Читать книгу "Пламенеющий Ангел - Терри Брукс"

Находясь на огромном вокзале в западной части города, поджидая электричку до Сан-Франциско, он снова подвергся нападению. Двое мужчин приблизились к нему в туалете, вооруженные обрезками металлических труб и одержимые жаждой разрушения. Он легко справился с ними, но управлявший ими демон, поджидавший снаружи, незаметно подкрался сзади и застал его врасплох. Демон был диким, необузданным, но достаточно хитрым. Он располагал большим преимуществом для нападения и, если бы ему повезло чуть больше, мог бы достичь успеха. Но интуиция снова спасла Джона Росса, и демон распрощался с жизнью.

Росс позвонил миссис Стэплз с автовокзала, чтобы извиниться за свой поступок. Пообещал выслать ей деньги за машину. Она отнеслась к его словам с пониманием. Джон купил билет, забрался в автобус, подождал, пока тот не собрался отъезжать, и снова вышел. Покинул вокзал, дошел до агентства, торгующего подержанными автомобилями, вывел на улицу один драндулет, чтобы провести проверочную поездку, пока продавец занимается документами на продажу, и продолжил поездку дальше по улице. Доехал до Ванкувера, оставил там машину, сел в другой автобус, идущий на юг, и на следующий день был уже в Калифорнии.

Так он колесил больше недели, заметая следы, петляя, двигаясь перебежками, словно боксер на ринге. Снова и снова садился в автобусы и машины и ехал, иногда даже не разбирая вещей. Спал редко и понемногу, постоянно пребывая на пределе. Энергия медленно утекала из него. Из-за того, что приходилось часто отражать нападения, ему снились кошмары, и во сне приходилось постоянно спасаться бегством. Удивительно, что в обоих мирах он оставался жив. Видимо, это чудо объяснялось наличием цыганского морфа.

Морф продолжал быстро изменяться в течение первых семи дней, прежде чем замедлил процесс трансформации. И постоянно оставался в сети, даже не пытаясь высвободится. Он становился животным, овощем, насекомым, птицей, рептилией и целой кучей разных других вещей, так что Росс даже не пытался их идентифицировать. Порой казалось, что морф исчез, но потом выяснялось: он просто стал личинкой. В другой раз он превратился в пчелу. Потом — в желе. Росс присматривал за ним, пока он снова не стал чем-то весомым, заметным сквозь сеть. И ни разу морф не подавал голос, не просил воды или пищи. Он каким-то образом умел сам поддерживать свое существование, так что Джону не нужно было об этом заботиться.

Ко времени, когда случился инцидент в Солт-Лейк-Сити в середине декабря, морф менялся в среднем раз в день. Однажды он целых два дня был котом. Потом полтора дня — бурундуком. Однажды, правда, всего несколько часов — волком с тигровой раскраской — напоминанием о Духе.

Вскоре после этого он превратился в маленького мальчика, каким и оставался по сей день, и произнес единственное слово: «Нест». Услышав это слово из его уст дважды в течение дня, Росс решил попытать счастья и махнул в Хоупуэлл.

— Когда он сказал: «Нест», ты решил, что речь идет обо мне, — тихо промолвила она.

— Я решил, что речь может идти о тебе. — Нест наблюдала, как в его лице что-то меняется, словно сгущаются тени. — Я ведь видел, как он становился Духом в миниатюре, и это насторожило меня. Но в основном, потому что я должен был попытаться как-то отреагировать.

Он откинулся назад в кресле.

— Я ужасно устал, время уходит, а я все еще не подобрал к нему ключа. Я думал, что сумею понять, раскрою тайну его магии. Но все, что мне удалось, это сохранить жизнь нам обоим. Между нами нет никакого контакта, никакого обмена информацией. Твое имя было первой каплей, пробившей брешь в этой стене. Это — и еще тот факт, что он вот уже четыре дня остается в виде мальчика. Может быть, это и есть знак.

Она кивнула и поднялась налить им обоим еще кофе. Снаружи, на улице, день разгорался яркими красками — ясный, морозный. При свете утра было заметно, что стволы деревьев блестят от инея. Росс слышал гудение масляного обогревателя.

— Но здесь он что-то не проявляет ко мне интереса, — заметила Нест, подходя с чашкой.

Он отхлебнул кофе.

— Знаю. И имя твое больше не произносит. Вообще не говорит ни слова. Может быть, я ошибся.

— Сколько осталось времени?

— Прежде чем он исчезнет? — Росс покачал головой. — Несколько дней, надо полагать. Морфа обычно можно удержать на тридцать дней, значит, этому осталось восемь.

— Интересно, что он превратился в маленького мальчика, — задумчиво произнесла Нест.

— Да, интересно, — согласился Джон.

Они поговорили еще некоторое время, обсуждая пристрастия цыганских морфов, но, в связи с тем, что морфы появлялись на свет без предварительных проектов и чертежей, сложно было делать заключения о намерениях конкретно этого. Нест хотелось бы узнать побольше об этих странных созданиях, но факт оставался фактом: она мало что понимала даже в отношении Пика, которого знала практически всю жизнь. Лесные и магические создания все-таки остаются чужими для людей, не менее загадочными, чем, например, планктон, даже те из них, с кем она непосредственно общалась.

Вновь появилась Беннетт, в джинсах и старом свитере, обнаруженных в гардеробе Нест, а также в собственных кроссовках. Они стали накрывать стол к завтраку в гостиной. Ели все, кроме морфа, который ковырялся в еде и молчал.

— П'ивет, мальчик, — сказала Харпер, оторвавшись от еды.

Цыганский морф внимательно изучал ее.

— Он всегда такой молчаливый? — нахмурившись, спросила Беннетт у Росса.

Тот кивнул.

— Он все понимает, но не говорит. — Он замялся. — По правде говоря, мы держим путь в Чикаго, чтобы после праздников встретиться там со специалистом в этой области.

— Вы бы еще выяснили, что у него с аппетитом, — посоветовала она. — Он же ничего не съел.

— Он перед этим поел хлопьев, — пришла на выручку Нест.

— Мамочка, мальчик гово'ить? — спросила Харпер, с любопытством тараща глаза.

— Может быть, попозже, лапочка, — ответила Беннетт, возвращаясь к своей тарелке.

Потом она одела Харпер и сказала Нест, что они прогуляются в парке. Спросила Росса, не захочет ли Малыш Джон пойти с ними, но Росс отвечал, мол, мальчику нехорошо и лучше ему остаться дома. Понятно, что намерения у Беннетт были самые лучшие, но он не мог рисковать, выпуская морфа из виду.

Беннетт и Харпер вышли через заднюю дверь, пересекли лужайку и оказались в зимнем парке. Еще не было полудня. Цыганский морф наблюдал за ними, снова уставившись в окно. Росс постоял рядом с ним немного, заговаривая с ним, пытаясь получить ответ.

Наконец он вернулся в кухню, взял полотенце и начал вытирать посуду, которую мыла Нест.

— У тебя же есть посудомоечная машина, — заметил он.

— Мне нравится делать это самой, я хорошо себя при этом чувствую.

Они еще какое-то время работали молча, в слаженном ритме. Потом Росс сказал:

— Они будут искать меня, ты знаешь.