Читать книгу "Другое лицо - Ронда Бэйс"

Клод не хотел идти домой и каждый раз придумывал себе причину, по которой можно было задержаться в офисе.

Он тяготился жизнью с Марисой и не знал, как сбросить с себя этот груз. Не знал, как начать жить нормально.

Ему казалось, что Мариса опутала его сетями и при каждом движением нити врезаются в его кожу, напоминая о том, что он несвободен.

Вздохнув, он устремил взгляд в монитор. Клод готовил крупный контракт, и нельзя было допустить ни одного промаха. Через два дня состоится встреча с заказчиками. Если они одобрят его идею, то это будет замечательно, это будет его очередной победой.

Но мысли о Марисе вновь отвлекли его от работы.

Зачем он позволил ей втянуть себя во все это? Хотел поддержать ее? Она так переживала из-за потери ребенка, что на нее просто страшно было смотреть.

И Клод сам не заметил, как предложил ей оформить отношения.

О чем он думал в этот момент? Как будто затмение нашло на его разум. И только после того, как они зарегистрировали брак, туман в его голове рассеялся и реальность выплыла наружу.

Клод схватился за голову, но было уже поздно. Мариса успела вцепиться в него словно пиявка. И теперь Клод не представлял, что со всем этим делать.

Самым разумным ему виделось развестись с ней. Но он почему-то медлил. Прошел уже год, а он так и не предпринял решающий шаг. Он просто тянул время, задерживался на работе и надеялся, что Мариса сама захочет обсудить с ним создавшееся положение.

Но через некоторое время он понял, что она не сделает этого. Мариса ходила по магазинам, посещала клубы, вела ту жизнь, к которой успела привыкнуть, поскольку муж не ограничивал ни ее свободы, ни ее денежные траты.

Клод осознал, что ему самому придется разруливать ситуацию.

И он наконец понял, что действительно хочет этого.

Только с Джулией он был по-настоящему счастлив. И, раз ее больше нет, значит, лучше ему быть одному.

Клод вздохнул.

Джулия. Прошло больше года, а он до сих пор помнит ее лицо, ее улыбку, ее заливистый смех…

Им было так хорошо вместе. Как так получилось, что все это исчезло? Почему?

Тряхнув головой, он постарался отогнать грустные мысли и сосредоточиться на работе.

13

Джулия остановила машину. Немного посидела, достала зеркальце, придирчиво осмотрела свое лицо. Нет, ее просто невозможно узнать. Медного оттенка волосы уложены в красивую прическу. Изящной формы губы подчеркнуты мерцающим блеском, небольшой нос, огромные глаза… Нет, ее никто не узнает.

И только еще раз уверив себя во всем этом, она вышла из автомобиля.

За несколько месяцев ее фирма вышла на лидирующие позиции, вырвав у агентства Клода несколько заказов буквально из-под носа. Джулии пришлось дать несколько интервью, и эта публичная известность делала ее встречу с матерью необходимой. Она очень волновалась, но понимала, что дальнейшее молчание неуместно.

Разумеется, она отправится к Камилле под видом Джудит Мейнорд. Да, ее почти невозможно узнать. Но все равно Джулия очень боялась. Она даже не воспользовалась таким поводом, как день рождения матери, и ограничилась тем, что отправила ей корзину цветов с открыткой и флакон любимых духов Камиллы.

Но теперь она готова встретиться с Камиллой. Джулия надеялась, что сможет удержать свои эмоции в узде и не бросится на шею матери, пытаясь крепче ее обнять. Она же Джудит. И Камилла думает, что она Джудит.

Пусть так и будет.

Подойдя к двери, Джулия нажала на кнопку звонка.

– Иду-иду! – услышала она бодрый голос по ту сторону двери.

Джулия улыбнулась. Она была рада, что мать излечилась от депрессии. Дверь распахнулась.

– Джудит? – растерянно спросила Камилла.

– Да, – неожиданно севшим голосом, произнесла Джулия. – Простите, миссис Стайлз, что до сих пор не навестила вас.

– Что ты! – воскликнула Камилла. – Проходи скорее! Я так давно тебя не видела! Ты так изменилась! Стала настоящая красавица!

– Спасибо, миссис Стайлз, – смущенно поблагодарила Джулия, входя в дом.

– Пойдем на кухню, – пригласила Камилла. – Я приготовила умопомрачительный яблочный пирог. Ты просто пальчики оближешь!

Джулия рассмеялась, радуясь, что напряжение отпустило ее и в обществе матери она чувствует себя легко и свободно.

– Спасибо, обожаю яблочный пирог! – воскликнула она.

И тут же осеклась. Это Джулия обожала яблочный пирог.

Но мать, похоже, ничего не заметила. Она уже суетилась возле стола, разливая ароматный чай по красивым изящным чашкам.

– Я так давно тебя не видела, Джудит. Так что не отпущу тебя, пока ты мне все не расскажешь!

Джулия улыбнулась.

– Как скажете, миссис Стайлз, – пробормотала она. – Как скажете.

Камилла взглянула на гостью.

– Я очень рада тебя видеть, – тихо сказала она.

Джулия чуть не расплакалась. Нельзя, чтобы мать что-то заподозрила. Не сейчас.

Она провела в гостях около трех часов. Рассказала об аварии, объяснив все поломкой автомобиля. Джулия не могла сказать правду и тем самым причинить матери еще большую боль.

Наконец она поднялась.

– Простите, миссис Стайлз, однако мне надо идти. Но я обещаю, что еще зайду к вам.

Камилла тоже поднялась.

– Совсем я тебя заболтала.

– Нет, что вы! – запротестовала Джулия. – Просто мне еще надо заехать в офис, много работы.

– Ты всегда была целеустремленной, всегда добивалась своего, – одобрительно сказала Камилла. – Что ж, хоть и грустно расставаться, но ведь не навсегда же! Пойдем, я тебя провожу.

Они вышли в холл.

– До свидания, – произнесла Джулия. – Была рада повидать вас.

– И я тоже! – Камилла неожиданно сделала шаг вперед и прижала ее к себе. – Ты мне теперь как дочь, Джудит. Да ты и всегда была мне как дочь, ты же знаешь.

– Да, – сдавленным голосом ответила Джулия, готовая расплакаться в любой момент. – Извините, миссис Стайлз, мне нужно идти.

Отстранившись, она стремительно вышла за дверь и поспешила к своей машине.

Слезы катились из ее глаз. Мама, мамочка… Как же она была рада ее видеть в добром здравии! Как же хотела никогда не разлучаться с ней!

Но у нее не было выбора. Во всяком случае, пока.

Камилла задумчивым взглядом проводила автомобиль Джудит.

С ней творилось что-то странное. Когда она прижала к себе Джудит, сердце ее вдруг быстрее забилось в груди, и ее охватило настолько сильное волнение, что Камилла даже растерялась.