Читать книгу "Приговор - Джеймс Шиан"

На третий вечер подозрение исчезло из глаз окружающих, и Хоакин основательно обосновался у Розы. Джеральдо превратился в его закадычного приятеля. В промозглой темноте между ними явно установилась какая-то связь. Сам Джеральдо не располагал полезной информацией, но он представил Хоакина другим завсегдатаям. После полудня Хоакин обычно прохаживался поблизости от Мерсер-стрит, заводя пустые разговоры с соседями в надежде собрать полезные крохи. А вечерами заваливался к Розе. В первую неделю он несколько раз видел Пилар, но не имел случая с ней заговорить. Рея и Хосе нигде не было. И только в среду на следующей неделе усилия Хоакина принесли сколько-нибудь ощутимый результат.

Его звали Пабло Гонсалес. Он был из постоянных посетителей заведения – высокий, крепко сложенный, широколицый, с полными губами и плоским носом. Обычно он устраивался на противоположном конце стойки от того места, где обосновался Хоакин, который время от времени ловил на себе его взгляды. Нельзя сказать, чтобы доброжелательные. В глазах Пабло Хоакин был чужаком, вторгшимся в его берлогу. Но в среду Пабло сам подсел к Хоакину, который любовно держал в руках первую за этот вечер кружку. Поначалу он молчал, но, когда пропустил вторую, язык у него развязался. Оказалось, он с Кубы – в молодости игрок в бейсбол, а теперь болельщик «Дельфинов».

– Какой бы питчер получился из Билли Парсела, – сказал он. Хоакин кивнул: ему тоже нравился квортербек «Дельфинов». – Помяни мое слово, он свое возьмет.

Хоакин снова согласился. Они выпили еще пива и обменялись спортивными историями. И когда спиртное подействовало настолько, что им показалось, что они стали друзьями, Пабло рассказал, как он убежал с Кубы. Это был решающий момент его жизни.

– Мы отплыли безлунной ночью, когда стемнело. Можно подумать, мы собираемся на экскурсию на этой проклятой лодке. А оказалось, что нас сорок человек на судне, рассчитанном максимум на десять! Было холодно, волна высокая. Посудина была дерьмовая – мотор то и дело глох. Я решил, что не доберемся. Перед рассветом нас нагнал шторм, и лодка перевернулась. Мы были в нескольких милях от берега, в скольких именно, я не знал. Схватил прикрепленную к борту покрышку, так же поступили четыре моих товарища. Мы поплыли в ту сторону, куда направлялась лодка. И все время молились. По крайней мере я. – При этих словах Пабло положил ладонь на руку Хоакина: – Вот что я тебе скажу, дружище: я нисколько не сомневался, что той ночью умру. Каждую минуту ждал, что акула откусит мне ногу. Но мы продержались ночь, затем жаркий день под сияющим солнцем и еще одну ночь. На вторую ночь я уже ничего не боялся – ни моря, ни акул… Мы достигли берега на рассвете. Обезвоженные. Обессиленные. Трое. Остальные пропали во тьме. Я думаю о них каждую ночь. Вижу во сне. Вспоминаю каждую черточку их лиц, хотя как следует не рассмотрел, когда они были живы. – Пабло помолчал, словно рассказ снова вытянул из него жизненные силы. Хоакин тоже несколько мгновений безмолвствовал. Он понимал такие вещи. Но теперь настал его черед.

– А нам не надо было пересекать океан, лишь небольшую речушку, но местами предательскую. Я слышал о людях, которые попадали в воронки и, затянутые течением, бесследно исчезали. Мы шли лесом и открытым полем, стараясь миновать стражу, а те охотились на нас, как на диких уток на состязаниях стрелков. Я проскочил, а кое-кто – нет.

Когда он кончил, Пабло сжал его руку. Мужчины долго сидели молча, глядя на свои кружки с пивом.

– Зато теперь живем как боги, – усмехнулся Пабло. – Или, точнее, как нищие.

– Ты прав, – ответил Хоакин. – Но какая альтернатива? Куба? Мексика?

Пабло кивнул и низко уронил голову. Он любил свою страну, но понимал: никогда ему не вернуться домой.

– Да, это лучшее, что мы можем сказать об Америке: какова альтернатива? Но и здесь становится все хуже – повсюду наркотики, преступления. Даже в таком небольшом городишке, как этот.

– Да, я слышал об убийстве, которое произошло здесь несколько недель назад.

– Прямо за углом. – Пабло кивнул в сторону двери. – Молодой девице перерезали горло. Поймал бы и задушил негодяя собственными руками. Ты меня понимаешь?

Хоакин кивнул.

– Слава Богу, преступник попался, – подтолкнул он к разговору собеседника.

Но Пабло и без этого несло:

– Ни черта не попался! Идиотам слабо схватить настоящего преступника, так они засадили мальчишку, потому что у того не в порядке с головой.

– Как это? – Хоакин постарался изобразить на лице удивление. Ему было неприятно играть с Пабло в такие игры, но он убедил себя, что они преследуют одну и ту же цель.

– А вот так! – повысил голос собеседник. – Упрятали за решетку умственно отсталого – ну, не совсем отсталого, скорее, тормозного… Симпатичный парень – мухи не обидит. Работал в магазине повседневных товаров в этом же квартале. Явились наши умники, забрали бедолагу и, наверное, обрабатывали до тех пор, пока он не признался. А настоящий убийца тем временем дал деру.

– А кто настоящий? – задал естественный вопрос Хоакин.

Пабло посмотрел на него, оглянулся вокруг и, решив, что, раз он начал, надо заканчивать, склонился ближе и прошептал:

– Малый по имени Джеронимо. Зовут, как того индейского вождя…

– И никакой фамилии? – поинтересовался Хоакин.

– Ничего об этом не знаю.

– А почему ты думаешь, что это он? – Хоакин не хотел, чтобы его слова прозвучали как вопрос полицейского, но, с другой стороны, не мог упустить вернейшую и, возможно, единственную ниточку к раскрытию преступления. Он заказал еще две кружки пива и достал из заднего кармана небольшую фляжку из нержавеющей стали. – Примешь?

Пабло улыбнулся. Хоакин ему понравился. Он сделал большой глоток из фляжки, запил пивом, вытер ладонью рот и продолжил рассказ:

– Я знаю одного парня по имени Рей. Он живет на Мерсер-стрит и целыми вечерами просиживает на крыльце, пьет пиво со своим приятелем. Так вот, он сказал, что этот Джеронимо постоянно ходил мимо и пил на халяву их пиво. – Пабло склонился еще ниже и заговорщически прошептал: – Он был там и в ночь преступления.

Хоакин решил, что его новому товарищу, чтобы добраться до конца истории, пора подкрепиться, и подал ему фляжку. Пабло сделал новый большой глоток.

– Ясно, что этот Джеронимо спал с убитой. Ее звали Люси. И если честно, девица была еще той стервой. Но и парень из магазина тоже в тот вечер был в ее доме. Рей и его товарищ видели, как он вошел туда, а затем ковылял в обратном направлении и его стошнило на чьем-то газоне. Рей сказал, что Джеронимо порядком разозлился, когда узнал, что малыш заходил к Люси, и бросился прямиком к ее дому. Они не видели, как он вошел в дверь, – мешали дома или что-то еще. Но парни не сомневаются, что это сделал он. Он исчез сразу после убийства. И оба говорят, что он крутой тип, с которым лучше не связываться. Всегда носил с собой нож.

Хоакин тоже пригубил из фляжки.

– Они рассказали об этом полиции?