, по его же словам, оскверненную. Зачем он предлагал ее сжечь? А эта мелодекламация каббалистических гимнов? Но я пока промолчала. Надо действительно разобраться с этими сатанистами.

— И три: родственники этих дам сами при делах, они и сотворили с потерпевшими что-нибудь, — продолжал Синцов. — Если они сатанисты, то, например, в жертву принесли.

— Сильно, — вздохнул Мигулько.

Он заметно погрустнел, и мы все понимали, почему. Чтобы все эти версии проверить, надо было все бросать и только на это и работать, не покладая рук, целой бригадой. А какие-либо правовые основания работать отсутствовали. Дел-то ведь уголовных не было. И заявлений об исчезновении женщин не было. И никто не хотел их писать. И мы не располагали достоверными сведениями о том, что все они стали жертвами какого-то преступления. Так что дел нет, и никто их сейчас не возбудит. Остается что? Работать на добровольных началах. Но это роскошь, которую мои друзья не Могут себе позволить, даже из хорошего отношения ко мне. Не говоря уже о том, что это будет просто незаконно.

— Блин, Мигулько, надо хоть психа этого взять в оборот, — вскинулся Горчаков. — Тебя что, учить надо, что делать? — не дал он Косте возразить. — Прими сообщенку какую-нибудь про то, что Иванов причастен к разбою.

— Лучше к убийству, — тихо вставил Гайворонский.

— Вот именно. И ищи его, и работай с ним.

— Спасибо, что научили, люди добрые, — кисло промолвил Мигулько.

И расходились они с такими же кислыми лицами. Меня подмывало поклониться им в пояс и сказать, что не надо мне таких жертв — принимать левые сообщенки, рисковать, проводя незаконные оперативные мероприятия, тратить время на благотворительность, когда реальных дел невпроворот.

Но я не сказала. Потому что хотела таких жертв. Мне страшно было оставаться один на один с маньяком, за которым стояла какая-то сатанистская организация. Государство не могло меня защитить; вернее, не хотело, не до меня ему было; оставалось надеяться на друзей.

10

На следующий день Синцов поехал в больницу, куда госпитализировали Пашу Иванова, и где от него так быстро избавились.

Ему показали выписной эпикриз, вполне легитимный. Заведующий отделением мягко пояснил, что по закону об оказании психиатрической помощи держать Иванова в психиатрическом стационаре они не могли, уж не обессудьте.

— Вы же знали, что повод к госпитализации —угрозы в адрес следователя прокуратуры, — напомнил Синцов. — Почему вы не сообщили в ГУВД о его выписке? Мы бы хоть его встретили. А теперь где его искать?

Завотделением сочувственно вздохнул, и даже предложил Андрею коньяку. Хорошего. Наверное, из подношений от пациентов.

Синцов отказался. Но двадцатью минутами позже охотно выпил водки сомнительного качества вместе с двумя санитарами, которые ему намекнули, что в шесть часов вечера от них обычно не выписывают. Только для Иванова почему-то сделали исключение и выпинали из больницы быстро-быстро, чтобы и духу его на отделении не было. Завотделением, по слухам, лично сопровождал Иванова по больничной территории до ворот; а уж кому он там сдал его на руки, история умалчивала.

У санитаров имелось свое, определенное, мнение по поводу заинтересованности их заведующего в подобной спешке, и надо сказать, Синцов это мнение разделил. Но за руку заведующего уже не схватишь, и следовало признать, что этот раунд наша команда проиграла. Синцов связался с коллегами из области, в компании которых мы вчера так приятно провели время, и расставил флажки на Иванова, но областные коллеги утешить его ничем не смогли. Хоть и обещали сигнализировать, если какие-то весточки от Иванова прилетят, или вдруг он сам появится в родных местах.