Читать книгу "Своя на чужой территории - Людмила Феррис"

– Не могу я! Уж поищите кого-то другого. Как паралич нападает. Не актер я!

– Стоп! Переснимаем! – крикнула Луиза.

– Собака с поводка рвется и меня за собой тянет, – оправдывалась Юля. – А без собаки нельзя?

– Нет, нельзя. Собака в раскадровке сценария. Переснимаем, – повторила Юнис. Еще дубль.

Но с водителем надо было что-то решать. Бедняга действительно чуть не в обморок падал, когда работала камера, а план нужен крупный. Взгляд девушки наткнулся на Вадика Тымчишина, с интересом наблюдавшего за съемками.

– Вадик, а давай ты попробуешь? Ты же от камеры шарахаться не будешь? Выручишь?

– Я бы с радостью сыграл! – весело ответил тот. – Актером я еще не был!

Когда замена была произведена, Юнис скомандовала снова. На сей раз терьер вел себя прилично и Юлька спокойно завершила проход в кадре. На удивление хорош оказался и Вадик. Не обращая внимания на оператора, он с первого дубля прошел по дороге как надо, степенно и неторопливо.

Простую сцену снимали больше часа. То оператору не хватало света, то выражение лиц прохожих казалось Луизе скучным и неинтересным. Романтика кино, о которой так много пишут и говорят, в реальных съемках отсутствовала напрочь, процесс оказался нудным и изматывающим.

– Все, снято! Перерыв десять минут! Кофе горячий! Следующая сцена в церкви. Приготовить свет!

Вадим был очень доволен полученной ролью.

– Ну, ребята, у вас и работка! Юлька, благодаря тебе остался в истории кино на века. Будет, о чем внукам и детям рассказать!

– Ты сначала жену заведи! – Уставшая Юля налила себе кофе и наставительно заметила: – Результат всегда получается после долгих трудов. Это и в журналистике так.

Хотя сейчас девушку больше занимало, как бы незаметно выманить Луизу Юнис с площадки и поинтересоваться, пришла ли копия личного дела Алика Царева. Но Луиза вспомнила сама:

– Юль, ты хотела с личным делом Царева познакомиться, но тут облом вышел. Я «кадры» запросила…

– Не дают личное дело? – предположила Сорнева.

– Нет, другое. Оказывается, он вообще не числился сотрудником продюсерского центра. Работал по договору, а договор был заключен с его женой, с Ангелиной.

– Вот как?! – удивилась Юля. – А так можно? Так бывает?

– Наверное. Когда предприятие хочет уйти от налогов, бывает всякое. Это я как юрист знаю. У нашего режиссера я спрашивать не стала, да это и не телефонный разговор.

Да! Это был не просто полный облом, а целый обломище! Получается, всю информацию о загадочном Алике-кто-знает-как-его-фамилия ей придется добывать самостоятельно.

– Луиза, тогда помоги мне в другом. Вот ты говорила, у Алика и Насти был роман… Вряд ли Настя мне честно ответит на все вопросы. Кто я ей? А ты не могла бы ее попросить со мной по душам поговорить? Мне ее ответы очень нужны!

– Ты думаешь так найти убийцу? Я уверена, Настя тут не при чём.

– Других вариантов просто нет. Да и не в Насте дело, но она может знать что-то важное. А еще я никак не могу понять, каким он был, этот ваш Царев, а Настя мне поможет «психологический портрет» составить.

– Хорошо, тогда давай в семь вечера у меня в гостинице. Я до этого времени что-нибудь придумаю.

– Я знаю, кем был в прошлой жизни! – вдруг закричал подкравшийся к девушкам Тымчишин. – Я был актером, у меня талант к этому делу!

Глава 16

Не давались сегодняшние съемки и Насте Капцовой. Всего-то и надо было, что дойти до церкви – по сценарию, герои рассчитывали отыскать там награбленное преступником добро и поддержать разговор с Алексеем. Но сосредоточиться на игре девушке мешали воспоминания о событиях прошедшего дня.

Алексей Погудин не только не захотел строить с ней отношения, все вообще рассыпалось, как старые гнилые дрова. Сначала Настя всеми силами пыталась отвлечь его внимание от телефона Алика, и ей это удалось. И в ее нелепую выдумку (случайно нашла в коридоре) Погудин поверил. Правда, больше потому, что сам был чем-то сильно озабочен. Это Настя чувствовала. Но из «телефонного конфликта» девушка вышла победительницей, и они разобрали аппарат на части, выкинув мелкие фрагменты в окно, а сим-карту она разрезала на кусочки маникюрными ножницами. «Так-то будет лучше, – подумала, закрывая раму. – Пусть теперь гадает следствие, куда делся телефон убитого».

Затем выпили бутылку вина, закусив обрезками сыра, случайно оставшимися с дороги. Но даже спиртное не помогло снять напряжение, поскольку в номере отчетливо ощущалось присутствие «третьего лишнего» – погибшего Алика Царева. О чем бы ни начинали говорить Настя и Алексей, разговор всегда возвращался к Цареву, а потому ни о какой легкости и беззаботности не могло быть и речи. Какая уж тут романтика! Да еще Настя слишком настойчиво пыталась внушить Алексею мысль о себе как невинной жертве женатого ловеласа Царева, достигнув тем самым обратного эффекта. Хотя жертвой она действительно была, и пусть лишь отчасти.

Настя хорошо помнила, как однокурсница пригласила их с Мишкой Олениным на премьеру нашумевшей мелодрамы, где играла главную роль. История, рассказанная в фильме, была стара как мир и на экране разыгрывалась сотню раз: он живет в Питере и у него красавица жена и дочь, она из Москвы и замужем, потом они случайно встречаются, завязывается интрижка, которая перерастает в большую любовь. Мишке фильм понравился, он назвал его романтичным и проникновенным. Насте хотелось возразить, мол, она сыграла бы главную героиню намного лучше, дополнила образ страстью, но подумала, что Мишка, на которого роли просто «валятся», сочтет ее завистницей. И она отделалась одним словом, которое вобрало в себя неосуществленную мечту и разочарование: «Неплохо». Но сам фильм Насте не понравился. Во-первых, она не верила в любовь, преодолевающую все преграды, а во-вторых, несмотря на то, что ей всегда нужен был мужчина рядом, «женатиков» актриса побаивалась.

А потом появился Алик Царев, взгляд которого буквально пробивал насквозь, вызывал поток эмоций, приводил в смятение. Вот и разбилась она, поддавшись чувствам, об «айсберг» по имени Алик. Настя, как женщина, всегда чувствовала, что у любимого есть «двойное дно», которое он тщательно скрывал. Но иногда вторая натура проявлялась выпукло и рельефно, как мышцы на теле, вены на руках. Царев хотел знать об актерах все и умело раскручивал Настю на разговоры. «Ты могла бы сыграть в этом фильме главную роль», – словно невзначай, нежно говорил он, задевая Настино самолюбие. И девушка поддавалась на провокацию, рассказывая все о знакомой актрисе.

Так было до тех пор, пока Настя случайно не увидела в желтой газете статью, где практически слово в слово повторялся ее рассказ о той самой актрисе. Со всеми нелицеприятными подробностями, на которые обиженная Настя не поскупилась. Сначала она не поняла, подумала, случайность. Но когда перечитала публикацию второй, а потом и третий раз, то пришла в ужас. Если станет известно, что она «сливает» в газеты информацию о тайной жизни своих знакомых, в творческих кругах ей, как говорится, «откажут в приеме». Приличные люди, а в тусовке все считают себя таковыми, установят хорошую дистанцию между собой и Настей. Одно дело, когда актеры сами придумывают скандалы и сплетни, чтобы о них не забывали, но если кто-то начинает «выносить из избы» настоящий «сор», этот кто-то немедленно становится изгоем. К счастью, именно тогда гримерша Оксана и рассказала девушке о наличии у Царева законной супруги. Новость Настя приняла за знак судьбы, объяснилась с Аликом и всю свою любовную энергию направила на Алексея Погудина.