Читать книгу "На краю бездны - Бернар Миньер"

Ночной Коулун. Океан бетона, людей и шума. Один из самых перенаселенных городских анклавов планеты. «Как поверить в то, что твоя жалкая жизнь здесь вообще чего-нибудь стоит?» – думал Чань, ловко лавируя среди сверкающих витрин и толпы, окружающей автомобиль. Здесь человек затерян, как в муравейнике, его определяют по принадлежности к какой-либо группе или сообществу, а сам по себе он вроде как и не существует.

А внизу, под всем этим кишением, в венах и сосудах огромного, беспокойного и разлаженного организма, в самом сердце его сверкающих каньонов существуют входы в преисподнюю: в мир воров и триад, проституции, рэкета и азартных игр. И вся экономика подземного мира зиждется на двух человеческих страстях: на сексе и жажде наживы… Чань был уверен, что между этими двумя мирами и разгуливает «Черный князь боли».

По Натан-роуд Чань и Элайджа поднялись со скоростью пешеходов, миновали Исламский центр и комиссариат Цимь-Ша-Цюй округа Яу-Цимь-Мон, повернули налево по Остин-роуд и наконец выехали на площадку, предназначенную для машин персонала. Через пять минут они уже были в кабинете старшего следователя Ли Хуаманя. У главного инспектора Ли (у которого не было ничего общего с юным Ли из подразделения кибербезопасности и технологических преступлений) было изрытое оспой и напоминавшее лоскут зернистой кожи лицо, хитрый, недоверчивый взгляд и притворная улыбка продавца автомобилей, который расхваливает свой товар. Сидя за столом, он уплетал из пластиковой мисочки свиные равиоли с креветками и черными шампиньонами. Улыбнувшись вошедшим, отхлебнул глоточек содовой, вытер губы бумажной салфеткой и встал.

– Итак, – сказал он, – вы хотели меня видеть…

– Это ты принимал жалобу у Керри Лоу? – спросил Старик.

Ли энергично кивнул.

– Рассказывай.

– А что рассказывать?… Всё в материалах дела. Она была насмерть перепугана, но ей крупно повезло…

– Ну да, особенно если учесть, что через месяц она выбросилась с тридцать второго этажа, – усмехнулся Элайджа.

Взгляд Ли Хуаманя стал холоднее на несколько градусов. «Не любит, когда его заставляют что-то пересматривать или переделывать», – подумал Чань.

– Нас интересует как раз то, что в материалы дела не попало, – вмешался молодой полицейский, и тон его означал, что все, что сейчас скажет сыщик из отдела Цимь-Ша-Цюй, будет иметь для них огромное значение. – Очень важны твои ощущения. То, что ты не счел нужным записывать, потому что это были всего лишь впечатления…

Ли Хуамань недоверчиво переводил взгляд с одного на другого. Весь его вид говорил о том, что его так просто не проведешь.

– Вы что, действительно думаете, что это был тот самый тип, что заколол девушек?

Элайджа ответить не соизволил.

– Мы об этом подумали, – доверительным тоном произнес Чань.

Наступило молчание, потом сыщик из Коулуна покачал головой.

– Знали бы вы, чего можно навидаться в том квартале… Для такого негодяя, как он, там просто идеальное охотничье угодье. И вы полагаете, что она покончила с собой из-за… из-за той попытки изнасилования?

– Трудно сказать, – ответил Чань. – Она лечилась от депрессии. От очень серьезной депрессии.

Следователь Ли, казалось, погрузился в свои воспоминания, и Чань дал ему время собрать их воедино. Он подошел к окну и стал разглядывать высокий баньян с толстыми, узловатыми стволами, который рос на другой стороне улицы, перед англиканской церковью и зданием «Макдоналдса».

– Есть одна деталь, которую я в рапорт не занес, – раздался у него за спиной неуверенный голос Ли Хуаманя.

Чань обернулся. Элайджа впился глазами в рябое лицо следователя. Ли Хуамань немного помолчал, потом поднял на них глаза.

– Она не хотела подавать заявление… Ее уговорила подружка. И потом, она очень боялась, что этот тип снова придет, и ей была нужна защита. Несмотря на это, она настаивала, чтобы ее заявление осталось анонимным и о нем знали бы как можно меньше людей.

– Но почему? Она это как-то объяснила? – спросил Элайджа.

– Причина была в ее дружке…

– В дружке?

Следователь из Коулуна с сомнением уставился на них. Несколько минут все трое молча разглядывали друг друга. Наконец Ли снова заговорил:

– Я думаю, она своего дружка боялась больше, чем того насильника… Самое главное, ей хотелось, чтобы он ничего не знал. Она говорила, что если узнает, то побьет ее и наделает ей кучу всяких бед, словно это она виновата в том, что ее пытались изнасиловать, сама нарвалась. И что он поставит на уши весь квартал. И еще она говорила, что он из тех, кто очень опасен.

Чань был потрясен. Из тех, кто очень опасен… А не он ли и есть «Черный князь боли»?

– А ты знаешь, кто этот ее дружок? – спросил он, и голос его вдруг стал тихим и вкрадчивым.

Ли Хуамань прищурился и утвердительно кивнул.

– Да… я знаю, кто он такой. – На лицо сыщика из Коулуна легла тень беспокойства. – У нее были все основания его бояться: он действительно из тех, кто очень опасен… Правая рука головы дракона, то есть главаря триады «Во-Шин-Во»… Не такой уж везучей была эта девушка, а может, просто плохо выбирала себе знакомых.

Он пристально посмотрел в глаза Чаню, потом в глаза Элайдже. Настала тишина, словно ангел пролетел. «Во-Шин-Во» – одна из старейших триад Гонконга. Одна из самых свирепых. Она контролирует тайные казино, рэкет, наркотрафик и проституцию в Западном Коулуне, Цимь-Ша-Цюе и Мон-Коке. Ее влияние распространяется до Калифорнии, Таиланда, Японии, Канады и Великобритании. Голова дракона избирается каждые два года.

– Как его имя? – медленно произнес Элайджа.

– Ронни Мок.

По кабинету прошло легкое дуновение воздуха, как случается при появлении призрака. Чаня поразило, насколько изменилось выражение лица Старика. Ронни Мок… Это имя Чаню что-то напоминало. Наверное, слышал его в связи с каким-то другим делом. Может быть, во время большой облавы, которую полиции Гонконга удалось провести в 2017 году благодаря внедренному в банду офицеру. Эта облава стала легендой. Тогда было арестовано двести девяносто девять гангстеров, и в их числе голова дракона той эпохи. А тот офицер ныне живет под прикрытием полиции и не расстается с оружием. После завершения миссии – самой, кстати, длительной в истории полиции Гонконга – он весил всего сорок один килограмм. Чань мечтал о таком подвиге. Кругом было так много разложившихся негодяев и так мало героев…

Он наблюдал за двумя полицейскими, которые молча, пристально разглядывали друг друга. Оба сыщика сидели напротив него. Оба давно служили в полиции и давно знали о могуществе триад. И у него создалось впечатление, что они обменялись какими-то беззвучными посланиями.

– Мок – настоящий змей, – наконец произнес Ли Хуамань, заерзав на стуле. – Его надо опасаться.

– Знаю, – отозвался Элайджа.