Читать книгу "Визитная карточка хищницы [= Без пяти минут адвокат ] - Наталья Борохова"

– Все, что захочешь!

– Ну хорошо. Слушай… Маленькой я была ужасно смешная и симпатичная. Родители меня обожали, поэтому я выросла такой избалованной. Папа имел возможность выезжать за границу и оттуда привозил мне всякие подарки: одежду, игрушки. Мне завидовали все дети в детском саду, а потом в школе. Мама у меня страшно красивая. Она была когда-то балериной, но теперь она не выступает, сидит дома и занимается хозяйством. Знаешь, они так любят друг друга.

– Надеюсь, ты меня познакомишь с ними, когда мы будем в Москве?

Ольга не выразила энтузиазма.

– Может быть, но не в этот раз.

– Почему? – удивился Александр.

– Понимаешь, они немного старомодные люди. Для них брак – это священно. Поэтому если они узнают, что ты женат…

Да, Суворов был женат. Он и не пытался делать из этого тайны, как, впрочем, и из того, что брак его был крайне неудачным. Несмотря на все формальности, которые были когда-то соблюдены, на все печати, проставленные в официальных документах, Александр считал себя свободным от каких бы то ни было обязательств перед семьей. Он щедро обеспечивал материальными благами жену и дочь, искренне полагая, что должен быть за это оставлен ими в покое раз и навсегда.

– Можно им ничего и не говорить о моей семье.

– Я не привыкла обманывать. Как-нибудь в другой раз, хорошо? – сказала она и надолго замолчала.

Александр пытался ее растормошить:

– Спорим, у тебя в детстве была красивая подружка? Верно?

– Если это можно так назвать, – вздохнула она. – В нашем классе была девочка из неблагополучной семьи. У нее были пьющие родители. Она ходила в школу в поношенных платьях с заплатами. Мы, помнится, так ее и звали – Заплатка. Ребята смеялись над ней. А я отдавала ей часть школьного завтрака. Она вечно была голодна. Маленькая, оборванная нищенка. – Лицо Ольги исказилось от брезгливости.

– Тебе было жалко ее? – сочувственно спросил Александр.

– Жалко? – фыркнула Ольга. – Не то! Я думаю, таким родителям, как у нее, просто нельзя давать права рожать детей. Чтобы не обрекать их на мучения.

– Но ведь эта девочка ни в чем не виновата?

– До поры до времени. По какой она дорожке пойдет, разве не понятно? Найдет себе забулдыгу, он ей настрогает детей. Потом она сама начнет с горя спиваться. История повторится!

В чем-то она, безусловно, была права. Но Александра, далекого от телячьих нежностей, все-таки покоробила ее циничная откровенность. Он вспомнил вдруг давнее происшествие на берегу Москвы-реки, и ему стало не по себе.

Но Ольга уже говорила о чем-то другом, и он постарался отвлечься. Через несколько минут он уже весело смеялся над ее шутками, подшучивал сам. Маленькое грозовое облачко между ними развеялось, оставив после себя лишь золотистые лучи солнца любви.

Александр не переставал удивляться Ольге. Она четко дала ему понять, что тема его семейного благополучия ее совершенно не задевает. Суворов был поражен. По его представлению и личным наблюдениям, женщины всегда стремятся к перспективе в отношениях с мужчиной, даже если такая перспектива им даром не нужна. Взять хотя бы его жену Маргариту. Примитивная и простенькая по своей натуре, она когда-то мертвой хваткой вцепилась в Александра, а у того, помимо молодости да привлекательной внешности, ничего за душой не было. Заманила к себе в койку, забеременела, собралась рожать. Суворов, конечно, на ней женился. Но и в короткой семейной жизни Рита бдительно охраняла свое сокровище от чужих завистливых женских глаз. Она, как тигрица, была готова отстаивать свое право на семью. Правда, это не мешало Александру вести себя вольно. Маргарита жутко ревновала, но списывала причины его поведения на привычный стереотип человека, у которого денег куры не клюют.

Ольга же была иной. Рассмотрев как-то раз не самую удачную фотографию своей соперницы, она совершенно искренне заявила, что находит ее привлекательной. Что касается ребенка, то Ольга вообще восхищалась его очаровательной девчушкой, похожей на Александра как две капли воды.

Суворов был ошеломлен. Иногда по ночам ему снилось, что она его оставила. Он просыпался в холодном поту.

– Я люблю тебя, Ольга, – говорил он. Только почему-то эти слова звучали часто не как признание, а как предупреждение. – Не бросай меня, я не хочу оставаться один. Ты будешь со мной всегда. Правда?

– Да, дорогой, конечно, – шептала она, тихонько поглаживая его склоненную голову.

«Мне легче убить ее, чем отдать кому-то другому», – думал он. Словно читая его мысли, Ольга вздрагивала.

Однако яд, в избытке скопившийся в темной части души Александра, капля за каплей просачивался в их любовь. Головокружение над пропастью – вот суть их страсти. Либо высокий взлет, либо смертоносное падение в бездну. И то и другое вместе. Третьего не дано. Этот нехитрый расклад вдруг представал перед ними в пугающей неотвратимости. Сердца сжимались, словно предчувствуя беду. В глубине души каждого поселился страх.

Утро того знаменательного дня выдалось хмурым. Низкие облака закрыли все непроницаемой пеленой и к утру начали выплевывать на город мелкую снежную крупу. Сердитый декабрьский ветер, подхватывая ее, метал зимнее конфетти в лицо прохожим.

Машина с яркой надписью «Уральский экспресс» расположилась возле входа в следственный изолятор. Черноволосая девушка с микрофоном в руках пританцовывала на месте в ожидании съемки.

– Начали! – раздалась команда.

– Добрый день, дорогие телезрители. Мы ведем репортаж у стен следственного изолятора, где сегодня начнется сенсационный процесс. Главным подсудимым по делу является бывший депутат Законодательного собрания области Александр Суворов…

Девушка лучезарно улыбалась. Причина тому была простая. Пока коллеги из местных и столичных телекомпаний осаждали областной суд, надеясь получить весточку о громком процессе, журналисты «Уральского экспресса» оказались впереди. Через одну болтливую секретаршу они разузнали, что главные события будут проходить в стенах следственного изолятора.

Убрав с лица пряди длинных волос, которые настырный ветер норовил всунуть ей в рот, девушка продолжала:

– Рядом со мной находится государственный обвинитель Андрей Спиридонов. Скажите, Андрей Васильевич, можно ли объяснить закрытый характер судебного заседания по делу Суворова беспрецедентными мерами безопасности, которые предпринимаются в городе для обеспечения спокойной работы участников процесса? Возможны ли беспорядки в связи с началом рассмотрения громкого уголовного дела?

Крупный мужчина снисходительно улыбнулся. Раздался зычный бас:

– В чем-то вы, безусловно, правы. На скамье подсудимых находятся около тридцати человек. Но преступное сообщество насчитывало, по нашим данным, не одну сотню человек. Кто-то числится в розыске по России, кто-то – за рубежом. Мы ведем работу и надеемся, она не останется без результата. Отдельные выходки со стороны криминальных элементов могут иметь место. Но они будут жестко пресечены. Вот так!