Читать книгу "Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - Михаил Смольянинов"

В соответствии с резолюцией Всероссийского совещания Советов в «Положении» было записано принятое решение о периодичности созыва фронтовых съездов с целью объединения и руководства деятельностью войсковых, рабочих и крестьянских организаций, а также об избрании на съезде фронтового комитета Западного фронта в количестве 75 человек для осуществления контроля за деятельностью командного состава фронта и поддержки связи с Всероссийской организацией Советов.

В «Положении» была высказана мысль о необходимости в ближайший срок издания Временным правительством данного документа в виде приказа или особого закона по Военному ведомству для распространения его на всю русскую армию[194]. С предложением этого и направилась в Петроград в Военное министерство специальная делегация, состоящая из членов организационной комиссии фронтового комитета.

Сначала встреча делегатов с Военным министром А. И. Гучковым не дала положительных результатов. Министр, ознакомившись с основными положениями проекта «Положения», категорически возразил против него. Однако настойчивость делегатов заставила его уступить и передать проект на рассмотрение в комиссию генерала А. А. Поливанова, одновременно направив телеграмму Верховному главнокомандующему М. В. Алексееву с просьбой высказаться по существу данного проекта «Положения». Ответ, данный начальником штаба Верховного главнокомандующего генералом А. И. Деникиным, был отрицательным: «Проект направлен к разрушению армии»[195].

Особое возражение Ставки и комиссии генерала А. А. Поливанова вызвали записанные в проекте «Положения» вопросы о боевом сотрудничестве комитетов и командного состава и об организации командного состава, направленные, по мнению генерала А. И. Деникина, на дискредитацию и устранение власти командного состава[196]. Однако под давлением поступавших с фронтов требований об отмене приказа по Военному ведомству № 213, исключавшего деятельность дивизионных и корпусных комитетов, а также событий в стране и на фронтах, связанных с апрельским политическим кризисом, комиссия при Военном министерстве вынуждена была пойти на уступки: признать право на существование дивизионных и корпусных комитетов, право комитетов на контроль за подготовкой и проведением боевых операций и на мотивированный отвод представителей командного состава.

В результате в начале мая 1917 г. был подготовлен проект «Положения о дивизионных и корпусных комитетах», наделенных по замыслу составителей функциями координации деятельности нижестоящих – командных, ротных и полковых – комитетов; контроля за деятельностью командного состава и арбитража в случаях конфликтов между солдатами и офицерами, комитетами и командным составом. 8 мая проект был подписан Военным министром А. Ф. Керенским и отдан приказом по Военному ведомству № 271 как дополнение к приказу № 213 от 16 апреля.

Однако Ставка продолжала настаивать на отмене приказа № 213. Под ее давлением через несколько дней Военное министерство приказало «немедленно приостановить введение в жизнь приказа … в части, касающейся комитетов. Там, где таковые уже организованы согласно этому приказу, можно их оставить, чтобы не вносить путаницы и дезорганизации»[197]. По словам А. И. Деникина, министерство признало необходимым переработать главу о комитетах на основании приказа Верховного главнокомандующего № 51 от 30 марта[198].

На Западном фронте действие приказов по Военному ведомству № 213 и № 271 широкого распространения не получило. Во многих частях к этому времени уже функционировали войсковые комитеты, созданные ранее явочным порядком на основании приказа № 1 Петроградского Совета или приказа № 51 Верховного главнокомандующего. В то же время в некоторых частях переизбирались ротные и полковые комитеты «на новых началах, согласно приказа по Военному ведомству № 213»[199]. Что касается дивизионных комитетов, то они в основном уже были созданы согласно приказу № 51 до 16 апреля и продолжали функционировать[200]. Там же, где их не было, командование предпочитало создавать их на основании того же приказа № 51. Например, армейский комитет 3-й армии уже в конце первой декады мая «решил иметь сверх ротных и полковых комитетов еще и дивизионные согласно приказа главковерха № 51»[201].

Однако фронтовой комитет Западного фронта считал, что «распоряжение о немедленном приостановлении проведения в жизнь приказа № 213 в части, касающейся комитетов, крайне вредно отзовется на крепнущей организации». В этом же духе высказался и штаб Западного фронта[202].

Таким образом, к июлю 1917 г., да и позже – до самого Октябрьского переворота, в русской армии практически так и не было единого «Положения о комитетах». К осени 1917 г. в русской армии действовало множество «разношерстных» по своему происхождению войсковых комитетов. Только на Западном фронте на 1 сентября 1917 г. было 7284 войсковых комитета, в том числе 6665 ротных, 484 полковых, 60 дивизионных, 15 корпусных. 3 армейских, 57 хозяйственно-технических[203]. С первых же дней своего существования войсковые комитеты, особенно ротные, командные и полковые, вели непрерывную борьбу за расширение своих прав, вплоть до участия в оперативно-боевом управлении войсками и осуществления выборного начала на командные должности.

Изначальный замысел Военного министерства провести реформы высшего управления русской армии и флота так и не был осуществлен. По словам генерала А. И. Деникина, «поливановская и савичевская комиссии провести их не успели, будучи распущены Керенским, сознавшим, наконец, весь вред, ими принесенный»[204].

Реформирование русской армии было вызвано Февральской буржуазно-демократической революцией. Совершившие революцию политические силы, опасаясь реставрации самодержавного строя, не могли оставить неизменным главный его оплот – армию. Однако и у них не было единого подхода к военной реформе. Буржуазные партии, возглавившие Временное правительство, и поддерживавшие его мелкобуржуазные партии видели реформирование армии в удалении преданных монарху генералов и в частичных изменениях устава внутренней службы. Генералитет и часть офицерства сознавали несвоевременность проведения военной реформы в условиях продолжавшейся войны вообще и считали необходимым отложить ее до установления мирного времени. Большевики и их сторонники, продолжавшие борьбу за власть, поставили своей задачей завоевание солдат на свою сторону, полное разрушение старой армии и замену ее всеобщим вооружением народа.