Читать книгу "Крестоносцы. Первая полная энциклопедия - Вячеслав Шпаковский"

У каждого из приемов и даже отдельных элементов стрельбы имелись свои собственные названия. Опираясь на названия, будущие лучники отрабатывали сами приемы. Последнее было очень удобно не только для них самих, но и для будущих командиров, которые могли быть уверены, что в бою их воины будут действовать как один человек. Обычно стрельба велась тремя способами. При первом – натяжение тетивы и прицеливание происходили одновременно; при втором – натяжение производилось медленно, потом следовали пауза и выстрел. Третий способ состоял в частичном натяжении лука, прицеливании, после чего лук «дотягивался» и следовал выстрел. Если тетиву при этом натягивали тремя пальцами: указательным, средним и безымянным (причем древко стрелы зажималось между указательным и средним пальцами), это был «мягкий» средиземноморский (или, как его еще называли, «франкский») способ стрельбы. При персидском способе использовалась другая комбинация пальцев. А вот при турецком или же монгольском способе тетива натягивалась одним большим пальцем, на который для защиты надевали особое кольцо. Луки сарацинских стрелков действовали с силой от 50 до 75 кг, в зависимости от их натяжения.

Поражающие возможности стрелы во многом зависели от ее наконечника, поэтому сарацинские всадники имели их несколько видов. Так, для стрельбы по воинам, которые были одеты в кольчуги и ламеллярные панцири, рекомендовались стрелы с закаленными наконечниками в виде «рыбьего хвоста». Наконечники типа «лопатка», «шпинат», «ивовый лист» или же «гусиная лапа» применялись против стеганой мягкой брони, а широколезвийные (или же в виде полумесяца) – против незащищенного противника или его лошадей.

Мало того, что разные виды наконечников по-разному влияли на дальность полета стрелы, каждому воину для меткой стрельбы нужно было две тетивы. Одна требовалась для стрельбы на большие расстояния, другая – на близкие, так как одна-единственная тетива плохо влияла на меткость. При этом для каждой тетивы требовалось и соответствующее кольцо на большой палец. Ни один уважающий себя стрелок одним-единственным кольцом не пользовался.

Два лука, две тетивы, два кольца – вот такое множество вещей требовалось восточному всаднику. Даже налуч – навак – и тот был у них не простым, а «с секретом»: на нем имелось специальное вместилище для дротика, который назывался хазбан. Снаружи его не было видно, но при необходимости дротик можно было легко извлечь и метнуть во врага.

Требовалось уметь и метко разить врага копьем, а для этого нужно было постоянно тренироваться. Помимо европейской техники атаки с копьем наперевес восточные всадники учились держать копье и двумя руками одновременно, удерживая поводья в правой руке. Такой удар разрывал даже двухслойный кольчужный панцирь, причем наконечник копья выходил из спины!

Для выработки точности и силы удара служила игра бирджас, во время которой всадники на полном скаку наносили удары копьями по колонне, составленной из множества деревянных блоков. Ударами копий требовалось выбивать отдельные блоки, причем так, чтобы сама колонна при этом не рассыпалась.

Мусульманских воинов отличало и типично рыцарское отношение к поверженному врагу. Например, в 1157 г. пленных крестоносцев провели по улицам Дамаска в полном боевом вооружении, на лошадях, со всеми своими вымпелами и флагами. Мусульман при этом особенно возмущало, что с их пленниками крестоносцы зачастую поступали очень жестоко, даже когда их обменивали. Усама ибн Мункыз сообщает, что одному из пленников перед самым обменом христиане выкололи правый глаз, чтобы он не мог смотреть из-за щита. Впрочем, известен и другой пример, когда мусульмане отрубили большие пальцы на руках у наемных арбалетчиков-мусульман, чтобы они больше не могли пользоваться своим оружием, что крестоносцы расценили как проявление крайней жестокости.

Однако, несмотря на все эти различия, в целом «рыцари креста» и «рыцари полумесяца» оказались чуть ли не «братьями по оружию» и, как это ни удивительно, враждовали крайне редко! Ибн Мункыз писал о том, что многие крестоносцы подружились с мусульманами. Причем были известны даже случаи, когда европейские рыцари переходили на службу к мусульманским правителям и получали за это земельные наделы икта. Да и сам он вовсе не стеснялся того, что был в дружбе с западными рыцарями, в том числе членами ордена тамплиеров.

Что же касается других восточных или же западноевропейских рыцарей, то от своего непосредственного контакта они все только выиграли и во многом переняли друг у друга не только лучшие образцы оружия, но и близко понимаемую рыцарскую культуру – турниры, гербы, этикет и т. д. Когда, например, в 1131 г. скончался граф Жослин I, воевавший с ним эмир Гази ибн Данишменд прекратил военные действия и передал франкам: «Я вам соболезную, и что бы ни говорили, но я не склонен сражаться с вами сейчас. Ибо из-за смерти вашего правителя я могу легко одолеть ваше войско. Поэтому спокойно занимайтесь своими делами, изберите себе правителя… и властвуйте с миром в своих землях».

Впрочем, подобное благородство у восточных рыцарей, как и у западноевропейских, носило главным образом показной характер, а жадность, грубость и низменные устремления души являлись куда более распространенным явлением. Видимо, недаром арабский поэт Абу аль-Ала аль-Маяри в XI в. с грустью констатировал, что «человек благородный везде отщепенец для своих соплеменников и соплеменниц…».

В разгар битвы 1192 г. под Яффой английский король Ричард I Львиное Сердце оказался без лошади. Его соперник Сайф ад-Дин, сын знаменитого Салах ад-Дина, послал ему двух боевых коней. За это в том же году Ричард I возвел его сына в рыцарское достоинство. Известно и немало случаев, когда западноевропейские рыцари приглашали мусульман на свои турниры, а те не видели для себя в этом ничего зазорного, хотя, по идее, не должны были иметь никаких дел с неверными и «врагами ислама». Зато в сражениях восточные рыцари часто отказывались биться вместе с простолюдинами или же теми, кто был вооружен как пехотинец, так как считали подобную войну оскорблением для своей чести.

Пожалуй, главное, что больше всего различало рыцарей Запада и Востока, так это их отношение к стрельбе из лука! На Западе лук был оружием простолюдинов и… всего лишь средством развлечения для знати, не говоря уже про арбалеты, осужденные католической церковью как «богопротивное оружие, пригодное только для войны с язычниками»! На Востоке рыцари не видели в использовании лука против равного себе противника ничего предосудительного, тогда как для европейцев это было делом совершенно аморальным!

Получается, что мусульманское общество эпохи Крестовых походов было мобильнее, создавало больше социальных слоев и, соответственно, больше воинов с различным вооружением. Удивительно, но средневековый Восток был ближе к существующим у нас сегодня рыночным отношениям, чем вроде бы традиционно рыночный Запад, вследствие чего его военная машина была значительно сложнее, богаче и многообразнее, чем у их противников – феодалов из Западной Европы. По своему вооружению рыцарские войска Запада эпохи Крестовых походов по сравнению с воинами Востока занимали промежуточное положение между его тяжелой и легкой конницей. Отсутствие панцирей на лошадях превращало армию крестоносцев в конницу «среднего типа», очень уязвимую для лучников, но которую крестоносцы вынуждены были использовать при любых обстоятельствах.