Читать книгу "Обрести любимого - Бертрис Смолл"

— Я хочу назад свой жемчуг! — выла Бет. Валентина закрыла глаза. Она понимала, что этих крикуний нужно поставить на место.

— Вы прервали мое купанье, — сказала она холодно, и в комнате стало тихо. Девушки поняли, что вели себя бестактно. — Когда я оденусь, мы обсудим случившееся.

Девушки медленно вышли из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

— Помоги мне одеться, Нен, нужно идти и улаживать спор.

— Какое из этих бесстыдных платьев вы хотите надеть, миледи? — спросила Нен.

— Темно-фиолетовое с серебряными кружевами, — миролюбиво ответила Валентина.

Фрейлины вели себя вполне достойно, когда леди Бэрроуз вошла в комнату. Они ахнули, увидев, как замечательно выглядит Валентина. До этого она была одета в черное платье с высоким воротником, а ее волосы были спрятаны под полотняным чепцом. Сейчас, увидев ее в темно-фиолетовом бархате, они были потрясены. Нижняя юбка платья была сделана из шитой серебром материи и бархатной парчи, а рукава украшены серебряными кружевами. Такие же серебряные кружева кокетливо обрамляли вырез платья. Платье было модным и удивительно шло Валентине. Ее изящный шиньон украшали маленькие цветы с аметистом в центре каждого цветка. Розовые жемчуга мерцали в ее ушах и на шее.

— Вы готовы? — спросила она их, довольная произведенным впечатлением.

— Да, мадам, — хором ответили они, приседая в поклоне.

— Отлично. Мы отправимся, как только решим вопрос с жемчугами. Гонория и Бет, подойдите ко мне.

Когда две девушки встали перед ней, Валентина сказала:

— Гонория, вы были не правы, взяв жемчуг Бет, не спросив ее. Что касается вас. Бет, жемчуг действительно ваш, и, если вы хотели надеть нитку, выбранную Гонорией, вы могли предложить ей другую нитку взамен. Я понимаю, что женщине трудно обойтись без украшений. До тех пор пока я не вышла замуж за лорда Бэрроуза, у меня было очень мало настоящих драгоценностей. Я обязана наказать вас обеих, потому что вы были не правы. Сегодня ни одна из вас не наденет украшений. Никакого жемчуга, никаких серег, колец, брошей или браслетов. Сегодня вашими единственными украшениями будут блестящие глаза и искрящиеся улыбки. Вам, милые юные леди, придется положиться только на свое очарование.

— Это несправедливо, — заскулила Бет, ее голубые глаза наполнились слезами.

— Элизабет Стенли, мы еще не поговорили о том, что вы бесцеремонно ворвались в мою личную комнату, когда я принимала ванну, — мягко сказала Валентина.

— Успокойся, Бет! — предупредила Маргарет свою кузину. Под строгим взглядом леди Бэрроуз девушки сняли украшения. Потом все торопливо пошли в апартаменты королевы, где их ждала Елизавета Тюдор.

Ее величество внимательно осматривала девушек, потом сказала.

— Почему Элизабет Стенли и Гонория де Буи не надели украшений, леди Бэрроуз?

— Они наказаны, мадам. Они слишком далеко зашли в своем эгоизме и гордыне, — ответила Валентина.

— Ха! Наконец-то появилась старшая фрейлина, которая знает, как управлять этими разнузданными девчонками! Я знала, что была права, выбрав вас, леди Бэрроуз. Вы красивы, как ваш отец, но, кроме этого, у вас есть здравый смысл вашей матери.

Посмеиваясь, королева вышла из своих апартаментов, за ней потянулись ее придворные дамы и фрейлины.

В королевском зале для приемов при появлении королевы музыканты заиграли веселую мелодию. Ее трон, обитый коричневым бархатом, усыпанный большими бриллиантами, рубинами, сапфирами и жемчугами, стоял на самом почетном месте. Королева села, дамы стояли рядом. Она очень милостиво приняла нового посла герцогства Кливз [21]. Однако в зале чувствовалась какая-то напряженность, и, слушая внимательно, Валентина поняла ее причину.

Граф Эссекс, сын Леттис Коллиз, кузины королевы и бывшей ее соперницы, снова повел себя скверно. Он был фаворитом королевы с первого дня пребывания при дворе, а она искренне любила его, как могла бы любить своего сына. Однако со временем Роберт Деверекс, граф Эссекс, возгордился. В отличие от своего хитрого покойного отчима Роберта Дадли, графа Лестерского, Эссекс в своей тесной дружбе с королевой так и не научился ставить королеву на первое место.

Его эгоизм был поразительным, и он был скор на ссору с любым, кого он не любил, или с тем, кто, по его мнению, проявлял к нему неуважение. Не было ни одного среди прочих фаворитов королевы, с кем бы он не поссорился. Во время недолгой паники, связанной с Армадой, он положил конец долгой ссоре с сэром Уолтером Рэлеем [22], но в последующие годы он и старый фаворит королевы едва ли обменялись вежливым словом. Королева любила Эссекса, но Эссекс не понимал, что Елизавету Тюдор нельзя оторвать от других людей, которых она тоже любила.

Граф Эссекс вступил в открытый конфликт со старым лордом Берли и его прямым наследником и сыном, Робертом Сесилом. После смерти лорда Берли Роберт Сесил заслужил еще большую благосклонность королевы, потому что был проницательным политиком и преданным слугой ее величества, как и его отец. Если Сесил одобрительно относился к какому-нибудь вопросу, граф Эссекс обязательно занимал противоположную позицию.

Эссекс вместе с лордом-адмиралом Хауардом возглавлял командование экспедицией на Кадис, он непрерывно ссорился с адмиралом и выводил его из себя ребяческими забавами. Например, ставил свою подпись на документе, предназначенном для королевы, так высоко, что не оставалось места для адмиральской подписи, которая должна была стоять над подписью графа.

Не помогло и то, что королева возвысила лорда-адмирала Хауарда из Эффингема и присвоила ему титул графа Ноттингема за услуги, оказанные Англии во время Армады и Кадисской экспедиции. Теперь граф Ноттингем был выше графа Эссекса при выполнении должностных обязанностей. В приступе дурного настроения Роберт Деверекс отказался присутствовать в ноябре того года на турнире по случаю дня восшествия королевы на престол. Королева скучала по своему юному Робину и в попытке вернуть его придумала для пего должность граф-маршала Англии, тем самым сделав его старше Ноттингема по должности.

Королеве надо было назначить нового лорда-наместника Ирландии. Графу Тиронскому была обещана помощь от надоедливых испанцев, и, когда французы подписали мирный договор с Испанией, угроза войны для Англии снова стала весьма реальной. Елизавета хотела назначить в Ирландию своего кузена сэра Уильяма Коллиза, который также приходился дядей графу Эссексу. Эссекс, ищущий способа избавиться от сэра Джорджа Керу, одного из закадычных друзей старого лорда Берли, предложил Керу на эту должность. Какое еще место лучше для врага, чем Ирландия?

Королева, разгадав уловку Эссекса, отвергла его кандидатуру. Эссекс по-ребячески сорвался и повернулся к королеве спиной с видом явного презрения. Королева надавала Эссексу пощечин. Его рука потянулась к шпаге, и он громко объявил, ЧТО не потерпел бы такого обращения от самого Генриха VIII, а не только от женщины. Серые глаза Елизаветы Тюдор потемнели. Видя ее закипающий гнев, граф Ноттингем мудро встал между своим монархом и графом. Королева, возмущенная поведением фаворита, ушла не оборачиваясь. Лестер, Хаттон, Роли — все они были умными, горячими людьми, чья преданность ей никогда не дрогнула, хотя, видит Бог, они все были честолюбивы. Она с радостью доверилась им, и они благодарно принимали ее доверие, защищая ее и отвечая на ее любовь ласковыми, нежными словами. Не так, как Роберт Деверекс. Она не понимала и сердилась, что впервые в жизни не сумела правильно разобраться в человеке.