Читать книгу "Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Шломо Юдковски"

жертву, как какую-нибудь пешку в своей игре?

Драко бросил на Гарри странный взгляд:

— А что ты знаешь об отце?

— Ну… член Визенгамота, а также Попечительского совета школы Хогвартс, невероятно богат, пользуется благосклонностью и доверием министра Фаджа, возможно, имеет компрометирующие фотографии Фаджа, главный идеолог чистоты крови после смерти Тёмного Лорда, бывший член внутреннего круга Пожирателей Смерти. У Люциуса на руке нашли Тёмную Метку, но он смог избежать тюрьмы, заявив, что был под проклятием Империус — до смешного неправдоподобная отговорка, и все это понимали… Зло с большой буквы «З», прирождённый убийца… Кажется, всё.

Драко сузил глаза:

— Тебе это МакГонагалл сказала?

— Она бы ничего не рассказала о Люциусе, только посоветовала бы держаться от него подальше. Но после Инцидента в Магазине Зелий, пока профессор МакГонагалл кричала на продавца и старалась всё держать под контролем, я схватил одного из покупателей и расспросил его.

Драко широко раскрыл глаза:

— Правда?!

Гарри озадаченно посмотрел на Малфоя:

— Если я соврал, то не собираюсь рассказывать правду только потому, что ты спросил.

Наступила тишина.

— Ты точно попадёшь в Слизерин.

— Спасибо, но я точно попаду в Когтевран. Мне нужна власть, только чтобы получать книги.

Драко хихикнул.

— Ну да, конечно. Так вот… отвечая на твой вопрос… — он сделал глубокий вдох, лицо стало серьёзным. — Однажды отец пропустил из-за меня голосование в Визенгамоте. Я упал с метлы и сломал несколько рёбер. Было очень больно. Мне никогда не было так больно, и я думал, что умру. И отец вместо очень важного голосования сидел у моей кровати в больнице святого Мунго, держал меня за руку и обещал, что я поправлюсь.

Смутившись, Гарри отвёл взгляд, но усилием воли заставил себя вновь посмотреть на Драко:

— Зачем ты рассказал мне это, Драко? Это же… личное…

— Один из моих преподавателей говорил, что между людьми возникает близкая дружба, когда они знают друг о друге что-то личное. И у многих людей нет близких друзей, потому что им слишком неловко делиться чем-то действительно важным и личным, — Драко сделал приглашающий жест. — Твоя очередь.

Гарри вдруг понял: знание того, что выражение надежды на лице Драко является результатом месяцев тренировок, не делает этот приём менее эффективным. То есть, конечно, делает, но приём всё равно действует. То же можно было сказать и об умном использовании взаимного обмена, приёме, о котором Гарри читал в книгах по социальной психологии (эксперименты показывали, что подарок в пять долларов в два раза эффективнее обещания пятидесяти долларов людям, которых просили заполнить анкеты). Драко добровольно поделился с ним конфиденциальной информацией и теперь ожидал, что и собеседник поступит так же… и Гарри правда ощутил давление. Он был уверен, что его отказ будет встречен с грустью, разочарованием и долей презрения, показывающими, что Гарри потерял несколько очков.

— Драко, — сказал он, — к твоему сведению, я понимаю твои действия. В моих книгах это называется “взаимный обмен”: когда ты хочешь заставить кого-то сделать то, что тебе нужно, то в два раза эффективнее подарить ему пару сиклей, нежели пообещать двадцать…

Он умолк.

Драко выглядел грустным и разочарованным:

— Это не задумывалось как какой-то трюк. Это просто способ стать друзьями.

Гарри поднял руку:

— Я же не отказываюсь отвечать. Мне просто нужно время, чтобы выбрать что-то настолько же личное и одновременно безопасное. Другими словами… Хочу, чтобы ты знал, я не выношу давления.

Пауза, взятая на обдумывание, способна обезвредить большинство манипулятивных приёмов, главное — научиться их видеть.

— Ладно, — сказал Драко, — я подожду, пока ты готовишься. О, и, пожалуйста, сними шарф, когда будешь говорить.

Просто, но эффективно.

Гарри не мог не заметить, как неуклюжа, груба и лишена изящности была его попытка противостоять манипуляции / сохранить лицо / похвастаться, по сравнению с аналогичными действиями Драко. Мне нужны его преподаватели.

— Хорошо, — через некоторое время сказал он, — слушай.

Он глянул по сторонам и размотал шарф на голове, открыв всё, кроме шрама.

— Эм-м… похоже, ты можешь полагаться на своего отца. Я имею в виду… если ты будешь говорить с ним серьёзно, то он всегда выслушает тебя и воспримет твои слова всерьёз.

Драко кивнул.

— Иногда, — сказал Гарри и сглотнул: рассказывать было тяжело, но так и было задумано, — иногда мне хочется, чтобы мой отец был похож на твоего.

Он почти на автомате отвёл взгляд, но снова заставил себя посмотреть на Драко.

Вдруг Гарри понял, что именно он только что сказал, и торопливо добавил:

— То есть я не то чтобы хочу видеть своего отца безупречным орудием убийства, как Люциус, я имею в виду, чтобы он серьёзно относился ко мне.

— Я понял, — улыбнулся Драко. — Ну… кажется, мы немного приблизились к тому, чтобы стать друзьями?

Гарри кивнул:

— Да, приблизились. Эм… без обид, но я снова замаскируюсь, мне совершенно не хочется иметь дело с…

— Да, конечно.

Гарри вновь намотал шарф, скрыв лицо.

— Мой отец ко всем своим союзникам относится серьёзно, — сказал Драко, — вот почему у него их так много. Может быть, вам стоит встретиться.

— Я подумаю об этом, — без выражения проговорил Гарри и удивлённо покачал головой. — Получается, ты его единственное уязвимое место. Хех.

Драко крайне странно посмотрел на Гарри и предложил:

— Может, хочешь выпить чего-нибудь и найти место, чтобы сесть?

Гарри понял, что уже очень долго стоит на одном месте. Он потянулся, пытаясь хрустнуть позвонками.

— Конечно.

Платформа понемногу заполнялась людьми, но около хвоста поезда ещё было тихое место. Их путь проходил мимо лоточника — лысого, бородатого мужчины с маленькой тележкой, на которой лежали газеты, комиксы и выстроенные в ряд банки светло-зелёного цвета.

Продавец