Читать книгу "Мент и бомжара - Виктор Пронин"

Оперативники обшарили сгоревшего гражданина, нашли остатки паспорта и… И больше ничего. Ни кошелька, ни денег, ни колечка-цепочки-кулончика на погибшем не оказалось. То ли ограбили его перед тем, как поджечь, то ли из осторожности он ничего с собой в ночные свои прогулки не брал. Паспорт требовал пристального изучения экспертов, просто вот так что-то разобрать в нем было невозможно, обгорел паспорт со всех сторон. Только по номеру, если таковой обнаружится хоть на одной странице, можно будет что-нибудь установить.

Зайцев, выслушав Семенова, спустился на лестничный пролет и остановился у большого окна с широким подоконником. И пол на этой промежуточной площадке, и сам подоконник были уставлены пустыми бутылками, усыпаны окурками, пивными пробками. Острым и многоопытным взглядом рассмотрел Зайцев и небольшой шприц в самом углу.

– Суду все ясно, – пробормотал следователь и поднялся на площадку, где над обгоревшим трупом все еще поднимался слабый, прозрачный дымок. – Слушай меня, Семенов, – обратился он к оперативнику. – Сейчас ты садишься в мой «газик» и, не снижая скорости, мчишься в наше общежитие. Знаешь, где это?

– Я живу там! – почему-то обиженно воскликнул Семенов.

– На втором этаже, в двести пятой комнате обитает человек по имени Ваня…

– Это бывший бомжара, что ли?

– Почему же бывший! – на этот раз возмутился Зайцев. – Бомжи не бывают бывшими. Так вот… Ты хватаешь его, в чем застанешь, и срочно сюда. Город еще спит, дороги свободные – через двадцать минут будешь здесь вместе с Ваней. Вопросы есть?

– Через тридцать минут, – уточнил оперативник. – Бомжаре одеться надо… Не привезу же я его в простыне!

– Тоже верно, – пробормотал Зайцев. – Засекаю время. Заметь, не я сказал, что ты вернешься с Ваней через полчаса. И еще… – Закончить свою мысль Зайцев не успел, поскольку внизу за оперативником Семеновым уже хлопнула дверца «газика».

Ваня неслышно поднялся на площадку через двадцать восемь минут.

– Здравствуй, капитан, – сказал он Зайцеву, который, безутешно подперев кулаком щеку, сидел на нижней ступеньке лестничного марша. – Что новенького в жизни?

– А, Ваня, – Зайцев поднялся. – Как видишь…

Ваня подошел к обгоревшему трупу, присел на корточки и некоторое время молча рассматривал то, что осталось от человека.

– Он ведь не из этого дома? – спросил Ваня, поднимаясь.

– Как догадался?

– Уже родня бы вокруг стояла… А если никого нет… Как же он, бедолага, попал сюда? Входные двери, как я заметил, с замками… Может, он и сгорел не здесь?

– Здесь, – твердо сказал Зайцев. – Еще дымится…

– Это не он, одежка тлеет.

– И еще… Видишь на двери черные полосы от его пальцев… Он, уже догорая, пытался достучаться в эту дверь… И по двери соскользнул вниз, на пол… Вот и остались полосы…

– Здесь и на кнопке звонка черные следы, – добавил Ваня. – Он звонил, видимо… Но ему не открыли. Увидели в глазок что-то страшное и отшатнулись в ужасе… А что они могли увидеть… Обгорелое человеческое лицо… Кто угодно отшатнется, – продолжал бормотать Ваня, в который раз обходя вокруг тела. – А ты бы, капитан, открыл?

– Да, – помолчав, ответил Зайцев. – Но сначала передернул бы затвор на пистолете.

– Это правильно, – ответил Ваня и спустился по лестнице на промежуточную площадку. Зайцев последовал за ним. Следователь не делился своими наблюдениями, предположениями, он просто молча последовал за Ваней и остановился в двух шагах, когда тот подошел к подоконнику. – Красиво жить не запретишь, – пробормотал Ваня, осматривая следы вечернего пиршества. И, не обращая внимания на Зайцева, принялся все бутылки поднимать с пола и устанавливать на подоконнике. К каждой он принюхивался, переворачивал бутылки вверх дном, надеясь выдавить на ладошку хоть несколько капель, пытался что-то увидеть внутри бутылки, рассматривая ее на просвет…

Наконец Зайцев не выдержал.

– Похмелиться хочется?

– Видишь, капитан, как нынешние пьют… Хоть бы глоток оставили… Не верю я, что при таком количестве бутылок нестерпимая жажда их обуяла… Причем, обрати внимание, что они пьют… Вино, водка, пиво… Какой организм выдержит! Нет, не зря все наши вожди настойчиво призывали народ к культуре пития… Да, ты о чем-то у меня спрашивал?

– Я спросил, не хочешь ли ты похмелиться?

– А знаешь… От глоточка не отказался бы… Водки, разумеется.

– Может, коньячку? – усмехнулся Зайцев.

– Нет, сейчас в продаже только поддельный коньяк… А водка встречается и настоящая. Это ваша милиция вела себя странно, а полиция, надеюсь, обратит внимание, что коньяк-то поддельный.

– Полиция не пьет коньяк.

– И правильно делает, – рассудительно заметил Ваня. – Вот появится в продаже настоящий коньяк, тогда…

– Уговорил, – решительно сказал Зайцев. – Пошли. – Быстрыми, нервными шагами он поднялся на лестничный пролет и позвонил в ту самую дверь, в которую час назад пытался пройти пылающий человек. – Не верю я, что в этой квартире нет водки! Не верю!

Дверь осторожно и бесшумно открылась.

На пороге стоял все тот же румяный, гладко выбритый и прекрасно пахнущий мужчина.

– Простите, – сказал Зайцев. – Не найдется ли у вас сто грамм водки?

– Конечно, – спокойно ответил хозяин и сделал шаг в сторону, пропуская Зайцева вперед. Тот хотел было отказаться, но его опередил Ваня, быстро прошмыгнув в прихожую. И Зайцеву не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Хозяин провел их на кухню, вынул из холодильника початую бутылку водки, поставил на стол три стопки и, не торопясь, наполнил их. – Лимончик?

– Нет, спасибо, – ответил Ваня. – Ничего не надо, – он медленно выпил и поставил стопку на место.

– А вы? – спросил хозяин у Зайцева.

– Чуть попозже… Где-нибудь к вечеру.

– Заходите, я буду дома, – наконец улыбнулся румяный мужчина.

– Вы всегда так душитесь? – спросил у хозяина Ваня.

– Нет, только сегодня.

– Запах? – Ваня кивнул в сторону площадки.

– Да, немного есть.

– Вы знали этого погорельца?

– Нет, что вы!

– А откуда вы знаете, что не знали его?

– Простите?

– Почему вы так уверены, что не знакомы с этим человеком? Ведь его невозможно узнать, у него все лицо сгорело… А может, это ваш сосед? Или родственник, коллега по работе… Не зря же он скребся в вашу дверь.

– Это случайность. С таким же успехом он мог поскрестись в любую другую дверь.

– А ребята на площадке… До утра гудят?

– После двенадцати обычно расходятся.

– Надо же, – Ваня уже направился было в прихожую, но неожиданно, словно вспомнив о чем-то важном, вернулся на кухню, быстро выпил зайцевскую стопку, а следователя догнал уже у двери. – Спасибо, – обернулся он к хозяину. – Водка была хороша.