Читать книгу "Выпускной в Чистилище - Эми Хармон"

признания.

— Вчера она была красивой девушкой, — повторил он, — а сегодня она старуха. — Его голос был громким и резким в тишине, и Мэгги вздрогнула от его холодного заявления.

— Ирен подошла к машине, и я вышел. Она просто смотрела на меня, потом поблагодарила за то, что тебя спас. Ее руки и голос дрожали. Я не знал, что сказать. Ведь я не помню, как спас тебя, так что, кажется, неправильно приписывать себе эту заслугу.

Сердце Мэгги скорбело о том, что он потерял, и о том, что потеряла она. Джонни любил ее. заключил в свои объятия в огненном аду. И не мог вспомнить.

— Она боялась меня. И я ее не виню. — Джонни посмотрел на Мэгги, и на его красивом лице отразились вызов и печаль. — Я тоже боюсь. Всю свою жизнь, когда дела становились трудными, я просто сопротивлялся, работал немного усерднее, злился, использовал кулаки и все такое. Но это совсем другое. Если бы это была просто печаль, или чувство вины, или тоска по маме и Билли и желание увидеть их снова, думаю, я мог бы научиться с этим жить. Но страх, незнание того, кто я и что… — не знаю, как с этим справиться.

Едва смея дышать, Мэгги встала и повернулась к нему лицом. Качели все еще висели между ними, но она наклонилась сквозь них и обняла его, легко положив голову ему на плечо. Джонни был таким же жестким и гостеприимным, как деревянная доска, но она не пошевелилась и не отпустила его. Через мгновение она почувствовала, как напряжение в плечах уменьшилось, и он вздохнул, надломлено и с сожалением. Его руки поднялись и обняли ее.

Когда он заговорил снова, голос был почти нежным:

— Тем утром в спортзале, когда я смотрел, как ты танцуешь, — на минуту все это показалось мне таким знакомым, и увидел, насколько любящей ты можешь быть. Я понял, как мог влюбиться в тебя.

Мэгги затаила дыхание, уткнувшись лицом ему в плечо, желая хоть на мгновение остановить время, задаваясь вопросом, как любовь к кому-то может так ранить. Она чувствовала в нем колебание и знала, что есть что сказать:

— Но все это не кажется реальным. Просто хочу проснуться, и чтобы все это закончилось. Если бы это был 1958 год, и я был просто парнем, а ты была моей девушкой, все было бы по-другому…

Мэгги вздрогнула, со вздохом отстраняясь от него. Голова закружилась, как будто время перевернулось. Он сказал ей те же самые слова в ночь на Зимнем балу, когда они были только вдвоем и танцевали под песни, под которые больше никто никогда не танцевал.

— Мэгги?.. — Джонни остановился на полуслове, когда она отстранилась, и вопросительно посмотрел на нее. Луна играла на одной стороне его лица и оставляла правую сторону в тени, отчего он выглядел более призрачным, чем когда-либо, когда он посещал школу Ханивилль.

— Если бы я был просто парнем, а ты была моей девушкой, я бы никогда тебя не отпустил, — тихо процитировала Мэгги. — Ты уже говорил мне эти слова раньше. Но этого никогда не произойдет, не так ли? Ты не просто парень, и я никогда не буду твоей девушкой.

Джонни смотрел на нее несколько долгих секунд. Она посмотрела назад, и над ними сквозь деревья скорбно застонал ветер. Звук отражал тоску в сердце Мэгги.

— Я просто хочу домой, Мэгги, — голос Джонни был едва громче ветра. — Просто хочу домой.

Глава 9

Время плакать

Уже гораздо позже Мэгги разбудили звуки ударов и таскания вещей. Ее комната находилась всего в нескольких лестничных пролетах от большого чердака, заполненного памятными вещами Ханикаттов, хранившимися десятилетиями. Она лежала в постели и прислушивалась, все еще слишком сонная, чтобы испугаться, но не в силах игнорировать тот факт, что на чердаке что-то или кто-то есть. Когда она притащилась из машины Джонни в тот вечер, то избегала Ирен, потому что не хотела делиться своей болью и знала, что не сможет ее скрыть. Она избегала даже собственного отражения, потому что знала, что это написано на ее лице. Девушка забралась в свою постель, а через некоторое время тетя заглянула к ней. Мэгги притворилась спящей, и Ирен ничего не сказала, только несколько долгих мгновений смотрела на нее, а потом закрыла дверь, слегка вздохнув при этом.

Теперь, несколько часов спустя, Мэгги вынырнула из сладкого забытья и почувствовала обиду на бугимена, нарушившего то немногое, что у нее оставалось. Сбросив с себя одеяла, она с ворчанием доковыляла до двери своей спальни и, шатаясь, поднялась по лестнице на чердак. Лестница была освещена, и Мэгги увидела, что на чердаке тоже горит свет.

— Тетя Ирен? — Девушка потерла заслезившиеся глаза и посмотрела на царивший вокруг беспорядок. Всего несколько месяцев назад она организовала каждый дюйм этого пространства. Теперь же здесь случилась катастрофа. Коробки были перевернуты, платья вытащены из защитных молний. Несколько шляпок были разбросаны по полу, а в углу, со слезами на глазах, на выцветшем кресле сидела Ирен Ханикатт в персиковом платье, причесанная и накрашенная. Мысли о диккенсовской мисс Хэвишем с первого курса английского языка невольно возникли в голове Мэгги, и она слегка вздрогнула от этого сравнения.

Платье было свободным в груди, в талии натянулось сильнее, чем следовало, но она умудрилась застегнуть молнию, несмотря на это. Выглядела она ужасно нелепо.

— Ирен? — повторила Мэгги, стараясь не реагировать на то, что невеста Франкенштейна плачет на чердаке посреди ночи.

— Привет, дорогая, — буркнула та, пытаясь выглядеть веселой и нормальной, но потерпев неудачу. — Просто хотела узнать, смогу ли я влезть в это старье… Тут искала проигрыватель Лиззи. Не знаю, что с ним сделала.

— Ты нарядилась. Макияж и прическа в три часа ночи, тетя? — Мэгги села рядом с Ирен на пыльное кресло и потянулась к юбке цвета персиковой зефирки.

— Давай, скажи, что я глупая старуха! — Женщина попыталась улыбнуться, но ее слова закончились всхлипом, и она вытерла глаза старым фланелевым одеялом для кукол.

Мэгги не ответила на это. Ирен не была глупой. Она была печальна и явно чем-то озабочена. Мэгги подумала, не связано ли это с тем, что днем раньше Джонни Кинросс вернулся из могилы и сидел во всем своем юношеском великолепии перед ее домом.

— Как красиво. Это то самое платье, в котором ты была на балу? Мне кажется, я узнаю его на одной из фотографий в альбоме Роджера.

— Забавно… Я помню, что надела красное на выпускной. Пришла сюда в поисках платья. Знаю, что у меня