Читать книгу "Завоевание. Английское королевство Франция, 1417–1450 гг. - Джульет Баркер"

замужем, сначала за Дофином Иоанном Туреньским, который умер в 1417 году, а затем за своим кузеном, Иоанном Брабантским. Второй брак был несчастливым, и она бежала от мужа в Англию, где ее личное обаяние и ценное наследство настолько очаровали Глостера, что он решил жениться на ней. Когда Папа находившийся в Риме отказался дать ей развод, они добились его от его конкурента жившего в Авиньоне.

Действия Глостера нанесли серьезный удар по англо-бургундскому союзу, поскольку герцог Бургундский, у которой были свои планы на владения Жаклин, встал на сторону своего кузена, Иоанна Брабантского. Все, чего Бедфорд добился во Франции, теперь оказалось под угрозой из-за необдуманных действий, глупости и жадности его брата. В октябре 1424 года Глостер и его невеста высадились в Кале во главе английской армии и предъявили претензии на владения Жаклин. Они создали правительство в Монсе, но город быстро сдался, когда в марте следующего года его осадили бургундские и брабантские войска. Маленькое приключение Глостера закончилось бесславно: он бросил свою жену и вернулся в Англию, не получив ничего за свои усилия, кроме вызова от герцога Бургундского для разрешения их ссоры в личном поединке[190].

Вызов был смертельно серьезным делом, испытанием боем, которое могло и должно было закончиться смертью любого из участников поединка. Бургундец прошел хорошую подготовку и потратил непомерную сумму денег на свои доспехи, но тут вмешался Папа, и запретил это мероприятие, и Бедфорд, проведя рыцарский суд в Париже, объявил, что честь была должным образом удовлетворена без поединка[191].

Нежелательное вмешательство Глостера в дела Нидерландов, похоже, подтолкнуло герцога Бургундского к предварительным уступкам Дофину. В сентябре 1424 года они подписали первый договор о воздержании от войны между собой. Хотя он охватывал только часть западной Франции, в основном герцогство и графство Бургундия, Бурбонне, Маконне и Форез, он имел огромное значение по двум причинам: перемирие регулярно возобновлялось, обеспечивая постоянный диалог между двумя сторонами, и впервые герцог Бургундский назвала Дофина в официальном документе "королем Франции"[192]. В то же время герцог стал налаживать личные связи среди арманьяков.

В апреле 1423 года Бедфорд добился большого дипломатического успеха, заключив Амьенский договор, тройственный союз между Англией, Бургундией и Бретанью, который лично обязывал трех герцогов к "истинному братству" и сохранению чести друг друга "как в частной, так и в общественной жизни". Союз был скреплен двойным браком: Бедфорда с Анной Бургундской и Артура де Ришмона, брата герцога Бретонского, с сестрой Анны, Маргаритой[193].

Артур де Ришмон, как и его брат, был человеком, чья верность определялась его собственными предполагаемыми интересами. Сначала он был убежденным арманьяком, но потом попал в плен при Азенкуре и 7 лет находился в английском плену. После принесения клятвы верности Генриху V он был отпущен на свободу, служил вместе с графом Саффолком против своих бывших союзников во Франции и получил в награду сеньорию Иври[194]. Однако когда граф Бьюкен был убит при Вернёе, Дофин предложил Ришмону должность коннетабля Франции. Ришмон посоветовался со своим шурином, и герцог Бургундский, озлобленный вторжением Глостера в Эно, посоветовала ему согласиться. Вторая эффектная смена верности Ришмона дала Филиппу Бургундскому полезный контакт при дворе Дофина, связь, которая была укреплена еще одним двойным браком: самого герцога Бургундского с вдовой его дяди, Бонной д'Артуа, графиней Неверской, и его сестры Агнессы с единоутробным братом Бонны, Карлом де Бурбоном, графом Клермонским, убежденным арманьяком, чей отец находился в плену в Англии после Азенкура[195]. Территориальные амбиции сыграли свою роль и в этих браках, но они, несомненно, были противовесом союзу с англичанами. За отступничеством Ришмона последовала более серьезная смена политической ориентации его брата, герцога Бретонского, который в октябре 1425 года подписал с Дофином Сомюрский договор, дававший ему контроль над финансами Буржского королевства и верховное руководство войной "за изгнание англичан"[196].

Бедфорд безоговорочно поддерживал герцога Бургундского во время конфликта, вызванного его братом, но склонность Глостера к необдуманным действиям не ограничивалась континентом. По возвращении в Англию он крупно поссорился со своим дядей, Генри Бофортом, епископом Винчестерским, который был назначен канцлером в предыдущем году и воспользовался отсутствием Глостера, чтобы укрепить свою власть в Совете и оказать личное влияние на ребенка-короля. Глостер утверждал, что Бофорт планирует переворот с целью захвата Генриха VI, и в конце октября 1425 года на улицах Лондона произошло вооруженное столкновение между их сторонниками. Поскольку события грозили выйти из-под контроля, Бофорт обратился к Бедфорду с просьбой вернуться домой:

Если вы желаете благополучия короля, нашего государя, и его королевств Англии и Франции, и вашего собственного блага, а также нашего, поспешите сюда; ибо, клянусь честью, если вы задержитесь, мы подвергнем эту землю риску междоусобной войны. У вас здесь такой брат. Дай Бог, чтобы он был хорошим человеком. Ибо ваша мудрость хорошо знает, что процветание Франции зависит от благополучия Англии[197].

Бедфорд не мог проигнорировать такую мольбу. 26 ноября он назначил графов Солсбери, Саффолка и Уорика своими лейтенантами, отвечающими за военные дела в его отсутствие. В тот же день он издал ряд указов, призванных исправить злоупотребления ночного дозора, которые вызывали сильное недовольство народа. Капитанам запрещалось взимать чрезмерные сборы, требовать плату с тех, кто живет за пределами установленной территории, или заставлять местных жителей работать на ремонте или строительстве укреплений. Чтобы предотвратить наложение произвольных штрафов на тех, кто не выполнял обязанности в ночном дозоре или избивал заснувших, была установлена шкала штрафов. Наконец, что интересно с точки зрения современной военной практики, капитанам предписывалось следить за тем, чтобы во время ночной вахты приказы отдавались на французском языке, чтобы дозорные могли понять и легко их запомнить[198].

Завершив эти текущие дела, Бедфорд отправился из Парижа в Кале. По дороге он пережил покушение на свою жизнь, совершенное печально известным главарем разбойников Соважем де Фреманвилем, который позже был схвачен в замке Иль-Адам. Соважа доставили в Париж и жестоко казнили, избив на эшафоте, отказав в разрешении сделать признание и, поскольку палач ошибся с повешением при первой попытке, он упал, сломав спину и ногу, и был вынужден снова взойти на эшафот во второй раз[199]. 20 декабря 1425 года Бедфорд и его жена высадились в Сэндвиче. Он и представить себе не мог, что пройдет 15 месяцев, прежде чем он вернется во Францию[200].

Кроме 4-летнего короля, Бедфорд был единственным человеком, занимавшим более высокое положение по отношению к Глостеру и Бофорту, и по этой причине только он обладал достаточными полномочиями, чтобы добиться разрешения их ссоры. Глостер оказался грубым и неуступчивым, отказавшись встретиться со своим дядей или присутствовать на заседании Совета для обсуждения проблемы и