Читать книгу "Арифметика любви - Линн Грэхем"

— Прекрати обращаться со мной, как с больным ребенком. Я уже взрослая!

— Взрослые себя так не ведут.

Фрэнки в гневе повернулась и сильно толкнула его в грудь. От неожиданности Сантино потерял равновесие и рухнул в воду, подняв целый фонтан брызг.

Фрэнки истерически засмеялась. Сантино бросил на нее взгляд, полный испепеляющей ярости, положил сильные руки на керамический бортик и одним движением встал на кафельный пол.

— Будь ты мужчиной, я бы размазал тебя по стенке! — прорычал он.

Фрэнки прикрыла рот рукой. Мокрый костюм прилип к его телу, на полу был потоп.

— Это случайность, — выдохнула она. — Правда случайность. Я. совсем не хотела, чтобы ты упал…

— Да, конечно! — огрызнулся Сантино, взмахнув загорелой рукой. — Я. не вернусь, пока ты не повзрослеешь!

Громко хлопнув дверью, Сантино вышел из ванной. Жаль, что у него совершенно нет чувства юмора, думала Фрэнки. Сантино, в конце концов, не совершенство. Тоска и одиночество, столь знакомые ей, с новой силой охватили ее.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Фрэнки обнаружила своего медвежонка, сидящего на полке в гардеробной Сантино. Медвежонок был потерт, но по-прежнему носил клетчатый шарфик. Она прижала к груди свою старую игрушку, словно лучшего друга.

Сантино уехал. Она ощущала себя несчастной и брошенной. Погас свет ее жизни. Она знала, что глупо чувствовать себя подобным образом, но ничего не могла с этим поделать. Сантино предложил ей три недели, а провел с нею лишь один день.

Единственная причина, заставлявшая Сантино держать ее здесь, — страх, что она забеременела от него. Он будет счастлив отпустить ее, когда она сможет уверить его в обратном. Фрэнки вела себя достаточно спокойно: невозможно представить себя беременной от мужчины, который не желает быть ее мужем…

Нет, Сантино не любил ее и, очевидно, никогда не полюбит, потому что, видит Бог, он влюбился бы в нее давным-давно. Ясно, что он считает ее навязчивой и лишней, Сантино — ее полная противоположность. Образованный, дисциплинированный, подчиняющийся холодной логике и сдерживающий эмоции… Да, он способен справиться с «привязанностью», неохотно признала Фрэнки.

Сантино вернулся на другой день.

— Я скучал по тебе, — признался он, глядя на нее сияющими глазами. — Я действительно скучал по тебе.

— Думаю, в данных обстоятельствах это даже забавно…

— Забавно? — Улыбка сменилась гримасой.

— Не нравится черный юмор? — с легкостью проговорила Фрэнки. — Я рада, что мы снова будем друзьями. Ты должен признать, что мы ничем не связаны, потому что у нас нет ничего общего… кроме постели — но это лишь взаимное любопытство, которое привело к паре забавных эпизодов. Ты знаешь…взрослые люди не принимают это всерьез.

Сантино нахмурился.

— Чего ты хочешь от меня? — набросилась на него Фрэнки.

— Я просто хочу, чтобы ты была сама собой.

— Я не понимаю…

Сантино обнял ее.

— Это неважно, саrа mia. Я виноват перед тобой. Мне не следовало оставлять тебя одну.

Фрэнки хотелось броситься ему в объятия, но она не позволила себе даже положить голову ему на плечо.

— Честно говоря, я была рада остаться одна.. но я действительно хочу как можно скорее вернуться в Лондон… Ты согласен?

— Нет об этом не может быть и речи, — немедленно ответил Сантино.

— Но почему? — спросила Фрэнки, по спешно освобождаясь из уютного плена его рук.

Сантино надежно укрылся под маской спокойствия.

— Ты думаешь, что я беременна? — пробормотала она наконец.

Сантино посмотрел на нее с грустной улыбкой.

— За удовольствие нужно расплачиваться.

— Ты можешь быть серьезным… Возможно, нам повезет.

— Все зависит от смысла, который ты вкладываешь в эти слова. Когда будет известно? — лениво поинтересовался Сантино.

Она пожала плечами.

— Рано или поздно… но не спрашивай меня когда, потому что я не вполне уверена.

Поскольку короткое ежемесячное событие ничуть не нарушало обычную жизнь Фрэнки, она не утруждала себя записями дат.

— У нас нет недостатка времени, — с невероятным спокойствием ответил Сантино. — И нет смысла беспокоиться о том, на что нельзя повлиять.

— Раньше ты относился к этому иначе.

— Возможно, меня согревает мысль, что я стану отцом… наверное, я даже почувствую разочарование, если окажется, что ты не беременна, — несколько напряженно проговорил Сантино.

Фрэнки онемела от столь откровенного признания. Наконец ее осенило.

— Можно сделать аборт.

Сантино в шоке отпрянул от нее.

— Ты не сделаешь этого!

Фрэнки покачала головой. Она знала, по-чему он стал так добр и ласков. Сантино намеревается наладить их отношения. Очень разумно и практично, подумала она, презирая его предусмотрительность. Что бы ни случилось, они намерены развестись. Он открыто заявил об этом с самого начала, не так ли? Сантино улыбнулся.

— Я проголодался. Наверное, нам уже подали ленч.

Через несколько минут они сидели за столом, накрытым на тенистой веранде.

— Между прочим… я сдал виллы в аренду твоему партнеру, — сказал Сантино, — Однако полагаю, ты сочтешь неудобным продолжать работать с Мэтом Финли.

— Но почему?

— Он не умеет достойно проигрывать. Он будет злиться, потому что ты ущемила его «эго»…

— Мы с Мэтом хорошие друзья…

— Друзья не возводят грязную ложь, — сухо возразил Сантино.

Это напоминание заставило Фрэнки покраснеть.

— Пару месяцев назад он начал ухаживать за мной, — с грустью призналась она. — Раньше этого не было. А потом, на ферме, он сказал, что с деловой точки зрения было бы разумно жениться на мне…

— Да, женщина с деньгами очень притягательна для такого мужчины, особенно если доходы агентства падают.

Фрэнки вдруг вспомнила, что Мэт не раз отмечал роскошный образ жизни ее матери. Он вполне мог предположить, что женитьба на дочери Деллы в конце концов принесет прибыль.

— Почему Мэт так меркантилен? — с болью прошептала Фрэнки. — Неприятно сознавать, что человек, которому я доверяла, рассматривал меня как свинью-копилку. И какое ужасное двуличие! Все это время Мэт делал вид, что я ему действительно интересна… Подумать только, я даже опасалась обидеть его чувства! — С гримасой отвращения Фрэнки взглянула на Сантино, удивляясь, почему он столь необычно спокоен.

Его выразительные губы сложились в недобрую усмешку.

— Ужасное двуличие, — покачал головой Сантино.