Читать книгу "Шантарам - 2. Тень горы - Грегори Дэвид Робертс"

– Может, вы приляжете ненадолго? – спросил я.

– Нет-нет, все в порядке, все в порядке. Я… я сбился с пути и начал употреблять алкоголь. Я не привык к нему. До этого я никогда не пил спиртного. Я плохо вел себя. Но затем великий святой человек остановил меня на улице и отвел в храм богини Кали.

Неожиданно он резко выпрямился, словно вынырнул из воды, чтобы набрать воздуха.

– Неужели вы действительно знаете человека, которого я проклял? – спросил он дрожащим голосом.

– Знаем, – ответил я.

– И я встречусь с ним? Он позволит мне снять с него проклятие?

– Думаю, позволит, – улыбнулась Карла.

– Говорят, маа Кали может делать ужасные вещи с человеком, – сказал он, схватив меня за руку. – Но только с лицемерами. Если сердце твое открыто, она поневоле тебя полюбит. Она мать всей вселенной, и мы ее дети. Она не может не любить нас, если мы сохраняем для нее чистоту внутри себя.

Он помолчал, тяжело дыша, положив руку на сердце и постепенно успокаиваясь.

– Вы уверены, что чувствуете себя нормально, Дев? – спросила Карла.

– Да, благодаря маа. Просто это был шок от неожиданности.

– А как вы оказались в больнице, Дев?

– Я обрил голову и нашел самую скромную работу, где я мог помочь напуганным и беспомощным. А теперь мои сомнения устранены, потому что вы нашли меня здесь, чтобы отвести к этому человеку. Пожалуйста, возьмите это.

Он вручил мне ламинированную карточку, одна сторона которой была пустой, а на другой был нарисован какой-то узор. Я положил карточку в карман.

– Что это такое, Дев? – спросила Карла.

– Это янтра. Если вы посмотрите на нее с чистым сердцем, она очистит ваш разум от всего негативного и вы сможете сделать мудрый и полезный выбор.

– Мы ждем здесь известий о состоянии нашего друга, – сказал я. – Можем мы сделать что-нибудь для вас, Дев?

– Мне ничего не нужно, – ответил он, откинувшись на спинку скамейки. – Я действительно ухожу с этой работы?

– Похоже на то, Дев, – ответила Карла.

Прибыли родственники Салара в сопровождении двух бойцов Компании; медики сказали, что Салар, по всей вероятности, будет жить.

Мы отвезли кающегося святого в «Махеш» и поднялись в пентхаус отеля. Скорпион упал на колени перед Девом, Дев упал на колени перед Скорпионом. Мы повернулись и пошли к лифту.

– А знаешь, – сказала Карла, пока мы ждали лифта, – не исключено, что это встряхнет иммунную систему Близнеца и он выздоровеет.

– Возможно, – согласился я, когда лифт, дернувшись, остановился перед нами.

– А я знаю, куда мы сейчас поедем, – сказала Карла, отдавая мне фляжку.

– Все-то ты знаешь, – отозвался я, поплотнее запахивая на себе черный пиджак.

– Мы поедем на Мохаммед-Али-роуд за твоим байком. Тебе ведь гораздо важнее воссоединиться с ним, чем привести себя в порядок.

Она действительно все знала и напоминала мне об этом, пока мы возвращались в «Амритсар». Спасенный байк всю дорогу радостно бормотал свои мотоциклетные мантры.

В номере Карла побрызгала себе в лицо водой и предоставила ванную в мое распоряжение.

Я выложил все из карманов на широкую фарфоровую полку под зеркалом. Купюры были забрызганы кровью. Ключи приобрели красный оттенок, а монеты обесцветились, словно очень долго пролежали в каком-то фонтане, куда их бросили на счастье.

На ту же полку я положил ножи вместе с ножнами, после чего скинул адвокатский пиджак на пол и содрал окровавленную рубашку с окровавленной футболки. Из кармана выпала карточка, которую дал мне Дев. Подобрав ее, я впервые взглянул в зеркало и увидел там незнакомого мне человека в чистом поле.

Я не хотел встречаться с ним взглядом и постарался забыть то, что назойливо лезло мне в голову.

Футболка была подарком Карлы. Ее сшил один из опекаемых ею художников как пародию на работы другого художника, известного тем, что набрасывался на свои холсты с ножом.

Спереди футболка была изрезана и изодрана. Карле она нравилась, очевидно, потому, что ей нравился художник. Мне она нравилась своей незавершенностью и уникальностью.

Я осторожно снял футболку, надеясь, что ее удастся отстирать, но, посмотрев в зеркало, бросил футболку в раковину.

Футболка оставила кровавую отметину у меня на груди. Она представляла собой перевернутый треугольник, окруженный расходящимися лучами. Я посмотрел на карточку, подаренную Девом. На ней был аналогичный рисунок.

Индия.

Я выпустил карточку из рук и уставился на то, во что я позволил себе превратиться. Я смотрел на рисунок у меня на груди и задал себе вопрос, который мы все задаем раньше или позже, прожив в Индии достаточно долго:

«Что тебе нужно от меня, Индия? Что тебе нужно от меня, Индия? Что тебе нужно от меня?»

Мое сердце разрывалось в потоке случайных обстоятельств, когда за одним дурацким происшествием следовало еще более дурацкое. «Если вы посмотрите на нее с чистым сердцем», – сказал садху, отдавая мне карточку. «Мудрый и полезный выбор».

Я сбежал из тюрьмы, где у меня не было никакого выбора, и свел свою жизнь к единственному выбору, встающему передо мной повсюду и со всеми, кроме Карлы: оставаться или уходить.

«Что тебе нужно от меня, Индия?»

Что означал этот кровавый рисунок? Может быть, это было предупреждение, написанное кровью другого человека? Или одно из тех доказательств, о которых говорил Идрис? А может, я просто сходил с ума, задавая этот вопрос в поисках смысла, которого не было и не могло быть?

Я залез под душ и смотрел, как с меня стекает красная вода. Когда она стала чистой, я выключил душ и прислонился к стене, прижав ладони к кафельным плиткам и опустив голову.

«Так было это посланием или нет?» Я слышал свой голос, задававший этот вопрос, хотя на самом деле молчал. «Посланием, написанным кровью у меня на груди?»

Я вздрогнул, когда ножи со звоном скатились с полки на кафельный пол. Шагнув из-под душа, чтобы подобрать их, я поскользнулся на мокром полу и, машинально выставив руку, порезал ножом ладонь.

Я подобрал ножи и опять порезался. Такого со мной ни разу не случалось за все время, что они у меня были. Кровь хлынула в раковину и запачкала карточку, которую я оставил там. Я убрал карточку и положил ее сушиться, сунул руку под холодную воду и прижал края раны полотенцем. Затем очистил ножи и положил их в безопасное место. Какое-то время я тупо смотрел на карточку и на свое отражение в зеркале.

Карла была на балконе, в тонком голубом халатике, накинутом на плечи. Я хотел бы наблюдать эту картину всю оставшуюся жизнь, но надо было ехать. У меня было дело.

– Я опять должен выйти, – сказал я. – Нужно сделать кое-что.