Читать книгу "Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды - Роман Почекаев"

Возможно, признавая в какой-то мере свою вину за скоропалительное решение о казни Михаила Тверского, Узбек назначил новым великим князем его сына – 23-летнего Дмитрия Грозные Очи. Однако великое княжение для Дмитрия было только средством, тогда как целью – мщение Юрию Московскому за гибель отца. В течение нескольких лет Дмитрий Михайлович старался схватить Юрия и расправиться с ним. Такая возможность ему представилась в 1325 г., когда оба князя были вызваны в Орду. Либо Узбек успел разочароваться в новом великом князе и решил сместить его, либо Юрию вновь удалось войти в милость к хану – как бы то ни было, но по какой-то причине Дмитрий Михайлович решил, что ему терять нечего, и совершил безрассудный поступок: он собственноручно прикончил Юрия Московского прямо в ханской ставке.Узбек был просто разъярен и не только тем, что московский князь был убит без его приказа. Согласно кочевым воззрениям, пролитие крови в ханской ставке могло навлечь гнев Неба на того, в чьем доме она пролилась; несмотря на свою принадлежность к исламу, Узбек был вполне подвержен прежним монгольским суевериям и мог заподозрить Дмитрия Тверского в намерении призвать на него, хана, немилость Неба. Конечно же. Дмитрий Михайлович был немедленно схвачен, однако не казнен сразу, что вызывало беспокойство Ивана Даниловича Калиты – брата Юрия Московского: Узбек, обладавший капризным и непостоянным характером, легко мог казнить князя, но мог и простить его, вернув великое княжение. Тем не менее, в 1326 г в ставке хана на берегах р. Кондракли Дмитрий Грозные очи был предан суду и казнен.

Опасения Ивана Калиты оказались, однако, небеспочвенны: Узбек назначил новым великим князем брата Дмитрия – Александра Михайловича Тверского, правление которого оказалось, впрочем, весьма недолгим. Год спустя, в 1327 г., Узбек, начавший с недоверием относиться и к этому своему ставленнику, направил в Тверь с чрезвычайной миссией своего посла, который имел полномочия на время своего пребывания пользоваться властью даже большей, чем князь. Чтобы воля хана выглядела еще весомее, был выбран и соответствующий посол – двоюродный брат Узбека царевич Шевкал, сын Тудана – того самого, который в 1293 г. осуществил страшную «Дюденеву рать»: назначая своего родственника послом, Узбек как бы намекал русским, что ожидает их в случае непокорности.

Шевкал, наделенный столь значительными полномочиями, вел себя, по понятиям тверичей, слишком вызывающе. Он даже выселил князя Александра из его собственного терема, где разместился сам со своей свитой. В народе начали распространяться совершенно фантастические слухи о том, что ханский братец намерен уничтожить семейство тверских князей и лично вокняжиться в Твери! Агрессивное поведение людей из свиты Шевкала, в конце концов, привело к восстанию: тверичи набросились на ордынцев, а когда те затворились в княжеском тереме и стали отстреливаться из луков, горожане (не без одобрения со стороны самого князя Александра) сожгли здание вместе с ордынцами, включая и самого Шевкала.

Гнев Узбека был страшен. Он вызвал к себе Ивана Калиту, выделил ему несколько туменов и велел сравнять Тверь с землей. Иван Московский в союзе с суздальским князем Александром Васильевичем скрупулезно выполнил ханский приказ: город был разорен и сожжен, множество жителей попало в плен. Правда, Калита не сумел схватить самого князя Александра, который бежал в Псков и управлял им в течение десяти лет.

Видя, что он попадает впросак при назначении каждого великого князя, Узбек-хан решил вернуться к давней схеме распределения власти в вассальных государствах и назначил сразу двух великих князей – Ивана Московского и Александра Суздальского. Впрочем, это соправительство длилось всего три года: после смерти суздальского князя в 1331 г. вся полнота власти перешла к Ивану Калите, который вплоть до своей смерти не давал Узбеку никаких поводов для недовольства. Этого нельзя было сказать о других князьях: так, в ставке Узбека были убиты Александр Новосильский в 1326 г., рязанский князь Иван Ярославич в 1327 г. и правитель небольшого Стародубского княжества Федор Иванович в 1330 г.

Несмотря на лояльность Ивана Калиты, Узбек вовсе не собирался усиливать московский княжеский дом. В 1337 г. беглый тверской князь Александр Михайлович явился к хану с повинной, и Узбек великодушно простил его, выдав ярлык, согласно которому Александр возвращал себе власть в Тверском княжестве и отныне не должен был даже подчиняться великому князю владимирскому: он получил право самостоятельно отчитываться перед ханом Золотой Орды. А чтобы Иван Калита и другие князья не чинили Александру препятствий, с ним были отправлены в Тверь ханские послы Киндяк и Абдул.

Такое положение совершенно не устраивало великого князя Ивана. В 1339 г. он сумел убедить хана в том, что Александр Тверской (как и его отец Михаил и старший брат Дмитрий) заключил союз против хана, и тверской князь был казнен в ханской ставке вместе со своим старшим сыном Федором. Впрочем, торжество Ивана Калиты было недолгим: он скончался в 1340 г. Как бы признавая его заслуги перед Золотой Ордой, Узбек незадолго до собственной смерти, в 1341 г., утвердил Семена, старшего сына Калиты, великим князем Владимирским. Однако наследники Александра Тверского – его братья Константин и Василий и сыновья Всеволод и Михаил – унаследовали статус великих князей Тверских…

IV

Внешняя политика Узбека, как можно понять уже из его отношений с русскими князьями, была довольно импульсивной и неуравновешенной – как, впрочем, и все его поступки и деяния.

Слишком многое в них зависело от настроения хана, его капризов и того, кто в настоящий момент пользовался у него влиянием.

Узбек продолжил традиционные для Золотой Орды отношения с султанами Египта и даже вывел их на новый уровень: ордынский хан решил породниться с султаном ан-Насиром, выдав за него замуж свою двоюродную племянницу Тулун-бай. За невесту такого ранга он потребовал огромный калым, и послам ан-Насира, явившимся в Сарай за невестой не хватило денег. В результате, чтобы избежать скандала, египетским дипломатам пришлось занимать недостающие средства у ордынских же купцов! Не исключено, что Узбек решил дать возможность «заработать на брачном контракте» своим мусульманским друзьям-торговцам, которые помогли ему вступить на престол! Как бы то ни было, царевна из рода Чингис-хана в 1320 г. стала султаншей Египта.

Подобно своим предшественникам, Узбек поддерживал связи с итальянскими торговыми республиками. В 1320 г. венецианские купцы Причерноморья обратились к хану с прошением выделить им участок в этом регионе для строительства постоянной фактории и пожаловать торговые льготы. Однако для принятия положительного решения хану понадобилось долгое время. Сановники и законоведы Узбека 12 лет тщательно изучали существующую ситуацию и анализировали имевшиеся в причерноморском регионе прецеденты таких пожалований со стороны ильханов Ирана, императоров Трапезунда и других государей. Только в 1332 г. соответствующий ханский ярлык был выдан венецианским купцам, получившим право строительства своей фактории в Азаке (Азове): «Предвечного бога силою, пламени великого благоденствия покровительством, мой, Узбека, указ Монгольского государства правого и левого крыла огланам, тем под началом с Кутлуг-Тимуром, тысяч, сотен и десятков князьям, даругам-князьям Азова под началом с Мухаммед ходжой, таможникам и весовщикам, заставщикам и караульщикам, многим людям, идущим по какому-нибудь делу, всем. Так как обладающий этим ярлыком руководитель государства и народа Венеции обратился к нам с прошением, говоря, что он желает, чтобы его купцы приезжали в Азов, проживали там и возводили дома, а при совершении торговых сделок платили в нашу казну по закону ханский торговый налог, мы, выслушав его прошение и признав его исполнимым, объявляем болотистое место в Азове, что позади церкви госпитальеров, на берегу реки Дон, отданным нами в его пользование с тем, чтобы его приезжающие купцы проживали там и возводили дома, а при совершении торговых сделок платили бы в нашу казну по закону ханский налог. Отныне и впредь венецианские купцы, приезжающие к нам на кораблях и совершающие торговые сделки в городе Азове и других городах, пусть платят в нашу казну торговый налог в размере трех процентов; если купля-продажа ими не производится, пусть никто не требует с них торгового налога. Также, у нас исстари не брали торговый налог с торговли драгоценными камнями, жемчугом, золотом, серебром, золотой канителью; и ныне пусть не берут. Также, если какой-либо товар продается на вес, то от ханского таможника и консула выделяются соответственно по одному уполномоченному, которые стоят вместе, следят за точностью взвешивания и уплаты продавцом и покупателем в казну по закону торгового налога и весового сбора. Также, стороны, совершающие между собой куплю или продажу, дают посреднику или принимают одна от другой задаток; такой задаток считается действительным и входит в стоимость покупки. Также, если поссорится наш человек с венецианцем и один на другого подаст жалобу, то пусть наш правитель края и соответственно венецианский консул тщательно расследуют конфликт и определят меру ответственности каждого; и пусть не хватают невинного взамен виновного. Также, мы повелели, чтобы венецианцы платили с двухмачтовых и одномачтовых кораблей по прежнему обычаю; все их прибывающие и отбывающие суда обязаны в полной мере соблюдать это. Выданы для постоянного хранения пайцза и алотамговый ярлык. Написан в год обезьяны восьмого месяца в четвертый день убывающей Луны [9 сентября 1332 г.], когда мы находились на Красном берегу у реки Кубань».