Читать книгу "Рыцари подземных магистралей - Виталий Романов"

– Ксан, ты подумай, надо ли сегодня куда-то лезть? – вдруг спросил Киловольт. – Руж волновался. Говорит, если ты не отошла, то рисковать не стоит. Мы тебя вчера сильно напрягли, это факт. Можно на день паузу взять. Успеем еще.

– А разве мы сегодня во что-то серьезное ввязываемся? Я так поняла, вы меня в метро поведете, на какую-то станцию. Показать то, что обычно люди не видят. В шахты ж не полезем?

– Нет, в шахты пока не лезем. Хватит. Видишь, какое дело… Мы про выход на берег Финского залива договорились еще до того, как с тобой в жизни познакомились. Когда письмо твое читали… Решили, что отведем журналистку туда. Вроде как напугать. Она, то есть ты, посмотришь, как все страшно и неприглядно, – и самой расхочется под землей шастать.

Девушка промолчала.

– Прости меня, Ксан! – виновато сказал Киловольт. – Я должен был отговорить Ружа. Обычно новички с более простых вещей стартуют.

– Все нормально, – усмехнулась девушка. – Спасибо, что сказал правду. А мне и действительно надо было на что-то такое посмотреть. Чтоб глупости из головы выветрились. Чтоб более реально себе представляла, какое оно – подземелье.

– Ну, это так… – честно сказал Киловольт. – В шахте ничего страшного не было. Только гнилая лестница. Высота, конечно, большая. Но мы ж на страховке.

– Вода, – добавила Оксана и почувствовала, как по спине пробежал холодок. – Черная, неподвижная, жуткая, мертвая. Я как вспомню…

– Да, – согласился диггер. – Там она не похожа на дождевую или речную. Вода в шахте – чужая. Убить готова, стоит только допустить ошибку. Но ты не переживай. Сегодня все по-другому будет. Просто станцию метро посмотрим.

– Куда ехать? – спросила журналистка.

– На «Академическую».

– Если в двенадцать тридцать встретимся, до трех уложимся?

– Должны! – подумав, согласился диггер. – Рабочую одежду можешь не брать. Фотоаппарат, мобильник, денег немного. Больше ничего не надо.

– Тогда – целую! Я побежала готовиться. – Журналистка чмокнула трубку и отправилась приводить себя в порядок.

Накануне, после выхода, заснуть удалось не сразу. Все время мерещилось, что она, Оксана, проваливается в трубу на дне страшной бетонной шахты. Девушка махала руками, пытаясь уцепиться за что-нибудь, но черная вода затягивала все глубже, глубже. Журналистка, только-только начинавшая задремывать, вскакивала на постели, сердце бешено колотилось. А потом, в одном из кошмарных снов, ее за руку взял Кил. Рядом с ним было легко и просто. Оксана прижималась к плечу диггера и чувствовала: теперь все по-другому. Хорошо. Так, как должно быть.

Забравшись в ванную комнату, Оксана еще раз глянула на себя в зеркало. И лишь тогда, при ярком свете, смогла оценить, как горят щеки.

– У-у-у, милая моя, – полуприкрыв глаза, промурлыкала она своему отражению. – Я смотрю, ты попала капитально…

Девушка взяла деревянный гребень, принялась медленно расчесывать длинные волосы, спутавшиеся за ночь.

– А ну и что! – с вызовом ответила она, глядя на девчонку в зеркале. – Ну и пусть! Мне так хочется!

Николай Евграфович Ширко забыл адрес врача в подсобном помещении, где переодеваются рабочие. Шепотом проклиная свою «дырявую голову», он вернулся обратно. Достал из кармана промасленной куртки свернутый вчетверо лист, проверил: не ошибся ли? Еще раз возвращаться назад не хотелось. Но все было правильно – на бумажке рукой Андрея Монтерова выведены адрес врача, его фамилия, имя, отчество и телефон. Капитан милиции постарался: все аккуратно, крупными буквами. Видно, действительно очень хотел, чтоб Ширко заехал по указанному адресу.

Сложив лист и спрятав его во внутренний карман, старый мастер вышел из подсобки. Махнув рукой дежурной на нижнем посту, двинулся к поезду. «Возвращаться – плохая примета, – подумалось ему. И тут же мелькнула другая мысль: – А видеть всадников – хорошая? Какая разница – одна плохая примета или две?»

Голова соображала плохо, и не только от усталости. Горечь от того, что понапрасну погиб молодой парень, жила внутри. Не давала покоя. Что он, Николай Евграфович Ширко, мог сделать? Для всех осталось загадкой: почему Павел Юдин схватился за обесточенный контактный рельс, но умер от удара током? Может, тестировщик умер по другой причине? Из-за чертовых всадников! И теперь он, Ширко, должен увидеть человека, который занимался похожими историями. Оказывается, и другие видели рыцарей! Необходимо узнать правду…

Николай Евграфович вошел в вагон, но садиться не стал. Схватился за поручень, прикрыл глаза, вспоминая, как все было… Вот Павел склоняется над поврежденной парой проводов. Откидывает волосы со лба. Смеясь, объясняет Ширко, чем витая пара отличается от медной.

А вот они медленно бредут по рабочему тоннелю обратно, в сторону станции. И – боковой штрек. Черт бы побрал молодость! Свойственные ей любопытство, жажду новых приключений. На собственную голову. Не сунься туда Павлуха – не выехали бы всадники. И он, скорее всего, был бы жив!

– Да точно б жил! – с досадой пробормотал рабочий и открыл глаза.

Справа от него, рядом – почти плечом к плечу – стоял рыцарь в блестящих латах. Ширко зажмурился, потряс головой. «Неужто надо к врачу? – пронеслось в голове. – Только не место на карте показывать, а собственные мозги проверять…»

Старый рабочий посмотрел на пассажиров. Одни сонно позевывали, другие – читали книги. Худенький парнишка увлеченно «рубился» в какую-то игрушку на своем мобильнике. Похоже, рыцаря никто из них не видел. Или те стали настолько привычным явлением в метро, что не вызывают у горожан никакого интереса?

Николай Евграфович покосился на незнакомца в блестящих доспехах. Тот стоял совсем рядом. Казалось, рыцарь едет на работу. Точно так же, как и большинство горожан в утренние часы.

– Да ну все это на фиг! – пробормотал старый рабочий.

Он направился к выходу из вагона, намереваясь покинуть состав на ближайшей остановке. Еще не хватало – вот так вот сойти с ума. Двери открылись, и Николай Евграфович шагнул на перрон. «Пущай рыцари ездят в метро. И драконы тоже. И заколдованные принцессы. Заплатят за билет – и ездят. Только не в одном вагоне со мной». Он отошел подальше от состава, к стене. Лишь затем обернулся. И вздрогнул.

Чертов рыцарь находился у него за спиной! Как он ухитрился приблизиться к человеку неслышно?! На ногах у странного незнакомца были блестящие – несомненно, тяжелые – сапоги. Но двигался он бесшумно. И, похоже, никто его не видел, как и в вагоне! Поезд отошел от платформы, мелькнули огоньки последнего вагона, исчезли в темноте тоннеля.

– Ну, что тебе нужно от меня, клоун жестяной? – негромко спросил Ширко. – Послать от души, что ли? Уйди! Не доводи старого человека до греха…

Вместо ответа рыцарь ухватил стоявшего перед ним рабочего за левое плечо. Николай Евграфович скривился от боли, мигом заныло сердце. Он ощутил страшный холод, как будто левая половина тела попала под душ. Но не воды, нет. Чего-то несравненно более холодного. И только в середине ледяной глыбы, в которую превратилась часть тела старого мастера, рвалось живое сердце. В него вонзались острые иглы, но человек не мог ни позвать на помощь, ни отодвинуться от незнакомца, убивавшего его.