Читать книгу "Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин - Татьяна Рябинина"

Впрочем, вскоре он вошел во вкус. Застенчивость испарилась сама собой, и оказалось, что ему даже к пикапу прибегать не нужно. Долгое время Слава не мог понять, почему женщины начинают плыть от одного его пристального взгляда, и относил это за счет своей внешности и харизмы (слово ему очень нравилось, хотя он и не в полной мере понимал, что оно означает). Однажды он даже поинтересовался у одной из своих мимолетных подруг, чем так привлекает женщин, и тут же огреб.

— Ты, конечно, Славик, мальчик симпатичный, и все, что надо, у тебя на месте, — снисходительно сказала девушка, которая была старше его лет на десять. — Но, понимаешь… кареглазые блондины всегда обращают на себя внимание, потому что рвут шаблон. Нестандартное сочетание. Взгляд кажется таким значительным, загадочным, глубоким. Казалось бы — цвет радужки, всего-то делов, а вот поди ж ты. Цепляет.

Это было обидно, но, поразмыслив, Слава решил, что пользоваться надо тем, что есть. Теперь дома он большую часть свободного времени проводил в ванной, безобразно кривляясь перед зеркалом, — пока кто-нибудь не начинал ломиться в дверь.

Взгляд, говорите? Ну что ж, будем оттачивать взгляд.

Он пробовал разные взгляды, словно женщина, примеряющая шляпки. Задумчивый. Грустный. Наглый. Оценивающий. Скучающий. Усталый. Равнодушный. Отрепетировав до автоматизма, испытывал, как он говорил, на кошках — на одноклассницах. Оказалось, самыми действенными были задумчивый, равнодушный и — как ни странно! — наглый, хотя и не всегда. Впрочем, эксперименты на кошках Слава прекратил, как только одна из одноклассниц в него влюбилась и начала за ним везде таскаться, как ядовитая игуана из анекдота, укусившая хозяина.

Допускал ли он в принципе для себя романтические чувства? Пожалуй, да, но только в принципе. Возможно, и найдется когда-нибудь такая женщина, рядом с которой он захочет быть всегда. Но поиски ее казались равносильными поиску брильянта в навозной куче. Поэтому не стоило и морочиться. Найдется сама — хорошо. Нет — ну и не надо. «Таити, Таити… нас и здесь неплохо кормят».

Окончив школу, Слава задумался о том, что делать дальше. Об институте с его аттестатом можно было даже и не мечтать — он и не мечтал. Уехать? Не имело смысла — осенью предстояло идти в армию. Для начала он перебрался в квартиру родителей и через одного из приятелей по качалке устроился подсобником в летнее кафе на пляже «Жемчужины». Это уже была лига повыше.

На третий день работы его сняла довольно известная лет пятнадцать назад певица, не брезговавшая выступать на разогреве у новой звезды. Лиха беда начало! Денег Слава, разумеется, с этого никаких не имел, но певичка, по крайней мере, оплачивала ресторанные счета. Все четыре дня, пока не уехала чесать дальше. После нее была бизнесвумен на отдыхе, потом московская чиновница, популярная писательница… А потом случилась неприятность.

Слава заканчивал работу — убирал стулья, складывал зонтики. За стойкой бара припозднившийся клиент смотрел по «Евроспорту» баскетбольный матч.

— Давайте, мужики, давайте! — вопил он, подбадривая любимую команду.

Слава, который в баскетболе понимал не больше, чем в балете, из какого-то дурацкого чувства противоречия ляпнул, проходя мимо:

— Все равно просрут.

— Спорнем? — повернулся к нему баскетбольный фанат. — На сотку баксов, что выиграют?

Сотки баксов у Славы не было, но его словно за задницу укусило.

— Давай! — согласился он.

Не прошло и трех минут, как центровой вражьей команды влупил трехочковый, и матч закончился. Выругавшись сквозь зубы, фанат шлепнул на стойку новенькую хрустящую банкноту и вышел.

— Свезло тебе, — хмыкнул бармен.

На следующий день Слава понес доллары в обменник. Покрутив купюру так и эдак, кассирша засунула ее в специальный прибор, вытаращила глаза и нажала на кнопочку. Не успел Слава сообразить, что происходит, рядом с ним вырос охранник.

— Одну минуточку, молодой человек!

В милиции его продержали сутки. Он двадцать раз рассказывал, как именно к нему попала фальшивая банкнота, но, похоже, его даже не слушали. На следующее утро за ним приехал дядя, который через влиятельных знакомых добился, чтобы племянника отпустили под подписку о невыезде. Хотя бармен и еще один посетитель подтвердили показания Славы, его вызывали на допросы еще раз пять. А потом — еще и на Театральную, в управление ФСБ.

Дяде через тех же знакомых удалось выяснить, что баксы были отпечатаны с чеченской матрицы, а это уже совсем другая статья. Связь с террористами — это вам не баран чихал. Однако обошлось.

На всякий случай из «Жемчужины» его уволили, и следующие три месяца, до самой армии, Слава снова перебивался случайными заработками, даже таскал торговцам ящики на рынке. Да и с женщинами стало сложнее. Нет, фирменный взгляд не подводил, но вот доступа туда, где плавали действительно крупные рыбы, у него больше не было.

В армии Слава попал в десант. Потрепало его изрядно и окончательно лишило каких-либо жизненных иллюзий. Больше ничего от жизни он не ждал, просто плыл по течению. Работал охранником на автостоянке, по выходным ходил в качалку, пил с друзьями пиво, знакомился с женщинами — исключительно отдыхающими, причем особо не привередничая. А через пару лет все тот же приятель, который когда-то устроил его в «Жемчужину» предложил место охранника в «Лазурной».

Казалось, он наконец выплыл со стремнины на спокойное течение. Скоро Слава стал старшим смены, деньги платили сравнительно неплохие. И все бы ничего, но тут каким-то мусорным ветром в Сочи принесло Сьюзан — сотрудницу английского посольства. «What’s the nice guy…» — пробормотала она, проходя мимо, словно бы сама себе. Слава английский, можно сказать, не знал вовсе, но интонацию понял. Хотя и не совсем верно…

Через неделю Сьюзан уехала, а Славу аккуратно отловили на выходе из гостиницы и привезли все туда же — на Театральную. На этот раз трепали уже основательно, да и дяди с его связями больше не было. И все же удалось выкрутиться еще раз.

Жизнь сделала круг. Из Лазурки его выставили, как раньше из «Жемчужины».

«Извини, — сказал приятель, — но больше я тебе ничем не могу помочь».

Помыкавшись по случайным работам, Слава устроился фитнес-инструктором в спорт-комплекс, куда ходили в основном худеющие толстухи. На тренажерах они кряхтели, обильно потели и трясли дряблыми телесами. Это было невыносимо. К концу рабочего дня хотелось напиться и повеситься.

Однажды вечером он сидел в баре у стойки и осуществлял первое из этих двух желаний, прикидывая, стоит ли перейти ко второму или все-таки для начала снять какую-нибудь тощую телку: толстух он теперь не переносил.

— Привет! — бодро прозвучало над ухом.

Повернув голову, Слава остолбенел. Рядом сидел тот самый тип, который якобы проспорил ему сто баксов.

— Да я тебя, гнида!.. — задохнулся Слава и сгреб соседа за грудки.

— Полегче, чувак! — тот одним ловким движением отцепил от себя Славу. — Остынь и послушай. Извини, что так вышло. Меня самого обули. Я тебя искал потом, но ты уже в армию ушел. Есть разговор.