Читать книгу "Право на выбор - Рина Михеева"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он стоял у окна, смотрел в ночь, хмурился. Наконец вздохнул, отошел от окна и начал раздеваться, явно готовясь лечь спать. Райяна хотела отвернуться, но не могла… а потом уже и не хотела. Под гладкой кожей перекатывались литые мускулы, волна темных волос ложилась на широкие плечи, и волчице до ноющей боли в сердце захотелось прикоснуться к нему, запустить руки в волосы, прижаться губами к его плотно сжатым, четко очерченным губам, разгладить вертикальную морщинку между бровями…
Ей стало тяжело дышать — так привычно, знакомо тяжело, как обычно бывало, когда обуревали подобные желания. Она всегда держала их в узде, а они в отместку теснились внутри, почти душили… А сейчас Райяна вдруг подумала, что ведь это же сон. Она помнила, где она и что с ней. А это вот — сон. Просто такой ясный и отчетливый, наверное потому, что все так странно с ней… Эта неизвестно откуда взявшаяся сила и ее попытка упрятать эту силу в клановую искру… Вот и снится… Так и хорошо. Может, ей и жить осталось всего ничего. Может… никогда в ее жизни не будет такого — не только наяву, но и во сне.
Райяна тряхнула головой, чувствуя на губах бесшабашную улыбку, выдохнула, выпуская на волю свои мечты, желания — все, что горело, бурлило и рвалось у нее внутри. Она сделала шаг вперед… Ярон уже опустился на кровать, и Райяна легла рядом, провела рукой по его волосам, по щеке… Увидела, как изумленно расширились его глаза. Изумленно и радостно. В них она увидела отражение той же бесшабашности, что искрилась сейчас у нее в крови, наполняя ее легкостью и никогда прежде не испытанной свободой.
Он рад ей. Пусть это сон. Всего лишь сон, в котором она видит то, что хочет видеть. Пусть так. Но это ее сон, и она имеет полное право сполна им насладиться. Райяна склонилась к Ярону, коснулась губами его губ — все же нерешительно, робко, ведь впервые… И так вдруг стало страшно проснуться. Но она не проснулась.
Твердые мужские губы едва заметно дрогнули, а потом раскрылись навстречу. Ярон тоже коснулся ее волос, пропустил пряди между пальцами и вдруг обхватил ее, переворачивая на спину, рассматривая так, будто видел впервые и увиденное казалось ему невероятным, небывалым, немыслимым чудом. Подарком судьбы, счастьем. Любовью…
Он коснулся ее губ пальцами, а потом снова губами, сначала нежно, а потом все более настойчиво, дурманно, страстно. Они обнимались, вжимаясь друг в друга так, словно надеялись слиться в одно существо, слиться так, что никто и никогда больше не сможет их разделить. Яростная и жадная нежность — она бывает и такой, поняла Райяна. И именно такой она хотела. Яростной нежности, жарких объятий, до боли, до стона. Словно две волны в бушующем море против всех законов природы ринулись навстречу друг другу, схлестнулись, сливаясь и поглощая, напитываясь друг другом с ненасытной жаждой.
— Мой, — шептала она, — ты мой. Мой. Я люблю тебя…
— Я тоже… — выдохнул Ярон ей в ухо и слегка прикусил за шею, будто метил.
Райяна выгнулась от пронзившей ее сладостной судороги, наслаждение вспыхивало внутри, окатывая ее с ног до головы жаркими волнами.
— Люблю тебя, — Ярон положил ладони на ее пылающие щеки, пристально глядя в глаза. — Тебя, Райяна. Не камни должны выбирать нам любовь, а сердце. И мое выбрало.
Она смотрела ему в глаза, желая запомнить навсегда. Навсегда сохранить в сокровищнице души этот взгляд — тоскующий, отчаянный, яростный и нежный.
И вдруг вспомнила — она же должна его предупредить. Конечно, если это сон… Или, может быть, это что-то другое? Надо попробовать. Так много всего теснилось в мыслях… Родители его живы. Нет, это не то… Ему грозит опасность.
— Леяна враг. Грон — предатель, — почти выкрикнула она, но Ярон, так хорошо слышавший шепот любви, только нахмурился непонимающе.
— Что? — прошептал он. — Что ты говоришь?
— Предатель… Грон — предатель.
— Я предатель? — беспомощно переспросил Ярон и побледнел.
В его вопросе не было протеста. Он был готов в это поверить. Его чувство вины играло с ним в игры, которые сейчас могли слишком дорого стоить.
— Нет, — Райяна чувствовала, как ее сон, видение или что это было такое, истончается, как отдаляется от нее желанное тепло Ярона, жар его рук, яростное пламя его глаз. Она догадалась помотать головой, и лицо князя просветлело. Как же объяснить ему?
— Грон, — выкрикнула она и… очнулась. Рядом тихонько сопела Талиса.
* * *
Ярон стиснул подушку так, что прорвал ткань и наружу полезли пух и перья. Он уткнулся лицом в растерзанную ткань и на миг ему показалось, что от нее пахнет Райяной.
Неужели это был сон? Настолько реальный, настолько… До боли, до крика, до невыносимости реальный. Ее сильное, горячее, гибкое тело в его руках, ее дрожь и стон, ее глаза… И пламенная, и нежная синь, ставшая его личным небом, в котором хотелось раствориться и потеряться навсегда. В котором можно летать — даже волку.
И что она пыталась ему сказать? Он разобрал слово "предатель"… Но это она не о нем. Тогда о ком? И может ли быть, что все это всего лишь мираж? Игра сознания, бунт слишком долго подавляемых чувств? Или, не приведи Тена, Ночной Морок. Говорят, к одиноким оборотням может повадиться и пить их силы ночами, принимая облик тех, кто им дорог.
Ярон тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Нет… он не мог поверить, что это был Ночной Морок — мерзкая низшая сущность, рабыня Шешхата. Нет… Сердце говорило ему, что это была Райяна. Где же она и что с ней?.. Но если подобное повторится, надо будет обратиться к Муфре. Шаманка может изгнать Ночной Морок. Райяна…
На глазах вскипели слезы, но он не позволил им пролиться, и осталась только жгучая, разрывающая боль. Райяна…
Мир по другую сторону портала был совсем другим — более темным и мрачным, но в то же время сама эта мрачность казалась чистой и искренней, какой-то освежающей и почти родной. Рядом послышался деловитый стук дятла, которому издали вторило нежное "ку-ку". Полина вдохнула лесной мшистый и хвойный запах, улыбнулась и неожиданно ощутила, что вернулась домой. Теновия была ей роднее и ближе — тоже опасная, но не фальшивая, похожая на дремучий лес, но не на обманчивую зеленую трясину, которую так приятно освещает солнышко, а сделай шаг — и можешь никогда больше не выбраться.
Полина, Верен и Сай стояли на узкой проселочной дороге, ведущей через лес — не слишком густой, но все равно не очень приветливый. Разлапистые высокие ели простирали колючие лапы, норовя "приласкать" по шее зазевавшегося путника. Центральная часть дороги поросла невысокой травкой, по краям — колеи, как от телег. Впервые Полина задумалась о том, как здесь перемещаются с места на место, — помимо ног, лап и крыльев.
— А лошади у вас есть? — спросила она, вызывав изумление в невозмутимых темных глазах Верена.
Да, такого вопроса он не ожидал. Его удивление развеселило Полину, и она мысленно хихикнула.
— У людей есть. Оборотни редко ими пользуются. Отчасти — это дело привычки. Оборотни привыкли полагаться на себя, на скорость лап или крыльев. Отчасти — проблема в том, что лошади не любят оборотней. Нужно вложить немало труда и потратить немало времени, чтобы приучить их.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Право на выбор - Рина Михеева», после закрытия браузера.