Читать книгу "Загадка воскресшей царевны - Елена Арсеньева"

Зря, конечно, он ни разу не написал Клаусу. Не хотел его видеть, надеялся, что теперь обойдется без него.

А вышло, что не обойдется…

Териоки, Выборгская губерния, 1916 год

Дмитрий Ильич Башилов, отец Анатолия, был в довольно дружеских отношениях с саратовским губернатором Петром Аркадьевичем Столыпиным. Познакомил их еще в молодые годы присяжный поверенный[51] Петр Константинович Бойцов. Он был тезкой и троюродным братом Петра Аркадьевича по материнской линии, а после смерти родителей воспитывался в семье Столыпиных. Несмотря на девятилетнюю разницу в возрасте, отношения между ними были вполне доверительные. А Дмитрий Башилов и Петр Бойцов были близкими друзьями: Вера Савельевна Башилова была сестрой первой жены Бойцова. Когда Бойцов расстался с женой, дружба между двумя мужчинами отнюдь не рухнула, а может быть, даже и окрепла. Дмитрий Ильич испытывал искреннее восхищение перед Петром Аркадьевичем. Когда тот в 1906 году, по категорическому требованию императора, принял пост министра внутренних дел и ему понадобились помощники в некоем секретном предприятии, имевшем государственное значение, он доверился Петру Бойцову, а тот – старинному другу Дмитрию Башилову. Тем более что без врача в том деле, которое замыслил осуществить Столыпин, было не обойтись.

В ведении Столыпина теперь было управление делами почты и телеграфа, губернскими и уездными администрациями, пожарными частями, страхованием, медициной, местными судами… в числе прочего он отвечал за работу тюрем и мест ссылок, а также за работу государственной полиции. Таким образом, под его «присмотром», хоть и не в прямом подчинении, находился и Отдельный корпус жандармов.

В то время непосредственно корпусом командовал барон Таубе. Именно с ним у Столыпина состоялся разговор о том, что необходимо воскресить традицию по обеспечению безопасности императорской семьи, возникшую еще во времена Александра II. Именно тогда появились так называемые «поезда-близнецы», которые обеспечивали «прикрытие» царя, постоянно меняясь местами на железной дороге с подлинным царским поездом.

Но создать дублирующий поезд – это было еще полдела. Туда назначался специальный персонал из числа комнатной челяди, которой следовало постоянно мелькать в окнах вагонов, придавая им вид вполне обжитых и наполненных людьми. Конечно, внутреннее убранство поезда-дублера было гораздо скромнее подлинного императорского, однако внешне они выглядели практически одинаково.

Вообще-то второй императорский поезд был уже построен в 1905 году, еще до вступления в должность Столыпина, однако выходил он на линию лишь от случая к случаю. Петр Аркадьевич потребовал ввести его использование в обычай. И выдвинул еще одно категорическое требование: найти – или создать! – двойников императорской семьи.

Столыпин предвидел, что террористические акты будут совершаться все чаще. Он трезво оценивал возможности Отдельного корпуса жандармов… и не слишком высоко – способности его руководства. Барон Таубе назвал столыпинский замысел безумием, несмотря на то что произошло в 1907 году.

Тогда был открыт эсеровский заговор против императора и великого князя Николая Николаевича. Преступники сначала искали возможность проникнуть во дворец, а когда это не удалось, принялись собирать сведения о маршрутах следования императора и готовить боевиков, способных метнуть в царский поезд бомбу или напасть на Николая II и его дядю с кинжалами и пистолетами. Наконец некто Наумов решился исполнить теракт. Он намеревался поступить в придворную капеллу, чтобы выстрелить в государя во время церковной службы, а два его сообщника, Никитенко и Синявский, планировали заложить бомбы под царским кабинетом. Заговор был открыт буквально в последние минуты, и никогда еще жизнь императора не находилась в такой опасности.

И все же Таубе отверг идею Столыпина, возразив, что надо просто-напросто усилить охрану царя и его семьи, а также тщательней проводить предварительный обыск всех тех мест, где может оказаться император.

Столыпин не стал его переубеждать – он просто принял на службу Петра Бойцова и наделил его особыми полномочиями секретного сотрудника при Отдельном корпусе жандармов, который отныне был занят почти исключительно одним делом – созданием семьи-дублера.

Уже в сентябре 1906 года Петр Аркадьевич получил пост премьер-министра, однако он не оставлял своим вниманием работу особого подразделения Отдельного жандармского корпуса, хотя генерал-лейтенант Курлов, пришедший на смену барону Таубе, относился к деятельности Бойцова с таким же скепсисом, как и его предшественник. Курлов свято верил в систему агентов-провокаторов, и его гордостью был агент Аленский (настоящее имя Дмитрий Богров), который выдал охранке немало анархистов и эсеров, получая в месяц до 150 рублей – немалые деньги в ту пору! Однако именно Дмитрий Богров, этот проверенный, хваленый агент, стрелял 18 сентября 1911 года в премьер-министра Столыпина и смертельно ранил его. Курлов был немедленно отправлен в отставку, но вернуть Петра Аркадьевича это не помогло.

Его гибель потрясла Бойцова.

То, что в тот вечер в киевском театре оказалась семья государя, которая тоже могла погибнуть, стало для него последним, самым веским доводом: он должен, обязан продолжать делать то, что ему завещал Петр Аркадьевич.

Ему благоприятствовало то, что сменявшие один другого командующие Отдельного корпуса – генерал-лейтенант Толмачёв, генерал-майорДжунковский и генерал-лейтенант граф Татищев – понимали всю важность этой задачи и если не помогали, то и не мешали Бойцову.

Его кропотливая работа заняла четыре года. Бойцов тщательно подыскивал людей, имевших максимальное портретное сходство с членами императорской семьи, детьми и взрослыми, заменяя дублеров с течением времени другими – прежде всего потому, что дети, которые в пять лет казались совершенными близнецами маленьких великих княжон или наследника, через два-три года неузнаваемо менялись. Постоянными членами этого семейства оставались только Федор Степанович Филатов и его жена Надежда Юрьевна, внешне необычайно похожие на императора и императрицу. Их познакомил Бойцов, за что они были ему благодарны всю жизнь, ибо из них получилась счастливая пара, воодушевленная идеей служения государству вообще и императорской семье в частности. Они были ярыми монархистами, не зараженными никаким фрондерством или так называемыми свободолюбивыми идеями. Правда, брак этот оставался бездетным, однако в разное время – благодаря усилиям Бойцова – их семья пополнялась разными детьми, которые должны были исполнять роль царских детей. Их брали в приютах, а в случае изменения внешности, которое могло наступить с возрастом, передавали в другие бездетные семьи, хорошо обеспечив их будущее.

В 1914 году семья Филатовых сформировалась полностью, и можно было надеяться, что внешность двойников Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии и Алексея не слишком изменится с годами – в крайнем случае, поможет грим.