Читать книгу "Канун - Михаил Зуев"

Королевой нужно становиться самой. Другого пути нет.

В шесть Наташа, легонько покачиваясь со сна, появилась из глубины служебного коридора.

– Отчеты все сегодня за тобой, Наташ! – напомнила ей Кадри и отправилась умываться.

Еще безлюдно было в фойе, но уже раздавалось позвякивание посуды из ресторанного зала – кухня сервировала шведский стол. Запахло кофе и свежей выпечкой. Гостиница просыпалась. Люди в спортивной одежде легким пружинистым шагом выбегали из главного входа, отправляясь на пробежку по терренкуру у берега моря, уходящему вдаль на добрый десяток километров. Море поблескивало штилем. День обещал быть теплым и уютным.

В восемь позвонила Марулла.

– Кадри, у тебя ничего не поменялось? Сможем встретиться?

– Конечно, тетя Марулла. Я в девять сдаю смену – и свободна.

– Я приеду к тебе в отель. Позавтракаем вместе.

– Договорились!

Мама Димитры появилась в фойе отеля через несколько минут после девяти. Расцеловавшись, женщины под руку исчезли в глубине зала «Лемония Пияцца», уже заполненного голодными поутру отдыхающими.

Глава 13

Воодушевленный внезапно нахлынувшим чувством герой звонит героине весь вечер. Поначалу гудки идут, но она не снимает трубку. Потом гудки исчезают, а в трубке «абонент временно недоступен». Герой в недоумении. Куда делась героиня? А действительно – что с ней?

Андрей откатил кресло от стола и задумался. Характер героини – взбалмошный, неорганизованный, несистемный. И ее задача сейчас довести героя если не до белого каления, то уж сильно поднять его, и без того вдохновленного, над эмоциональной «изолинией». Итак, героиня исчезает. Ее нужно убрать. Как? Можно, конечно, поступить грубо – как Михаил Афанасьевич со Степой Лиходеевым. Раз – и в Крым, минуя все пространства и времена. Но там была фантасмагория. А у меня тут – ее величество реальность, усмехнулся Андрей. Со всеми этими особняками, лимузинами, тайными злодеями, фитнесами и задушевными беседами у буржуазного камина.

Отправлю-ка я ее в театр, да! Внезапно так. Со старой подругой, приехавшей из Кологрива. Ну ладно, ладно, простите, товарищи классики! Из Екатеринбурга. Да, в театр. С подругой сто лет не виделась. Телефон бросила в сумочку без звука. Спектакль кончился, звук включить забыла. Мало того что без звука, так от частых звонков героя он еще и разрядился. Вот и всё! И герой в прострации, доходит себе до кондиции, и героиня на месте – жива, здорова, цела, глупа и желанна.

Телефон на журнальном столике коротко пискнул. Док был лаконичен: «34.75505, 32.44549. Звоните потом».

Андрей сидел над сценарием с раннего утра, четыре с половиной часа. Наступал критический момент: поймать волну «второго дыхания», и тогда уже не до стрелок часов, перекуров и обедов, или прямо сейчас решительно встать из-за стола. Второе дыхание посещать не спешило, а первое устало. Андрей бросил взгляд на экран телефона: точка, обозначенная Доком, – в семи километрах от отеля. Прогуляюсь! Надел джинсовку и хлопнул дверью номера.

Последний правый поворот перед целью был с Европис на Игнатиас. Игнатиас оказалась узкой двухполосной, ровно километр в длину, и прямой как стрела. К тому же совершенно пустой. Поля слева, поля справа. Отличная полоса, легкомоторники могут садиться и взлетать вообще без проблем. В самом конце, метров за двадцать перед Т-образным перекрестком, навигатор требовал уйти налево под прямым углом. Андрей съехал с асфальта в карман, покрытый травой. Из кармана начиналась грунтовка, после непрекращающейся череды зимних дождей ставшая болотцем. Жирная светло-коричневая грязь от края до края гладким скользким слоем. Пускать по ней паркетник было сущим безумием.

Андрей осмотрелся. За спиной лежала дорога; по ней он только что приехал. Справа – небольшое поле, за ним дорога пошире; за дорогой, в глубине, небольшой двухэтажный отельчик. Слева на километр простиралось недавно засеянное поле, едва начавшее прорастать свежей зеленью. А прямо перед ним громоздилась платформа из полуразрушенных огромных мегалитов. Сверху на ней, как и положено, выросли дома и виллы, был разбит парк, даже арт-объект в парке виднелся – то ли Посейдон, то ли русалка с хвостом. Какая-то женщина выгуливала пару мелких собачек прямо по кромке обрыва. Собачки напрыгивали друг на друга и пискливо тявкали.

Платформа тянулась вдоль поля на тот же самый километр. Получалось, что вся Игнатиас полностью шла параллельно платформе, отделяясь от нее лишь полем метров в двести-триста шириной. Кое-где многометровые камни были вырваны из края платформы и валялись по местами оплавленному склону; где-то они вообще оказались разорванными на части неправильной формы и разбросаны по склону тут и там в хаотичном беспорядке.

Андрей взглянул на экран. Точка в навигаторе была прямо перед ним, метрах в ста. И это расстояние еще нужно было как-то пройти. Грязь предательски скользила под ногами. Уйти с грунтовки и попытаться пробраться по остаткам травы оказалось не лучшим решением – там отражали высокое синее небо глубокие непроходимые лужи. Перед Андреем лежал длинный монолитный слоистый склон из скальных пород, причем такое ощущение, что кто-то ударил по нему здоровенной палицей – склон был словно сломан надвое под углом. Так бывает, если взять кусок слоистого вафельного торта и надломить его посередине.

Оказавшись на точке, Андрей оценил циничное коварство Дока. Да, ради этого стоило пробираться по грязи. Тем более что с дорог – ни с Игнатиас, ни с перпендикулярной ей – увидеть то, что предстало пред его взором, было нельзя. Из точки перелома слоистой плиты на Андрея смотрел тоннель, зарывавшийся вглубь скального массива. Стенки тоннеля были шероховатыми, диаметр – метров пять-семь. В глубину тоннель уходил метров на пять, сразу скрываясь за горизонтальными грунтовыми отложениями. Было понятно, что поверхностью грунта тоннель не ограничивается.

Если реконструировать ситуацию, то, скорее всего, нечто массивное прилетело под небольшим углом к горизонту сверху, воткнулось в склон, пробив его, словно противотанковый кумулятивный снаряд, вырвало каменные обломки, валявшиеся рядом с «тоннелем», и зарылось глубоко в недрах скального массива. Ну а со временем остатки повреждения оказались засыпанными землей. В основании тоннеля была протоптана узкая тропинка. В одном месте стенка была слегка побита каким-то дробящим инструментом. Рядом валялось немного свежедобытого щебня. Очевидно, кто-то из предприимчивых местных жителей приспособил тоннель для личных целей: щебенка – вещь в хозяйстве периодически нужная.

Телефон завибрировал в заднем кармане джинсов.

– Как насчет обеда, Андрей? Я приеду туда, где вы, минут через пять-семь.

– Отлично, Док. Но на этот раз вы будете моим гостем. Однако я не вижу причин беспокоить вас лишний раз. Скажите, куда мне приехать, – я доеду.

– Видите ли, Андрей, место, куда вы собираетесь меня пригласить, – по тону было слышно, что Док улыбается, – место это в самом центре города, но подъезд уж очень неудобен, если не знать. Вы наверняка промахнетесь. Так что позвольте мне стать вашим проводником!