Читать книгу "Иностранные войска, созданные Советским Союзом для борьбы с нацизмом. Политика. Дипломатия. Военное строительство. 1941—1945 - Максим Валерьевич Медведев"

а за весь период ее работы (по 1950 г.) – около 4300 человек[426].

Южские курсы[427] антифашистов (лагерь № 165 в с. Талицы Ивановской обл.) начали свою работу в июне 1943 г. В их составе было шесть секторов, в том числе румынский, венгерский и так называемый «чехословацкий» (для судетских немцев). Всего в 1943–1945 гг. Южские курсы выпустили 4609 человек, в том числе 1139 румын, 960 венгров, 74 судетских немцев, 52 поляка, 30 французов. За все время работы курсов, включая послевоенные годы, было выпущено 10 627 человек[428].

Школы и курсы для военнопленных также создавались в рамках фронтовых и армейских структур Красной армии. В них проходили обучение в том числе венгры, поляки, французы и чехи[429]. Всего в антифашистских школах и курсах, созданных советскими властями для военнопленных, прошли обучение 73 756 человек[430].

В процессе антифашистского обучения военнопленных выявились проблемы. Во-первых, отбор обучающихся. В постановлении Секретариата ИККИ от 19 января 1943 г. относительно итогов второго приема в Антифашистскую школу говорилось, что «отбор… имел существенные недостатки, в силу которых в процессе занятий имел место значительный отсев учеников, как по деловым признакам, так и по морально-политическим». Было предложено «обеспечить в дальнейшем более тщательный отбор, обратив при этом внимание на необходимость увеличения количества слушателей из среды рабочих крупных предприятий и беднейшего крестьянства»[431], то есть представителей социальных слоев, которые, как ожидалось, будут более податливы к советской пропаганде.

Вторая проблема была связана с сомнениями в наличии антифашистской мотивации, «идейности» у некоторых военнопленных. Решение стать антифашистом не всегда было искренним – часто людьми двигали меркантильные интересы, поиск большей порции хлеба или каши. На лагерном жаргоне таких называли «кашистами»[432] (размер продуктового пайка в антифашистских школах был выше, чем в обычном лагере[433]). Сотрудники антифашистских школ и курсов вели работу по выявлению и отсеву таких слушателей.

В-третьих, со стороны советских властей отмечалось определенное недоверие к иностранным коммунистам – несмотря на то что преподаватели школы были людьми, «многократно проверенными на преданность»[434]. В изданных в апреле 1944 г. предложениях по антифашистской работе среди военнопленных Д.З. Мануильский дал указание «тщательно проверить состав преподавателей антифашистской школы и инструкторов из числа членов зарубежных компартий, работающих в лагерях военнопленных, и отвести от работы всех лиц, не внушающих доверия»[435]. Очевидно, работа с огромной массой военнопленных была чрезвычайно важна, и советские власти не могли допустить в ней какие-либо эксцессы.

Однако эти проблемы не помешали успеху антифашистской работы с военнопленными. Как отмечал уже в августе 1941 г. Д.З. Мануильский, «румынские военнопленные, в большинстве своем по социальному положению бедняки-крестьяне, быстро поддаются обработке». Сотрудники бригады, работавшей тогда же в Темниковском лагере, выявили, что «среди румынских пленных сильны антигерманские настроения», и поэтому они легко «соглашались на выступления и коллективные обращения о борьбе с Гитлером и Антонеску»[436].

Уполномоченный Генерального штаба Красной армии по иностранным формированиям в СССР в 1941–1942 гг. генерал-майор А.П. Панфилов

Уполномоченный Ставки Верховного главнокомандования по иностранным формированиям в СССР в 1942–1944 гг. комиссар госбезопасности 3-го ранга Г.С. Жуков

Начальник Отдела (Управления) специальных заданий Генерального штаба Красной армии в 1944–1945 гг. генерал-лейтенант Н.В. Славин

Начальник отдела внешних сношений Управления специальных заданий Генерального штаба Красной армии в 1944–1945 гг. генерал-майор М.П. Кутузов

Владислав Андерс в тюрьме НКВД

Освобожденные из лагерей НКВД поляки, принятые в состав армии В. Андерса. 1941 г.

Генерал В. Андерс в декабре 1944 г.

Расположение 6-й пехотной дивизии армии В. Андерса. Тоцкий лагерь. Зима 1941/42 г.

Советские командиры и польские офицеры на учениях. Польские военнослужащие в английских стальных шлемах. 1941 г.

На трибуне и рядом с ней – генералы В. Сикорский, В. Андерс и другие военнослужащие во время парада в Бузулуке. 1941 г.

Парад польских частей армии В. Андерса в Бузулуке. Декабрь 1941 г.

Польские части армии В. Андерса накануне эвакуации в Иран. Весна 1942 г.

Судно с польскими военнослужащими и гражданскими лицами прибывает в Иран из СССР. 1942 г.

Полковник З. Берлинг, командир 1-й польской пехотной дивизии им. Т. Костюшко. 1943 г.

З. Берлинг (справа) и председатель Союза польских патриотов В. Василевская

Польские военнослужащие 1-й польской пехотной дивизии им. Т. Костюшко приносят присягу. Июль 1943 г.

Маршал Польши М. Роля-Жимерский. 1945 г.

Бойцы Красной армии и солдаты Армии крайовой патрулируют в районе Пятницкой церкви в освобожденном от немецких войск Вильнюсе. Июль 1944 г.

Военнослужащие Войска польского и Красной армии на улицах освобожденной Варшавы. Январь 1945 г.

Парад частей Войска польского на улицах освобожденной Варшавы. Январь 1945 г.

Бойцы и командиры Войска польского маршируют по Красной площади на Параде Победы 24 июня 1945 г.

1-й отдельный чехословацкий батальон в Бузулуке. 1942 г.

Чехословацкие части в Бузулуке. 1943 г.

Знаменосцы 1-й отдельной чехословацкой пехотной бригады на построении во время учений. 1943 г.

Танк Т-34 «Жижка» из состава танкового батальона 1-й отдельной чехословацкой пехотной бригады. 1943 г.

Офицеры 1-й отдельной чехословацкой пехотной бригады у карты. 1943 г.

Внесение знамени в штаб 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригады. Новохоперск Воронежской обл., 1943 г.

Командир 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригады полковник Л. Свобода (сидит справа) с сослуживцами. Весна 1944 г.

О. Ярош – первый иностранец – Герой Советского Союза

Герои Советского Союза – офицеры 1-й отдельной чехословацкой пехотной бригады у танка Т-34 «Лидице». Слева направо: командир роты автоматчиков 1-го пехотного батальона поручик А. Сохор, командир танковой роты танкового батальона поручик И. Буршик, командир роты танков Т-70 танкового батальона поручик Р. Тесаржик

Командир 1-й отдельной югославской бригады М. Месич

Военнослужащие 1-й отдельной югославской бригады. 1944 г.

Югославские военнослужащие, включенные в состав первой югославской части на территории СССР

Командир 1-й румынской добровольческой пехотной дивизии «Тудор Владимиреску» подполковник Н. Камбря

Начальник штаба 1-й румынской добровольческой пехотной дивизии «Тудор Владимиреску» подполковник Я. Теклу

Совещание у командира 1-й румынской добровольческой дивизии Н. Камбря с участием комиссара госбезопасности Н.Д. Мельникова – Уполномоченного ГКО по формированию румынской добровольческой дивизии. Не позднее апреля 1944 г.

Согласно выводам Исполкома Коминтерна, деятельность антифашистских школ и курсов была эффективной. Так, 25 августа 1942 г. были одобрены результаты работы Оранской школы по первому выпуску. Подтверждали это и количественные данные: если в лагерях военнопленных к концу 1942 г. было не менее 1967 активистов-антифашистов (в том числе 93 венгра, 33 румына и 3 поляка)[437], то к концу 1943 г. в рядах актива состояли уже 6693 человека (из них – 3362 румына, 175 венгров, 26 поляков)[438].

Эффективность демонстрировали данные о настроениях выпускников. Так, составленная в ноябре 1942 г. характеристика румынского военнопленного К. Цурли гласила, что он «политически грамотный, серьезен, с первого дня завоевал авторитет среди военнопленных своим