Читать книгу "Вместе тоже можно... - Ирина Муравская"

— Приве-е-ет, — повисла девчонка на шее у офигевшего Макса. — Я соскучилась. Ты стал ещё шире. На анаболиках сидишь?

Максим восторгов не разделял. На мать и сестру он смотрел ошалело, пытаясь нарыть в памяти надёжно припрятанную информацию.

— Ты забыл, да? — тяжело вздохнула женщина, заметив за спиной полуголого сына такую же полуголую Женю, смущённо скрестившую руки на груди. Как обычно. Ни на кого положиться нельзя. Вот и проси после этого посидеть с младшенькими…

Глава 8. Знакомство с "Факерами"

На Максима вопросительно уставились. Долго и проницательно. Очень проницательно.

— Дядя Гриша, юбилей. Вспомнил? Ты обещал.

Тот обескураженно почесал затылок.

— А разве сегодня? Разве не на следующих выходных?

— Сегодня, сегодня, — теперь и на Женю бросили этот сложный, весьма тяжелый взгляд из-под очков. — Нет, если ты занят, мы возьмём их с собой.

— Нет-нет. Всё нормально, — Макс отлепил от себя оцепеневшую сестру, которая бульдожьей хваткой впилась в него, однако про брата уже и забыть забыла. Всё её внимание было приковано к топтавшейся на месте Козырь. Прятаться было глупо, её уже успели оценить с ног до головы. Вот и оставалось только, что стоять.

— Э-это, э-это… — девчонка даже начала заикаться. — Это же девушка Павла Залецкого!

— Бывшая девушка, — поправил её Майер. — И хорош тыкать пальцем, Лизон. Это невежливо.

— Офи-и-игеть… — с учётом воцарившейся тишины это слово ещё какое-то время блуждало по коридору невидимым эхом.

— Может представишь нам свою подругу? — не дождавшись от сына активности вопросительно округлила глаза женщина.

— А, да, — Максим смущённо откашлялся. Боже, ему что, неловко? У него такой вид, словно ему снова пятнадцать и его застали с поличным за закрытой комнатной. — Это Женя. Женя, это Вера Алексеевна, мать моих убеждений. А это Лиза, моя сестра, — кивок на девчонку.

— Здравствуйте, — с слабой улыбкой и без особой уверенности помахали чете Майер.

— Здравствуйте, здравствуйте, — мда, вот это взгляд… Ей явно уже дали характеристику. Строгим взором не был обделён и сынок. — Что на лице?

— А… Да это так… на тренировках парни зацепили.

— И в живот они же тебя лягнули? — а, ну да. У него же ещё и на ребра следы до конца не сошли. — И кто кому тренер?

— Ну ма…

— Не мамкай. Так что? Мы поехали? Ты точно сможешь?

— Конечно-конечно. Езжайте.

— Ну смотри. Только учти, чтоб всё было культурно. И пусть твоя подруга оденется приличия ради, ладно? — Вера Алексеевна поторопила дочь, которая продолжала пожирать Козырь взглядом без гарнира и кетчупа. — Поехали. А то отец сейчас в машине уснёт. До свидания… Женя.

— А можно я останусь? — с надеждой поджала губки Лиза.

— Вот тебя мне и не хватало для полного комплекта. Чеши давай. Удачной дороги. Напишите, как доедете. Дяде Грише привет, — Максим практически вытолкал любимую семейку за порог, поспешно захлопнув дверь. Ещё и на все замки заперся, будто это могло помочь. — Мда.

Козырь, с трудом сдерживая исторический смех, потёрла занывшую переносицу.

— Класс…

— Прости, — который уже это раз, когда он извиняется? Причём только перед ней. — У меня из головы напрочь вылетело, что они хотели мелких сдать на выходные.

— Ага.

— А мелочь им там будет только мешаться, сама понимаешь.

— Ага.

— Ну все и решили: пускай детки погуляют по центру. Мороженое там, парки.

— Ага.

Макс вопросительно прищурился.

— Расстроена?

— Чем? Тем, что твоя мать приняла меня за шлюху? — без особого восторга хмыкнула Женя. — Кажется, это моя карма.

— Да брось. Всё не так плохо, — из гостиной, скрытой книжным стеллажом, донеслись мальчишеские оры, девчачий визг и стук битого стекла. Майер тяжело вздохнул. — Вот где настоящая проблема. Предупреждаю: это не дети — это маленькие монстры. Будь готова к мигрени.

— Она уже у меня началась. Но точно не из-за них.

На полу обнаружились осколки стеклянной вазы для фруктов, с дивана уже были стащена простынь, подушки обнаружились в разных концах гостиной, а малышня резво прыгала до потолка, проверяя на прочность пружины и немецкого производителя.

Оглушительный свист в два пальца заставил всех заткнуть уши пальцами. Зато подействовало. На Макса обратили внимание. И перестали скакать, как лошади.

— А ну сюда, малышня! В шеренгу! Лёлик, пальцы из розетки быстро вынул! Болик, жвачку живо достал и засунул обратно в рот!

— Я Богдан, а не Болик, — обиделся на прозвище пацаненок с примятыми кудрями на голове. Оба брата обладали красивым пшеничным оттенком волос, а вот девчонка с, по меньшей мере, дюжиной смешных косичек была шатенкой. В папу, видимо, пошла.

— Будешь Богданом, когда паспорт получишь. Я всё ещё жду. И жвачка тоже.

— Она теперь грязная!

— Не переживай. Тут недавно пылесосили. Начинаю считать до минус одного… Минус три, минус два…

— Ты нудный и сварливый, — обиженно буркнули в ответ и послушно полезли под диван, выискивать запущенный метким выстрелом съедобный снаряд.

Женя, улучив возможность, прошмыгнула в спальню, а когда вернулась с наспех надетой на себя толстовкой, детвору уже реально выстроили в шеренгу и раздавали указания: правила пребывания дома. Причём явно не в первый раз, так как мелкие заученно отзывались, когда на них указывали пальцем. Ого. Хорошо её так не дрессировали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Максим напоминал строгого командира. Прямо-таки военная выправка, руки за спиной, начальственный тон. Начальственный, однако в меру мягкий. Муштрует, но любя.

— Так, мелкотня, — кивок на появившуюся Козырь. — Это Женя.

— А почему она здесь? Вы что, дружите? — ехидно расплылся в улыбке другой мальчик, этот уже с короткой стрижкой под ёжик. Как у брата. Улыбка вышла малёк хриповенькой, так как два передних зуба в детском рту отсутствовали.