Читать книгу "Вяземская голгофа генерала Конева - Михаил Филиппенков"

В Тиханов немецкие противотанковые позиции и позиции реактивных минометов «Nebelwerfer» простирались в долину Днепра. Западный берег реки был довольно плоский, а восточный сравнительно крутой, и находившиеся там советские позиции представляли собой земляные укрепления, траншеи, окопы с блиндажами, проволочными заграждениями, распространявшиеся и в глубину и в линию.

Передовые части 25-го танкового полка через второй мост севернее Глушкова беспрепятственно переправились через Днепр. Как писал в своих воспоминаниях один из немецких участников тех событий: «Это редкое зрелище таких масс танков на ограниченном пространстве, своего рода «железный кулак» на восточной стороне Днепра. Чумазые танкисты довольны приходом пехоты, так как не имея пехотного прикрытия были остановлены встречным огнем русских танков»[31].

В 12.00 в штаб 3-й танковой группы за информацией о складывающейся ситуации прибыли оберсты Дейстер из VIII авиакорпуса и Эйдманн от II воздушного флота. Одновременно они привезли и последние данные авиаразведки, по результатам которой 1-й танковой дивизии было приказано как можно быстрее начать наступление с достигнутого ею места в Губине. Информация летчиков, что 6-я пехотная дивизия достигла Букова, порадовала командование группой, так как сообщений от нее пока еще не поступало.

К этому времени поступило и малоприятное для немцев сообщение, что 36-й моторизованной пехотной дивизии из-за ошибочно выбранной дороги по шоссе Комары—Ивашково пришлось возвращаться и с 10.00 она пока еще перегруппировывается в Б. Потьмине и еще не совсем боеспособна. Чтобы обезопасить себя на это время от возможных атак, все пространство перед позициями пришлось там сильно заминировать.

Во второй половине дня неуютно себя почувствовало командование 6-й танковой дивизии, так как она застряла в Холм-Жирковском из-за разрушенного там моста через Днепр и ее 57-й разведывательный танковый батальон не смог продвинуться дальше на восток. Ее соседи давно ушли вперед, и фланги дивизии оказались оголенными. В любой момент по ним можно было ожидать удара, тем более что не было известно, какие силы противостоят и что они вообще могут предпринять. Но Гот успокоил, проинформировав штаб дивизии, что танковые группы Геппнера и Гудериана продвигаются хорошо, левее 7-я танковая дивизия быстро продвигается к Вязьме. А так же, что авиаразведка докладывает о больших колоннах, отступающих на восток от Вязьмы. Это, конечно, вносило уверенность, что все обойдется, но нервозность оставалась, тем более что как раз в это время советское командование бросило резервы с юга по обе стороны Днепра против всей 3-й танковой группы. Поэтому ее южная часть в лице 6-й танковой дивизии оказалась в постоянных боестолкновениях с разными разрозненными частями и родами войск Красной армии, оказавшимися в тылу наступающих немецких войск, количество и состав которых не были известны.

Развивая наступление, 7-я танковая дивизия в 12.50, танками вошла в Костино, а в 13.00 ее разведывательный батальон был уже в Родине. Там же встретились с 6-м пехотным полком, а затем с частью танкового полка и с передовым взводом пехоты на бронетранспортерах двинулись на Вязьму. Командир пехотного полка, возглавляя автоколонну, дал сигнал в полной мере использовать скорость, насколько это возможно на советских дорогах. Часто происходили просто удивительные вещи. В боевом донесении об этом кратко записано: «Удивительно, но частенько движение происходит практически параллельно двумя колоннами, но русские в чрезвычайно пылевых условиях, кажется, не понимают, что это их противник, который старается их догнать, и никак не реагировали»[32].

В таких ситуациях передовые немецкие разведывательные части ввиду своей малочисленности старались избегать входить в боевое соприкосновение с отступающими, которых было в разы больше, и пытались искать другие, параллельные основным дорогам маршруты. Но это было не менее рискованно, так как в лесах было еще много боеспособных частей Красной армии. Стратегически они уже, конечно, ничего решать не могли, но на тактическом уровне ущерб наносили серьезный. Так, в частности, передовой взвод лейтенанта Никласа на бронетранспортерах из 7-й же танковой дивизии самонадеянно отклонился от дороги, чтобы следовать объездными путями, и, даже не успев развернуться, был полностью уничтожен.

Советское командование по-прежнему не спешило осуществлять планомерный отвод войск, а наоборот, усиливало оставшиеся резервами, которые направлялись в начавший уже принимать свои очертания район будущего котла. Так, в частности, приказом штаба 31-й армии к 13.00 в 119-ю стрелковую дивизию для усиления был переброшен 1287-й стрелковый полк из 110-й стрелковой дивизии. Войдя в подчинение штаба дивизии, полк принял участок обороны в районе совхоза «Покровское», Осташкова, Выворожья, Залучья и Щеберихи. Его передовые позиции располагались между озерами Селигер, Стерж и Пено. На отдаленные позиции на южном берегу озера Селигер в районе Усадьбы сразу же была отправлена на усиление еще одна рота. Части дивизии готовились к обороне.

Во второй половине дня упали первые снежинки.

428-й пехотный полк 129-й пехотной дивизии все еще западнее Днепра ведет оборонительные бои против сильных атак советских войск с юга. В первой половине дня там было тихо, но после 13.00 снова начались методические атаки Красной армии.

Всю предыдущую ночь русская пехота при поддержке танков неоднократно и достаточно жестко атаковала из Ерутина позиции I батальона полка в районе Чеменова. Поэтому еще с утра туда был срочно направлен командир 129-го противотанкового батальона с одним 88-мм зенитным орудием. Ему в поддержку были приданы два взвода 50-мм артиллерийских орудий из 14-й роты 427-го пехотного полка, один из которых пока еще юго-западнее Баранова на своих позициях, так как не может переместиться на помощь из-за сильного огня танков и атакующей пехоты южнее высоты 229,5. Откуда эти силы Красной армии появились, непонятно, потому что все два предыдущих дня проводилось сплошное прочесывание леса севернее дороги Холм-Жирковский—Ханово.

Через 20 минут после начала русской атаки по радио поступил доклад из I батальона, что, «согласно показаниям русского пленного, в районе высоты 229,5 сосредоточены 40 советских танков с целью остановить немецкое продвижение по дорогам, захватить плацдарм в Тиханове и, таким образом, отбросить 35-ю пехотную дивизию»[33]. В связи с этим в 13.30 командование 129-й пехотной дивизии запросило начальника штаба LVI танкового корпуса о причинах задержки боевой группы из трех 88-мм зенитных орудий и танков 7-й танковой дивизии. Оказалось, что они в это же время были задержаны в Гордейкине двумя советскими 52-тонными танками.