Читать книгу "Злые стволы - Андрей Ильин"

— Когда выезжать?

— Завтра выезжать. С утречка пораньше.

— Он с утречка не вполне…

— Ничего, на природе проветрится. Скажешь, я велел…

Выехали на рассвете. Борец сидел на заднем сиденье машины, ожесточенно пережевывая жвачку и не менее ожесточенно матерясь. Сидел один. Потому что вдвоем было бы тесно. Борец не зря носил свою кличку. Он действительно был борцом. И выступал за Союз. В тяжелом весе.

— Они что, мальчика нашли… Ни свет ни заря… Как будто полдня что-то решают…

Беспрерывно зевающий водитель закурил сигарету.

— Э! Крутила! Гаси папиросу. Я этого не люблю, — раздраженно сказал Борец. — Капля никотина лошадь кончает. Слыхал такое?

— Так то лошадь. Ей до вас!.. — уважительно заметил водитель. Но сигарету скомкал и выбросил.

— Не-а, я против никотина принципиально. Меня еще первый тренер отучил. Он говорил, лучше водку пей и баб имей, чем курить. Курево для дыхалки смерть.

Машина завернула к пристани и остановилась.

— Это мы на катере, что ли? — недовольно спросил Борец.

— Шеф велел.

— А че не на вертаке? Интересно мне полдня на воде трястись.

— Я же говорю, шеф велел.

— Шеф, шеф. Сам бы небось на катер не сел, — проворчал Борец, выбираясь из машины. — Куда идти?

— Вон к тому пирсу. Там катер. Небольшой, но на подводных крыльях катер лениво качался на волне.

— Этот?

— Этот.

— Чего-то он такой маленький.

— Зато быстрый. Домчит, что самолет.

Борец сошел по сходням. Катер присел под его весом, как конь под взгромоздившимся на него тяжелым седоком.

Два в полутяжелом весе помощника Борца прошли за ним.

— Ну, все, что ли?

— Эй, стой. Там, в машине, два ящика пива. Тащи его сюда. А то я не доеду.

Пиво вытащили, принесли, передали на катер. С кнехтов сбросили концы.

— Ни пуха вам.

— Да пошел ты… Катер отвалил от пирса.

— Будят раньше утра! Гонят к черту на рога! Тоже мне деятели… — продолжал ворчать Борец, падая на диван в каюте и откупоривая ногтем большого пальца пиво. — Нашли пацана…

Полутяжи согласно кивали и тоже откупоривали бутылки.

— Эй, водила! Сколько до места?

— Шесть часов.

— Сколько?!

— Шесть!

— А че так долго? У тебя же крылья!

— Там фарватер тяжелый. Полным ходом идти опасно.

— Ни хрена себе. Это же если в два конца — двенадцать часов. Полсуток! Да еще там не меньше часа.

— Часа много будет. Там быстрее справимся. На хрен волынку тянуть…

Через пять часов катер вошел в пороги, и его замотало из стороны в сторону. Пассажиры сидели на диванах, угрюмо посматривая на катающиеся туда-сюда по полу пустые бутылки.

— Скоро уже?

— Час остался.

Бутылки катались и бились друг о друга…

Глава 32

«Главный опер» ГРУ генерал Федоров шел на доклад к высокому начальству. Минуя непосредственное. Сегодня он был спокоен. Впервые за последние недели. Сегодня его нельзя было обвинить в злоупотреблении служебным положением и разбазаривании казенных денег. Сегодня он имел на руках козырный туз, который бил всех бегающих в высокие кабинеты на доклад «шестерок».

— Прошу ознакомиться, — сказал генерал Федоров, раскладывая на столе акты экспертиз, тщательно вычерченные графики и многократно просчитанные траектории.

— Что это?

— Анализ недавнего чрезвычайного происшествия, имевшего место у наших коллег. Я имею в виду взрыв десантной шлюпки. И связанную с ним гибель личного состава.

Высокое начальство надело очки и внимательно прочитало акты, рассмотрело графики и траектории.

— Ты хочешь сказать, что гибель шлюпки и личного состава — это не случайность?

— Именно это я и хочу сказать.

— Но зачем?

— На этот вопрос я ответить не могу. Пока не могу.

— Н-да, — почесало пальцами в затылке высокое начальство. — Если свои — своих. Если они решились грохнуть семнадцать бойцов, значит, дело затевается нешуточное. Конечно, если затевается, если ты не ошибаешься.

Генерал Федоров молча кивал на разложенные на столе листы.

— Допустим, ошибаюсь, но как быть с этим? Начальство снова придвинуло акты и графики.

— С этим — никак. С этим не поспоришь. Только непонятно, зачем им все это надо? Взрывы, трупы, разборки? Как ты считаешь? Предположительно?

— Я не привык предполагать. Я привык вести следствие. Собирать и сопоставлять факты, находить улики. Я не могу делать выводы, не располагая доказательствами.

— Брось, генерал. Ты же наверняка имеешь какие-то свои соображения по данному делу.

— Я не могу иметь никаких соображений. Я строю определенные следственные гипотезы. Но говорить о них без достаточной доказательной базы считаю нецелесообразным. На сегодняшний день я могу сообщить лишь о том, что провел расследование по делу о взрыве десантной шлюпки, повлекшей гибель семнадцати человек. И доказал его злонамеренность.

«Скользкий парень, — подумало про себя высокое начальство, — как обмылок, обмазанный вазелином. Без ежовых рукавиц не ухватишь. Ну да ладно. Свое дело он сделал хорошо. Видно, у него есть во всем этом какой-то свой интерес. Поэтому жать на него не стоит. Пока. А там поглядим».

— И что ты намереваешься делать?

— Копать.

— Глубоко?

— Если понадобится — до центра Земли.

— До центра не близко… Вот что, генерал. Ты оставь-ка эти документики здесь, у меня. Я их на досуге повнимательней пролистаю. А ты пока подумай о плане дальнейших действий. Как ты хочешь дальше это дело вести. В каком таком направлении. И что тебе для этого потребуется. И я тоже подумаю. Вдруг что совместными усилиями и скумекаем. Лады?

Федоров согласно кивнул.

«Темнит шеф. Хочет чужими руками какой-то свой жар загрести. Либо сковырнуть кого с заоблачных высот, либо к солнышку вознести. Где теплее. И больше желтизны. Ну да ладно, это дело его компетенции. И его риска. Здесь я ему не помощник. Мне бы свои проблемы разгрести».

— Разрешите идти?

— Валяй.

Высокое начальство разложило на столе документы. Как карточный пасьянс. И стало их перекладывать с места на место. И стало думать. О том, что можно полезного извлечь из сложившейся ситуации. Для своей страны, для своего ведомства и лично для себя. Сегодня, завтра, послезавтра.