Читать книгу "Спаситель и сын. Сезон 3 - Мари-Од Мюрай"

– С теми шизиками?

– Так что вы намерены делать?

– Доем круассан. Потом найду гостиницу и сниму себе номер.

– Рядом есть гостиница «Ибис».

– Отлично. Поживу два-три дня в вашем захолустье. Повидаюсь с Самюэлем. Восстановлю душевное здоровье.

– Если хотите знать мое мнение, в два-три дня вам, пожалуй, не уложиться.

– А вы не проводите ускоренную терапию, как в Америке?

– Я похож на американца?

Вьенер встал и направился к «Страннику над морем тумана».

– Меня эта картина завораживает. Так и кажется, сейчас кто-то подойдет и столкнет этого человека в пропасть.

– Или помешает ему туда броситься.

– Да? Вы видите так? Интересно…

Вьенер заложил руки за спину, подошел к окну, но тут же отпрянул и испуганно вскрикнул:

– Он!

– Кто?

– Он. Там. На улице. Как он узнал?

Спаситель поднялся с кресла и увидел в окно припаркованный напротив дома черный «мерседес».

– А вы случайно не оставили в парижской гостинице записочку? Что-то вроде «еду в Орлеан к месье Сент-Иву»?

– Нет! Ничего не оставлял. Пусть убирается! Не нужен мне его гуру!

– Спокойно, спокойно! – заговорил Сент-Ив своим фирменным обволакивающим голосом.

Но Вьенер ничего не слышал – вне себя от бешенства и страха, он осыпал проклятиями черный «мерседес». Потом вдруг сжал левую руку в кулак и замахнулся.

– Нет! Нет! Не надо! – завопил Спаситель, сообразив, что задумал Вьенер: сейчас он изуродует руку – ту, что должна играть концерт ре-мажор.

Поздно. Кулак обрушился на стекло и разбил его вдребезги.

Неделя с 2 по 8 ноября 2015 года

В понедельник 2 ноября армия Народного просвещения призвала в строй всех граждан от трех до восемнадцати лет, желавших получить образование.

– Зачем детей заставляют туда таскаться? – с отчаянием в голосе спросил Лазарь перед уходом в школу.

– Чтобы родители смогли наконец всласть поиграть на приставке, – ответил Спаситель.

– Не смешно.

– Понимаю. За несколько месяцев я из прикольных отцов скатился в отстойные. Социологи называют это падением рейтинга. Но все-таки тебе пора идти.

Лазарь, уже стоявший на пороге, выпустил ручку ранца на колесах и бросился к отцу.

– Не хочу уходить! – прошептал он, прижавшись к Спасителю.

Ну а Поль уже минут десять слонялся перед дверью школы – он пришел рано, еще до открытия. Наконец-то он избавился от истерик Пэмпренель, рева малютки Ахилла и отцовских нотаций. Ура, покой и тишина! Поль сунул руку в карман куртки и погладил теплый клубочек.

– Привет! – закричал ему Лазарь через всю улицу.

Друзья обнялись. Казалось, Лазарь брал под защиту Поля. Лазарь с прошлой весны начал бурно расти, становился все больше похожим на атлетически сложенного отца и, к своему огорчению, на несколько сантиметров перерос друга. Поль отставал, уже и сейчас можно было подумать, что он младше Лазаря года на два.

– А у меня сюрприз! Сюрпри-и-из! – пропел Поль.

Они очень любили делать друг другу сюрпризы.

– И что это?

– Загляни в карман.

Поль оттопырил карман, чтобы Лазарь увидел сидящего там Чудика.

– С ума сошел?

– Я обещал показать его Жанно, – ответил Поль совершенно спокойно. – Ему хорошо, спит себе в тепле.

– Там мало воздуха, он задохнется.

– Нет, что ты!

Поль лишь совсем недавно осознал, что люди, которых он любит, когда-нибудь умрут. Но пока не распространил этот кошмар и на хомячков. Он помахал рукой, подзывая пробегавшего по двору приготовишку:

– Эй, Дизель!

– Ты-ты-ты-ты его принес? – спросил Жанно, прозванный Дизелем за то, что долго разгонялся перед каждой фразой.

Поль вытащил на свет божий несчастного Чудика, тот пискнул от страха.

– Каккой-каккой-каккой потешный! Эй, Ма-Матис, погляди!

Матис позвал Нура, Нур – Осеанну…

– Убери его скорей! – уговаривал Поля Лазарь, ему совсем не хотелось иметь такую же коллекцию замечаний красной ручкой, как в дневнике у Поля.

Поль спрятал хомячка в карман и встал в строй, а в классе повесил куртку на спинку стула.

Мадам Дюмейе, учительница, припасла своему непоседливому сдвоенному классу новую педагогическую уловку, купив за время каникул рейнстик, дождевую палку. Бамбук длиной в метр, наполненный мелкими зернышками.

– Внимание! Волшебство! Я переворачиваю палку, как песочные часы, а вы – молчок! – слушаете шум дождя.

О дождевой палке ей рассказала подруга, воспитательница детского сада, – шум дождя помогал успокоить детей. Мадам Дюмейе перевернула дождевую палку, и послышалось мягкое шуршание, действительно похожее, если включить воображения, на шум дождя за окном.

– А таккой – таккой – таккой солнечной палки не бывает? – спросил Жанно.

Класс засмеялся – волшебство насмарку. А у мадам Дюмейе в это утро не раз возникало искушение пустить в ход дождевую палку и дать как следует по башке Матису и даже своему любимцу Полю. Ей оставалось два года до пенсии, и у нее развилась аллергия на постоянный детский гвалт. Эти дети ни минуты, ну ни одной минуточки не могли помолчать!

– Что случилось? Почему опять шумим? – строго спросила она, подходя к группке старших. – Из-за чего такой крик, Жанна?

– Из-за Ноама, – задиристо ответила Жанна. – Он сказал, что мы все постоянно под контролем.

– Нет, сегодня обойдемся без контрольных.

Мальчишки при этих словах насмешливо улыбнулись.

– Я сказала что-то смешное? Да, Матис?

– Но, мадам, не вы же контролируете весь мир?

– А кто?

– Иллюминаты, конечно, – сказал Матис таким тоном, словно всем это давно известно.

Мадам Дюмейе нахмурилась. Дамьен, ее двенадцатилетний внук, тоже недавно толковал про заговоры – видно, теперь подростки увлекаются такими теориями. Ей стоило большого труда убедить его, что ЦРУ непричастно к смерти Кеннеди, Колюша[21] и Леди Ди. Может, ее ученики успели за каникулы набраться сведений из Ютуба, главного источника всякой ахинеи? Для верности она спросила:

– Кто такие иллюминаты?

– А вот кто! – Матис сложил треугольник из пальцев и наложил его на свой глаз.