Читать книгу "Метод 2. Обратная сторона любви - Даниил Лектор"

– Опытный манипулятор будет смотреть влево, когда врет. – Самарин улыбается.

– И все-таки?

– Есть универсальный способ. Он настолько прост, что к нему редко прибегают. Люди любят что-то сложное.

– Что за способ?

– Средство манипуляции – слова. Смотрите на поступки. Они говорят о человеке правду.

В это время в палате у Меглина Софья Зиновьевна выкладывает на тумбочку гостинцы – апельсины и лимоны.

– Не люблю. Кислые.

– Зато яркие. У нас солнца мало. И радости. Надо делать жизнь ярче. Я когда лежала, знаешь, чего мне не хватало больше всего? Красок!

Она вынимает стекло, начинает чистить апельсин. В ее сумке звонит телефон. Она не может взять его, руки заняты, но телефон продолжает звонить.

– Знаешь, Родион, я порой думаю, что прогнозы анти-утопий сбылись. Не Оруэлла. Замятина. Хаксли. Мы все подключены к сети.

Родион с испугом осматривает себя, поднимает пижаму.

– Я не подключен!

– Ты и нетипичен! В хорошем смысле.

– Если сбылось, то кому доверять, а кому нет? Как понять?

– Методом проб и ошибок. Но, чтобы ты знал, Родион, тебе я доверяю. И не важно, что произошло, происходит или произойдет. А теперь держи цитрусовый. – Отдав ему апельсин, достает телефон из сумки. – Слушаю.

– Родиону дайте трубку. – Голос Есени звучит тревожно.

Самарин поднимает карандаш, прерывая Есеню, чтобы задать ей вопрос.

– Тогда, на пруду, – вы спрашивали о нем?

– Что это меняет?

– Многое.

Самарин ловит ее взгляд. Чуть заметно кивает головой на видеокамеру в углу, снимающую их.

– Итак. Вы уже тогда его заподозрили?

Рукой, лежащей на столе и видимой только Есене и ему, Самарин делает два коротких движения из стороны в сторону, в значении – нет. Есеня видит это, смотрит на него в упор, медлит.

– Нет…

Одобрение в его глазах. Он чуть заметно склоняет голову и улыбается.

– Если вы решили отказаться от работы с ним. Почему снова вернулись?

– Вы как думаете? Пришлось.

Есеня начинает вспоминать следующее дело. Открытый багажник старого джипа. Руки человека – странные, изъеденные болезнью – заряжают переломленный обрез охотничьего ружья. Зарядив обрез, человек набивает карманы патронами из пачки. Закрывает багажник. Идет по лесу. Останавливается у края, дальше, через поле – поселок, откуда доносится неразборчиво – музыка. Лицо человека. Страшное, черное, грязное, только глаза горят. Ему под шестьдесят, лицо изъедено морщинами. Человек идет через поле к деревне, сжимая в руках обрез.

Глава 5. Только убийца слышит крик жертвы. Остальным – страшно

За окном плотным туманом опустился вечер. Есеня находилась рядом с Меглиным уже давно. Он лежал на кровати, взгляд был устремлен в потолок.

– Родион… Постарайся меня услышать. Родион?

Меглин – с задержкой – переводит на нее взгляд.

– Он знает, где я живу. Где моя дочь. Я не могу этого так оставить. Я должна его найти.

– Найдешь. Только не сейчас.

– А когда?

– Когда он захочет. Игра такая.

– Я так долго не могу ждать. Помоги мне!

– Ты его видишь.

– В смысле?

– Он для кого работает? Для зрителей. Как артист… Фокусник… Копперфильд!.. Весь вечер на арене!.. – Он заводится и переходит на крик.

– Тихо… Соберись.

– Если б… я им был… Я бы номер готовил… Я бы не одного подкинул. А пять… Десять! Вот это фокус! – Меглин сосредотачивается.

– Хочешь сказать, он рисует большую картину?

– Под носом у нас.

– И мы уже находили его жертв… И не видели, так?

– Конечно. В этом фокус… – Меглин с облегчением смеется, хотя ему больно.

– Если уже находили – почему не объединили в серию?

– Прячет. На виду. Играет. Это же круто, он умный, мы дураки! Это же прет. – Меглин смотрит на Есеню устало.

Несколько секунд они смотрят друг на друга, до нее доходит, но надо сказать вслух, чтобы убедиться.

– Он среди нас. Он убивает. Мы находим. Но не видим связи.

– Бабы глупеют, когда рожают. А ты молодец. Держишься.

Самарин снова прерывает Есеню, обращая внимание на папки с делами, которые, как главы книги, разложены на столе в допросной.

– Вам не кажется сейчас, что все, сказанное Меглиным о нашем неуловимом Мориарти, может быть легко применено и к нему?

– То есть он что, внутренне адски хохотал все время, пока мы с ним работали?

– Возможно.

– Нет, я бы почувствовала.

– Люди по двадцать лет живут с серийниками и не чувствуют. Правду о близких трудно принять…

– Мы не были близки.

– Разве? – Самарин смотрит на нее с мягким укором.

– Это в прошлом.

– Вам кажется. Что-то все равно остается. Всегда. Вы склонны оправдывать Меглина. Даже не отдавая себе отчета.

– А вы склонны его обвинять.

– Справедливо. Что ж, давайте отстранимся. Попробуем с чистого листа. Сначала факты. Потом – выводы.

– Идет.

– По каким трем признакам определяют преступника?

– Мотив. Возможность. Почерк.

– Какой мотив у «Ты меня не поймаешь»?

– Социопатия. Доказательство своего превосходства.

– Меглина можно назвать социопатом?

– Да, но…

– Только факты. Он считал себя выше других людей? Да. Мотив был.

– Возможности не было. В клинике он был под присмотром. Потом – тоже.

– Да, но он годами собирал последователей. Паству. Так называемых наших. Известных только ему. Делающих то, что он скажет. Так что возможность тоже была. – Самарин смотрит на нее с удивлением.

– Он даже телефоном не пользовался!

– Или хотел, чтоб вы так думали. И, наконец, почерк. Какой почерк – у «Ты меня не поймаешь»?

– У него нет почерка. Он убивает чужими руками.

– Это и есть почерк. То же самое делал Меглин.

– Нет, он этого не делал.

– Факты, Есеня. – Самарин разворачивает к Есене папку. Раскрывает.

– Аркадьевск. Расскажите. Как все было – там.

Есеня переносится в те несколько дней, когда убийца наводил ужас на маленький провинциальный город. В таких местах обычно никогда ничего страшного не происходит. Но не здесь и не в этот раз.