Читать книгу "Ожерелье Клеопатры - Михаил Палев"

– Ты так думаешь? – усомнился Тавров. – А чего же они ко мне тогда таскаются? Что им от меня надо?

– Они не к тебе ходят, – коротко пояснила Ефросинья.

– Как это не ко мне, если здесь больше никого нет? – удивился Тавров, но вместо ответа из трубки раздались гудки отбоя. Тавров пожал плечами и вернулся к изучению дневника «чрезвычайного инквизитора».

Глава 8

«Поздней осенью 1945 года года брат OP Пабло (ОР, орден проповедников. – Примечание Кэсседи) прибыл в Мюнхен. Он был сильно разрушен бомбардировками, в центре города выгорели руинами целые кварталы. Однако целью путешествия брата Пабло был храм театинцев, что на Одеонплатц, он практически не пострадал. Пастор Краузе очень обрадовался, увидев брата Пабло, хотя раньше они никогда не встречались.

– Идемте, идемте, мой дорогой друг! – восклицал он, увлекая брата Пабло по запутанным переходам старого театинского монастыря. Наконец он провел гостя в комнату, судя по всему, выполнявшую роль одновременно библиотеки и кабинета. Как и во всем монастыре, там стоял промозглый осенний холод.

– Как здесь холодно и сыро! – вырвалось у дона Пабло. – Ведь книги в шкафах могут заплесневеть, а там, наверное, есть очень редкие издания!

– Увы! – вздохнул пастор. – Вы же видели город? Он в бедственном состоянии. Так что нам грешно жаловаться. Американский комендант обещал помочь, на днях нам должны привезти целый грузовик торфяных брикетов. Что делать? Мы так радовались поражению нацистов, что забыли о том, что теперь мы – побежденный народ. И, как выяснилось, закон «горе побежденным» все еще действует. Впрочем, перейдем к делу!

– Да! – воскликнул брат Пабло и торопливо достал из саквояжа запечатанный пакет. – Вот письмо от монсеньора…

– Давайте! – согласился пастор Краузе. Он принял письмо и, не распечатывая, положил его на каминную полку. Перехватив удивленный взгляд брата Пабло, он с усмешкой пояснил:

– Письмо есть формальность, и его содержание я примерно представляю. Однако я хотел бы посмотреть на ваш идентификатор.

Брат Пабло расстегнул воротник и достал небольшой серебряный крест. Пастор Краузе взял с письменного стола лупу, перевернул крест обратной стороной, приблизил к кресту лупу и тут же отпустил крест.

– Все в порядке, брат Пабло. Теперь мы можем приступить к делу. Я посвящу вас в курс дела. Ужин уже прошел, но у меня есть часть от трапезы, которую мы обычно держим для самых бедных. Так что спать голодным вы не ляжете!

Пастор Краузе и его гость расположились в старых деревянных креслах, и пастор начал рассказ:

– Вам предстоит взять на себя полномочия Чрезвычайного инквизитора. Надеюсь, вы знаете, кто это такой?

Брат Пабло молча наклонил голову.

– Ваша миссия конкретно заключается в поиске древнего ожерелья, которое выглядит вот так.

И пастор Краузе передал брату Пабло несколько рисунков с изображением ожерелья.

– Оно представляет собой набор из чередующихся золотых цветков папируса и жемчужин. Мы условно называем его «ожерелье Клеопатры», потому что именно так его называли, когда оно последний раз появлялось из небытия в середине тридцатых годов. Этот предмет обладает разрушительной магической силой. Магическая сила заключается в том, что владеющая ожерельем женщина может подчинить своим чарам любого мужчину и заставить его пойти на любые безумства. И нет мужчин, способных сопротивляться силе ожерелья! Теперь вы понимаете, какую угрозу несет миру это ожерелье? Ведь оно может попасть в руки сумасбродной и жестокой особы, подчиняющей ради своей прихоти сильных мира сего и способной ввергнуть мир в чудовищные страдания ради своего болезненного тщеславия и минутного каприза!

Пастор Краузе остановился, вытер рот платком и снова обратился к брату Пабло:

– Вы что-то хотели спросить? Спрашивайте!

– Да, святой отец. У меня несколько вопросов. Первый: что случилось с предыдущим Чрезвычайным инквизитором?

– Предыдущий Чрезвычайный инквизитор, настоятель этого храма, некогда принадлежавшего ордену регулярных клириков Божественного провидения – иначе называемых орденом театинцев, – был убит прямо в храме 20 июля этого года. Его звали пастор Упит, мир его праху!

Ошеломленный брат Пабло некоторое время молчал, затем спросил:

– А кто же его убил таким циничным образом?

Пастор Краузе дружески коснулся руки брата Пабло.

– Сейчас уже поздно, брат. Я передам вам дневник пастора Упита, из которого вы многое поймете. Заодно усвойте манеру ведения дневника: вам тоже придется вести дневник. Когда Чрезвычайный инквизитор умирает, дневник передается его преемнику для изучения, а затем отправляется на хранение в специальный архив монастыря Святой Сабины. Возьмите!

Пастор Краузе извлек из потайного ящика письменного стола тетрадь в кожаном переплете и протянул ее брату Пабло.

– Почерк у пастора Упита достаточно разборчивый, а немецкий язык вы, как я вижу, знаете неплохо. Так что, полагаю, проблем с прочтением текста не возникнет. Кстати, откуда вы так хорошо знаете немецкий язык?

– С начала 1942 года и до осени 1943 года я находился в 250-й испанской добровольческой дивизии в качестве полевого священника, – ответил брат Пабло. – Немцы называли нас Blaue Division (исп. Divisiуn Azul, «Голубая дивизия». – Примечание Кэсседи).

– Вы воевали на Восточном фронте?

– Я причащал, исповедовал и слишком часто отпевал, – печально ответил брат Пабло. – Только с начала 1943 года и до начала лета мы потеряли свыше 30 тысяч человек.

– И вам пришлось нелегко, – сокрушенно покачал головой пастор Краузе. – Вы поехали туда добровольно?

– Кто-то должен исповедовать солдат перед боем и отпевать их после боя, – отозвался брат Пабло, забирая тетрадь.

Пастор Краузе позвонил в колокольчик. Появился седой мужчина на протезе.

– Это Бруно, он проводит вас в вашу комнату, брат Пабло.

* * *

Оказавшись в комнате один, брат Пабло зажег керосиновую лампу (электричество в целях экономии давали только на несколько часов в день) и дрожащими от нетерпения пальцами раскрыл тетрадь.

* * *

«Против желания, но со смирением приняв на себя обязанности Чрезвычайного инквизитора, прежде всего я должен изложить известные мне обстоятельства того, как проклятый предмет, известный под названием «ожерелье Клеопатры», попал в Германию.

Итак, в Германию ожерелье привезла небезызвестная миссис Симпсон. Это можно утверждать уверенно. В тридцатые годы имя этой скандально известной особы было у всех на слуху, но боюсь, когда преемник пастора Упита будет читать эти строки, для него имя миссис Симпсон не скажет ничего.

1920-е годы… В то время несбыточной мечтой многих девушек был 20-летний принц Уэльский. Его фотографии постоянно появлялись на страницах газет и журналов. Не только юные англичанки, но и многие американки с замиранием сердца следили за похождениями наследника британской короны. Уоллис Уорфилд была обычной американской девушкой, падкой на любых знаменитостей. Увы, культ «золотого тельца» пагубен для молодежи! Вместе с подругой Уоллис вела альбом, куда девушки самозабвенно вклеивали все заметки о принце Уэльском, какие только могли найти в газетах и журналах. Тогда юная мисс Уорфилд и не подозревала, какую роковую роль в жизни принца ей предстоит сыграть.