Читать книгу "Господа бандиты - Алексей Наст"

Петя посмотрел на изображение. Приятная баба, подумал он. И почему это симпатичные бабы так падки на всякую мерзость?

— Чья это машина? Ваша?

— Нет, это машина Наташи.

— Давно она ее купила?

— Недавно.

— Не после сделок с теми квартирами?

Фраус засмущался:

— Кажется, после.

— Хорошо, я пойду. Будьте готовы посетить наше управление. Пока в качестве свидетеля, конечно. До свидания.

Из нотариальной конторы Петя поехал на место проживания Арелиной до ее исчезновения. Он надеялся найти в ее квартире новых владельцев и по договору купли-продажи узнать, в какой конторе окрутили саму Арелину. Но двери были заперты. Разговор с соседями ничего не дал — квартира пустует уже две недели, никто здесь не появлялся.

Вечером Петя уже из дому созвонился с Купчиком, а перед сном и с Александрой, сообщив им, что его квартирное дело является частью дела Филипповой — Обуховой — Ленсера.

— Теперь многое становится понятным — сатанисты брали средства на шабаши посредством квартирных афер, — заключила Александра.

— Зачем им тогда секретная оборонная документация, если и так бабок сверх всякой меры?

— В ФСК думают, что Ленсера грохнули не сатанисты. Убийцы только подделались под сектантов, чтобы запутать следы. Но, выявив всех членов сообщества и установив их связи, можно выйти на тех, кто пытается сбыть секретную документацию за рубеж, ибо просто идея работать под сатанистов в голову не придет — человек должен быть знаком с кем-то из сектантов. Меня очень беспокоит в этом смысле Петров. Если Ваня подтвердит его связь с сектой, а то, что его собака используется в секте, подтверждает это, останется выяснить связи Петрова в НИИ, где разрабатывался проект.

— Думаешь, Петров заграбастал документацию?

— Не уверена. Думаю, Петров «опустил» Филиппову из-за мести за свою отвергнутую любовь, но у него, видимо, есть какой-то знакомый, который орудует в НИИ и который знал Обухову.

— Ладно, проработаем — узнаем.

— Молодец.

— Ты сейчас спать собираешься, начальник?

— Да. Уже поздно.

— С кем, если не секрет?

— Одна, балбес! За такие шутки шутникам принято вырывать язык! Все, конец связи!

Петя с удовольствием прослушал серию коротких гудков и опустил трубку. Классно все-таки иметь симпатичную начальницу без комплексов, которой иногда можно подпускать невинные колкости!

Узнав адрес Олеси Егоровой, Ваня поехал в Северное Бутово. Он оставил машину у подъезда и поднялся в лифте на пятый этаж. Звонок долго испускал громкие трели, прежде чем дверь открыла женщина с задумчивым взглядом.

— ФСБ. Следователь Купчик. — Ваня предъявил удостоверение. — Я бы хотел поговорить с Олесей Егоровой.

Женщина одновременно удивилась и встревожилась.

— Мы никуда не заявляли.

— Я знаю. Мне необходимо задать ей несколько вопросов. Вы кто, ее мать?

— Да. Но она не сможет говорить с вами, она ничего не понимает.

— Мы расследуем дело о молодых женщинах, которые сходят с ума или умирают. Вышли на конкретных людей, виновных в этом, от них и узнали о трагедии вашей дочери.

Женщина расплакалась.

— Проходите. — Она отерла слезы, достала из кармана халата платок, вытерла нос. — Значит, с ней кто-то сотворил это… Я так и думала. Мы нашли ее во дворе. Психиатры говорят, умопомешательство вследствие ужасного стресса, ей уже ничто не поможет.

Ваня прошел вслед за женщиной в спальню, где в кровати, обложенная подушками, сидела девушка с пустым взглядом. Плоское неживое лицо. Как растение — точное сравнение привел, рассказывая о ней, Кабанов.

— Она совершенно невменяемая, — сказала мать Олеси.

— Вижу.

— За что ее?

— Она посещала сборища сатанистов, повздорила с ними, и вот что случилось в результате, — безжалостно открыл правду Ваня.

Женщина не поразилась сказанному. Может, что-то знала о пристрастиях дочери? Спросила с сомнением:

— Их накажут?

— Может быть. Напишите заявление в ФСБ, укажите, как, когда и где нашли свою дочь в таком состоянии. Официальное медицинское заключение из психбольницы у вас есть?

— Есть. Мне придется ехать в ФСБ?

— Нет. Отдадите заявление мне. Вместе с медицинским заключением я подошью его к делу. Когда дело передадут в суд, вас известят.

— Да, конечно. Я сейчас же все напишу.

Ваня почувствовал, с каким облегчением восприняла мать Олеси весть о том, что не требуется никуда ехать. Что это, элементарная лень или неверие в силу закона?

Женщина скупо улыбнулась:

— Чаю хотите?

— Нет, спасибо. Я просто посижу.

Ваня вышел в зал, сел в кресло перед телевизором. Вот такая трагедия. Жила девочка, дурила по молодости, а потом ее заперли в логове, куда наведалась какая-то тварь. Завтра у него встреча с Кабановым, он обязательно заставит Кабанова свозить его к этому логову. Надо как следует осмотреть загадочное строение. Но главное, конечно, выяснить, кто добыл для Королевы Принца и каким образом. Тут сплошные разночтения. Кабанов говорил, что Принца привели свои же, сатанисты, а Александра твердит, что, по ее данным, Петров — директор яблочной конторы — сам заказывал обучение пса и может быть в тесных отношениях с Королевой или кем-то из секты.

Забрав заявление и психиатрическое заключение, Ваня поехал домой.

На следующее утро, к одиннадцати часам, он уже ждал в условленном месте Кабанова. Но прошел час, а «агент» так и не появился — как предрекал Петя, он растворился в толпе. Пришлось ехать к Кабанову на работу. Фирма «Оликс» располагалась в полуподвальном, хорошо отделанном помещении. На входе сидел охранник в камуфляже, у стендов с оргтехникой прохаживались приятные девочки в торговой униформе.

— Вам помочь? — спросила Ваню продавщица.

— Да.

— Что вас интересует?

— Не что, а кто. Кабанов Аркадий Иванович здесь?

— Да. А вы кто?

— Клиент. Мы с ним договаривались о встрече.

— Пройдите в бытовку.

Ваня пошел в указанном направлении и, себе на удивление, обнаружил в тесной комнатенке неунывающего Кабанова.

— Привет!

Кабанов поперхнулся — не ждал. Наивный!

— Который час? Почему не пришел на свидание?

— Я… Я… — Кабанов не мог говорить от страха.

— Короче, выкладывай, что узнал. Кто достал Мосиной собаку?

— Но я ничего не узнал, — вдруг заулыбался Кабанов идиотской улыбкой. — Было много дел, и я не посещал собраний.