Читать книгу "Костоправ. Книга 1 - Максим Небокрад"

ты этим хочешь сказать?

— Ах, мужчины, — протянула Тама. — Вечно вы не понимаете намёков.

— «Намёков», — повторил я. — Хочешь привязать меня к себе, чтобы всегда был доступ к свежей человеческой крови, не так ли?

— Меня раскусили. — Тама картинно закрыла глаза и вздохнула. — Значит, теперь ты не захочешь провести ночь со мной?.. Или всё-таки хочешь?

Глава 17

Громкий лай собак и встревоженное ржание лошадей вырвали меня из объятий сна. Кто-то пытался успокоить их своими криками, но делал только хуже. Я потянулся и неохотно открыл глаза.

— Проснулся? — раздался голос Тамы, стоявшей у окна, за которым только-только занимался рассвет.

— Мы и пары часов не поспали… — пробормотал я. — Уже уходишь?

— Не хочу опаздывать, а то Трэн будет ворчать, — сказала она и, поправив платье, прошла к двери.

— Даже не попрощаешься? — спросил я, приподнявшись на локтях.

— Увидимся в академии, Эйдан, — бросила Тама через плечо и, улыбнувшись, скрылась за дверью.

Я неспешно сел на краю кровати, ощущая, как утренняя прохлада покалывает обнажённую кожу. Пальцы осторожно коснулись исцарапанной шеи и плеч — следы страстной ночи, проведённой с Тамой. Она умудрилась несколько раз куснуть меня, оставив метки, которые вряд ли сойдут раньше, чем через две недели, если я не вмешаюсь своей магией.

— Ну и ночка.

Посидев так ещё немного, я всё же поддался дремоте и упал обратно в постель. Второй раз меня разбудили уже слуги. Торопливо одевшись и спустившись вниз, я плотно подкрепился, а заодно договорился об отправке письма родителям. В послании я кратко описал случившееся, опустив лишние детали, и предупредил о предстоящем турнире — папа и сам поймёт, что к чему.

К моменту выхода из постоялого двора солнце уже давно пересекло зенит. Для меня нашли свободного возницу, и я отправился в оружейную гильдию, где застал Шарка.

— Господин Эйдан, приветствую.

— Здравствуй, Шарк. Господин Брунас и господин Лампар здесь?

— К сожалению, нет.

— Что насчёт оружейной грамоты?

— Готова, — сказал он. — Вам не стоило утруждать себя, господин Эйдан. Я бы отправил человека.

— Хотел покончить с этим побыстрее.

— Одну минуту. — Шарк полез в шкаф и достал с полки пергамент. — Осталось поставить подпись и скрепить печатью с вашего перстня.

Я всё сделал, и он спросил:

— Когда желаете подать заявку на турнир?

— Собираюсь сегодня. Не подскажешь, где здесь найти посыльного? Хотя… Может, съездить самому?

— Господин Эйдан, мы сделаем это сами.

— Сами?

— Вы теперь часть нашей гильдии, поэтому не беспокойтесь. Оставьте грамоту, турнирный взнос в размере десяти золотых, и я всё сделаю.

— Благодарю, Шарк, — сказал я, достав монеты. — Ты меня очень выручишь.

— Планируете биться только на мечах? Там будут и лучники, и копейщики.

— Только мечи.

— Отлично, — кивнул он. — Куда прислать бумаги? Всё так же в вашу академию?

— Да.

— Будет сделано.

— Удачного дня, Шарк.

— И вам, господин Эйдан.

Я вышел на улицу к ожидающей меня карете, и вдруг среди прохожих увидел знакомый женский силуэт. Приглядевшись, я с удивлением опознал в девушке Азару. Она несла в руках две накрытые скатертями корзины и шла в противоположную от центра города сторону.

На юге Гилима ютились самые бедные кварталы — чем дальше, тем более убогие и опасные, поэтому меня озадачило, зачем она в одиночку забрела в столь неблагополучное место. Что она здесь забыла?

— Господин, куда изволите ехать? — вежливо осведомился возница.

Краем глаза я заметил, что за Азарой увязался какой-то подозрительный оборванец. Он то и дело нервно озирался, невольно привлекая к себе внимание.

— Господин? — вновь окликнул меня возница.

— Никуда. Вот, держи. — Я вручил вознице сребреник и махнул рукой: — Можешь быть свободен.

— Премного благодарен, господин!

Я перешёл на другую сторону улицу и осторожно двинулся вслед за Азарой, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Мы миновали несколько перекрёстков, пару раз свернули, и я окончательно уверился, что оборванец преследует именно её.

Соблюдая дистанцию, я упорно шёл за ними, ступая как можно тише. Когда они нырнули в узкий переулок, я выждал немного и пошёл следом. Вокруг царила удручающая разруха: мусор и заброшенные дома. С каждой минутой моё недоумение росло. Неужели Азару привели сюда шантажом или угрозами? Я упустил их из виду и начал волноваться. Пройдя ещё немного, я увидел покосившуюся постройку, из дымохода которой валил дымок.

— Стоять!

Этот крик застал меня врасплох. Я резко развернулся, выхватив меч. Передо мной стояли не только тот самый оборванец, но и ещё двое мальчишек — совсем дети, судя по их лицам. Все трое грозно наставили на меня заострённые палки. Из-за их спин, к моему изумлению, показалась Азара.

— Ты? — нахмурилась она, узнав меня. — Зачем ты следил за мной?

— Подумал, тебе нужна помощь.

— Мне от тебя ничего не нужно.

Я шумно выдохнул и, окинув взглядом всю компанию, медленно убрал меч обратно в ножны.

— Госпожа, вы его знаете? — спросил оборванец, преследовавший Азару.

— Знаю, — ответила она и добавила: — Идите внутрь, на улице холодно.

Они неуверенно опустили свои импровизированные копья, подняли с земли принесённые Азарой корзины и скрылись в здании позади меня.

— Уходи, — сказала она, когда мы остались наедине. — И больше здесь не появляйся.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я. — Кто эти дети?

— Не твоего ума дело.

— Ты помогаешь беспризорникам?

— Я тебе сказала…

— Госпожа Азара, — послышалось за моей спиной.

— Что, Сарзон?

— Миве очень плохо, её до сих пор рвёт.

Азара смерила меня тяжёлым взглядом и процедила:

— Забудь про это место.

Она вошла в здание вслед за пареньком и хлопнула скрипучей дверью. Я застыл на месте, размышляя, как поступить. Гордость подначивала плюнуть на всё и вернуться в академию, но совесть не позволяла бросить всё вот так.

«Гляну одним глазком, — решил я. — Хуже точно не будет».

Я вошёл внутрь, миновал тесный тамбур и оказался в просторной комнате, тускло освещённой светом из крохотного окошка и пляшущими отблесками огня в печи. Здесь было очень пусто: несколько двухярусных кроватей, парочка стульев и грубо сколоченный длинный стол.

Из угла, где стояла одна из кроватей,