Читать книгу "Под знаком «Если» - Стенли Вейнбаум"

– Но любая эволюция предполагает постепенный переход количества в качество, – возразил доктор Скот.

– Да, так считал Дарвин, – заметил Герман Бах. – Но я думаю, что появление нового качества подобно взрыву. Посудите сами, какой прок длительно отращивать крылья, если уже изначально не видна определенная выгода полета. Точно так же и зрение. Глаз должен был появиться сравнительно быстро, чтобы обладатель нового качества понял свое преимущество перед слепыми сородичами и сумел выжить при изменившихся обстоятельствах существования. Этого взгляда придерживаются сторонники мутационной теории. А мутации – возьмите все тех же белоглазых дрозофил – происходят в весьма короткие сроки, если для этого созданы определенные условия. Вот и с Кирой Зелас произошел подобный мутационный скачок. Вот только куда? Уж не к сверхчеловеку ли?

Дэниел Скот покинул дом доктора Баха в полном смятении чувств. Он не спал всю ночь и ранним утром вновь оказался в кабинете своего старшего коллеги. Они обсудили план дальнейших действий, и – как следствие – Бах на правах начальника, подписал заявление Скота об отпуске, а сам, сославшись на легкое недомогание, поручил заботу о своей клинике заместителю. В то же утро Дэниел перебрался в дом старого доктора, надеясь защитить того в случае непредвиденных эксцессов. Естественно, его интересовала и сама Кира Зелас.

Однако находиться с ней под одной крышей стало серьезным испытанием для Дэниела Скота. Инстинктивно или сознательно, Кира воплотила в себе черты очаровательного женского образа, руководствуясь, по-видимому, скрытым в подсознании молодого человека идеалом. Скорее всего, девушке захотелось развлечься, а ограниченность окружения делала Дэниела вполне подходящей мишенью.

Его неудержимо влекло к ней, хотя разум противился этому, напоминая, что перед ним почти нечеловеческое существо, склонное в своей безнравственности даже к убийству.

Тем временем внешне все обстояло весьма благополучно. Кира быстро приспособилась к укладу дома, охотно помогала миссис Гейц, много читала и умно поддерживала вечерние беседы у камина.

Постепенно справился со своими эмоциями и Дэниел. Он вернулся к наблюдениям за подопытными животными и решил исследовать мозг одной из морских свинок, которая, как и Кира, обладала способностью мгновенно избавляться от следов уколов и порезов.

Дэниел Скот усыпил животное и вскрыл черепную коробку. Призванный для консультации доктор Бах установил ярко выявленную гипертрофию шишковидной железы.

– Похоже, я оказался прав, – заметил он. – Однако статистические данные подобных случаев, к сожалению, отсутствуют. Я уверен, что операция на гипофизе морской свинки даст определенные результаты, но это еще не означает, что человек прореагирует адекватно. Но попробовать следует.

Проведенная операция показала, что у морской свинки появилась нормальная реакция на уколы. Осмотрев прооперированное животное, доктор Бах сказал:

– Я думаю, следует добраться и до гипофиза нашей подопечной. – Увидев, как изменилось выражение лица Скота, он добавил: – Мы не сможем сторожить ее вечно. Рано или поздно проявятся неведомые нам наклонности, и очень хотелось бы предупредить это. Однако как ее усыпить?

Дэниел прекрасно понимал справедливость выводов Баха, но, тем не менее, страшно расстроился, когда заметил, что вместо какого-то витаминного препарата, тот сделал ей укол морфия. Кира, как и в клинике, по-прежнему не отказывалась от любых процедур, предписанных ей старым доктором, и очередная инъекция не удивила ее.

Оба врача исподтишка наблюдали за действием наркотика, но Кира лишь потерла глаза, с прежним оживлением участвуя в вечерней беседе.

Когда она наконец удалилась к себе, Бах предложил применить хлороформ.

– Мгновенная анестезия должна подействовать, – постарался он убедить сам себя, доставая вату и флакон с жидкостью, обладавшей сладковатым запахом.

Дождавшись, когда вокруг все стихнет, они беззвучно вошли в комнату Киры и при слабом свете ночника увидели, что девушка крепко спит. Со словами «Этим можно усыпить и слона» доктор Бах поднес к ее носу вату, пропитанную хлороформом.

Эффект превзошел все их ожидания. Вместо того чтобы погрузиться в наркотическое забытье, Кира открыла глаза и усмехнулась.

– Зря стараетесь, господа, – насмешливо проговорила она. – Думаете, нынче вечером я не распознала морфий? А теперь еще и эта гадость! Мне не хотелось бы, чтобы вы принялись экспериментировать с кинжалом, поэтому сама продемонстрирую один любопытный опыт.

С этими словами она взяла со столика нож для разрезания бумаг и с силой воткнула его себе в грудь по самую рукоятку. Затем вынула лезвие из раны, стерла проступившую кровь, и врачи с содроганием увидели, что на ее коже не осталось и следа ужасного удара.

– Я неуязвима, – сказала девушка. – Примите это как факт. А теперь ступайте, я хочу спать.

Пристыженные медики удалились в буфетную и немного посидели там, чтобы с помощью бокала вина обрести прежнее равновесие духа.

– Похоже, эксперименты подобного рода следует прекратить, – со вздохом заметил Бах. – Думаю, даже электрический стул окажется бессильным: она тут же приспособится к среде, наполненной электричеством. Пожалуй, здесь требуется только стотонный локомотив, – невесело усмехнулся старик и предложил расходиться по спальням.

За завтраком никто не обмолвился ни словом о ночном происшествии. Кира затем ушла в библиотеку, а мужчины отправились в лабораторию, чтобы понаблюдать за подопытными животными и кое-что обсудить без свидетелей.

К обеду мисс Зелас не вышла: миссис Гейц сообщила, что девушка покинула дом еще утром. «Началось», – подумал Скот. «Продолжается», – мелькнуло в голове у Баха. Они оба оказались правы.

Кира появилась только вечером. Еще с порога гостиной она заявила сидевшему там Скоту:

– Я случайно наехала на ребенка, и он, кажется, умер. Но меня никто не видел, так что нечего беспокоиться.

Не только новое преступление, но и тот спокойный тон, каким было сделано признание, потрясли Дэниела. Когда к нему вернулась способность говорить, он потребовал объяснений.

– Мне надоело торчать в доме, – капризно начала мисс Зелас. – Я решила погулять, но поскольку езда на автомобиле гораздо интереснее, чем простая ходьба, я села в машину с работающим двигателем. Остолоп, ее владелец, не выключил зажигание, отправившись покупать цветы. Я, естественно, рванула с места, чтобы не слышать его воплей, но на одном из перекрестков прямо под колеса бросился мальчишка. Он, видите ли, помчался за мячом.

– И вы не остановились, чтобы помочь? – едва не задохнулся от волнения Скот.

– Нет, конечно, – ответила красавица. – Напротив, я прибавила газу, а когда убедилась, что меня не преследуют, вернулась к перекрестку, чтобы послушать, о чем там судачат. Машина с трупом уже уехала, так что я все равно ничем не смогла бы помочь – разве что отдать себя в руки полиции.