Читать книгу "Будущее Земли. Наша планета в борьбе за жизнь - Эдвард Уилсон"

Что станет с рабовладельцами, если лишить их возможности пользоваться трудом невольников? Однажды я решил проверить это, удалив всех рабов из колонии рабовладельцев в своей лаборатории. Муравьи-воины, оставшись без рабов и не имея соответствующего опыта, начали пытаться выполнять работу, которую раньше за них делали невольники. Получалось у них не очень. Они не знали, как ухаживать за подрастающим поколением: взяв личинку или куколку, они таскали ее туда-сюда в течение некоторого времени, а потом бросали не там, где нужно. Они не могли занести пищу в гнездо, даже когда я клал кусочки еды непосредственно у входа.

Что будет, если различные виды рабовладельцев исчезнут из многих экосистем, которые они населяют? У меня нет идей на этот счет — изучение влияния паразитов представляет собой самостоятельную область научного знания.

УКРОТИТЕЛИ ГИГАНТОВ. Приступая к изучению ранее неизвестного вида, натуралисты часто сталкиваются с фактами, которые вызывают у них самое настоящее изумление. Например, если взять феномен хищничества, встречающийся повсеместно среди животных, обычно считается, что либо хищник и жертва относятся к одной «весовой категории», либо хищник намного крупнее жертвы. Однако встречаются исключения. Птицы убивают клювом насекомых. Стая волков может повалить лося в глубоком снегу, а стая львов в редких случаях даже способна одержать победу над слоном. Тем не менее, как правило, разница в массе между хищником и жертвой не превышает десятикратной. Впрочем, ряд исключений из этого правила можно найти в мире муравьев. Например, трудно увидеть более яркое зрелище, чем охотящиеся муравьи вида Azteca andreae, которые живут на широколиственных деревьях вида Cecropia obtusa в дождевых лесах Южной Америки. Не менее 8000 муравьев-рабочих выстраиваются в ряд по нижнему краю листа цекропии и замирают с широко открытыми мандибулами, готовые сомкнуть их в любой момент. Как только на лист садится какое-либо насекомое, сидящие в засаде муравьи мгновенно окружают его со всех сторон и, действуя слаженно, распинают его. При этом их жертвой может стать насекомое практически любого размера. Например, в одном случае ученым удалось извлечь из такой ловушки и измерить насекомое, которое оказалось в 13 350 раз тяжелее одного муравья-рабочего. Удивительная изобретательность такого рода, которую можно сравнить с приемами охоты на мамонта древних людей, встречается в природе достаточно редко.

Приведенные примеры межвидового взаимодействия, отличающиеся удивительным своеобразием, были выбраны не случайно. Во-первых, мне, конечно, просто хотелось привлечь ваше внимание: далеко не всем нравятся насекомые. Но, помимо того, примеры эти служат прекрасной иллюстрацией одного принципа, который играет большую роль в изучении экосистем. Представьте любую экологическую нишу, которая могла бы сформироваться на нашей планете в рамках существующих физических возможностей. (Например, ни одно животное не может бежать со скоростью 200 км/ч или переварить кусок железной руды.) Где-то среди миллионов населяющих Землю видов обязательно найдутся несколько, которые смогут существовать в выбранной вами экологической нише. Если теперь перенести этот принцип с уровня видов на уровень экосистем, то будет уместным процитировать восклицание, которым Чарльз Дарвин закончил «Происхождение видов»:

Любопытно созерцать густо заросший берег, покрытый многочисленными, разнообразными растениями с поющими в кустах птицами, порхающими вокруг насекомыми, ползающими в сырой земле червями, и думать, что все эти прекрасно построенные формы, столь отличающиеся одна от другой и так сложно одна от другой зависящие, были созданы благодаря законам, еще и теперь действующим вокруг нас[18].

Тех, кто думает, что природа состоит главным образом из растений и крупных позвоночных животных, я призываю оглянуться вокруг и обратить внимание на тех крох, которые правят нашим миром. Тем, кто верит, что принципы функционирования реальных экосистем можно познать с помощью математических моделей, построенных на основе данных о горстке видов, я говорю: «Вы живете в мире фантазий». Наконец, тем, кто думает, что поврежденная экосистема восстановится сама по себе или может быть восстановлена путем замены аборигенных видов чужеродными аналогами, я говорю: «Десять раз подумайте, прежде чем что-либо ломать». Подобно тому как успех в медицине зависит от знания анатомии и физиологии, успех в охране природы зависит от знания таксономии и естественной истории.

13. Водный мир, где все совсем по-другому

На Земле существует два разных мира живых существ, два совершенно разных набора экосистем. Базовые иерархические уровни биоразнообразия одинаковы — от экосистем к видам, от видов к генам. Оба эти мира находятся под угрозой исчезновения. Но во всем остальном — они разные.

Чтобы пояснить эту идею, предлагаю мысленно отправиться в небольшое путешествие. Давайте спустимся на дно моря в прибрежной зоне. Оглянитесь вокруг — все здесь настолько отличается от того, что вы привыкли видеть на земле и в небе, что вам кажется, будто вы на другой планете. Если вы решите по-настоящему погрузиться под воду без систем жизнеобеспечения, вы погибнете меньше чем за 10 минут. На дне есть огромные участки, на которые не то что не ступала нога человека, но которые люди даже не видели.

До недавнего времени изменения, которые принесла с собой эпоха антропоцена, обходили стороной большую часть морского мира, но в начале XXI в. ситуация начала стремительно меняться. Люди стали посягать даже на самые удаленные и глубокие участки океана, в особенности те, где имеются пищевые и прочие ресурсы, из которых можно извлечь прибыль. Наш экологический след становится все более заметным: температура воды повышается, происходит ее подкисление; состояние коралловых рифов ухудшается, иногда настолько, что они гибнут, а кое-где уже обречены на полное исчезновение. Чрезмерный вылов рыбы в открытом море стал обычным явлением. Донное траление превращает бентос в грязь, а отходы из дельт загрязненных рек растекаются по дну, убивая все вокруг и образуя мертвые зоны.

Тем не менее большая часть морского биоразнообразия продолжает существовать. Несмотря на сокращение численности популяций и областей географического распространения многих видов, лишь единицы из них исчезли полностью. В море все еще есть места, где можно понаблюдать за тем, как виды успешно взаимодействуют друг с другом в рамках здоровых экосистем. Большая часть этого мира, как я сейчас поясню, остается нетронутой, а ее изучение находится на начальной стадии.

Давайте начнем с пляжа. Представьте, что вы стоите босыми ногами на сыром песке в зоне прибоя при отливе. Набегающие волны обнимают ваши ступни, зарывая их в песок. Теперь задумайтесь о населяющих это место формах жизни. На первый взгляд может показаться, что прибой — это просто вода и чистый песок, лишенный любых проявлений жизни. Но все как раз наоборот. Тут живет множество беспозвоночных животных, не встречающихся ни в каких других местообитаниях. Среди них есть существа размером с большой палец, такие как раки-кроты (песчаные блохи), но подавляющее большинство настолько малы, что невооруженным глазом их разглядеть достаточно трудно.