Читать книгу "Детский мир - Марина Ли"

Однако мысли о лишних, вполне возможно, метафизических килограммах, аппетит мне не испортили, и торт исчез в мгновение ока.

Как говорит Лёшка: «И не напилась, и не наелась. Только во рту намусорила».

Отхлебнув из чашечки коньячно-кофейной смеси, я передёрнула плечами и спросила:

– А про нынешних глав Фамилий вы знаете?

Полина Ивановна брезгливо скривила губы, бросила на меня укоризненный взгляд и покачала головой, переведя взор в свою кружку:

– Кофе здесь явно лишний! – неспешно прошла в кухонную зону, и я уже было решила, что она не станет отвечать, просто проигнорировав мой вопрос, когда она заговорила, хлопая дверцами кухонных шкафчиков:

– Про нынешних-то? Само собой… Мелочь пузатая, все как один. Гонору много, а мужчины… никто не дорос… Да куда ж я тебя засунула?

Я подошла к хозяйке и подала ей широкий бокал для коньяка, светивший пузатым боком с верхней полки пенала.

– Ага, вот ты где! Про нынешних-то и сказать нечего, – продолжила она, возвращаясь в жилую зону. – Измельчал мужик, что ни говори. Фактически весь измельчал… А тебе зачем, ты за кем записана?

Я погрустнела.

– В смысле, за чьей Фамилией?

– Я так и спросила.

Совсем погрустнела и недовольно ответила:

– В том-то и дело, что хотелось бы, чтобы ни за чьей…

– Ты это брось! – Полина Ивановна больно щёлкнула меня по затылку, прежде чем грациозно приземлиться на свой стул. – Кофе ещё налей. Да не мне! Себе лей. Придумала тоже, ни за чьей. Жить хочешь?

– Хочу, – я растерялась от её грозного вида и автоматически потерла ушибленное место.

– Хочет она… Одиночки в Корпусе, Лялечка, не выживают, – я вздрогнула, услышав свое столичное прозвище. – И дело даже не в Лесе Самоубийц, не все его гости были бесфамильными. Дело в Колесе Фортуны. Ты рядом с кем завтра на распределении стоять будешь?

– Рядом с Севером… С Арсением Северовым, – и снова дёрнулась, как от неожиданного сквозняка.

– Замерзла?

– Нет… Неприятно просто…

Я вяло помешала кофе в чашке и зачем-то нажаловалась Полине Ивановне на Котика, на Зверя и на Севера со всей его Фамилией. Услышав историю о разрешении на секс и о несостоявшейся дуэли, женщина ехидно рассмеялась и покачала головой.

– Вот вам смешно, – я отодвинула в сторону остывший кофе: хуже тёплого кофе только чай с сахаром, хоть я и без ума от сладкого. – А я не знаю, что теперь делать, и как людям в глаза смотреть.

– А нечего тут делать, – Полина Ивановна щедро плеснула в бокал коньяку и пододвинула его ко мне, сама же приложилась прямо к бутылке. – Северов хуже бульдога. Уж если вцепился, зубы клещами не разожмёшь… Что до дуэли… Это вообще всё фарс, мальчишечья дурь. На самом деле, никто даже взглянуть в твою сторону не посмеет без разрешения главы Фамилии. Тут самая большая проблема не в этом.

– А в чём?

– Зачем Светке так понадобилось тебя под Котика подложить? Вот в чём.

Полина Ивановна пожевала губы, поправила очки и, глотнув ещё раз из бутылки, задумчиво произнесла:

– А Северов парень неплохой, хоть и пришлый.

– Пришлый? – не поняла я.

– Ну, да… Видела фото? – кивок в сторону повернутой к стене фотографии. – Вот их потомки ведущие роли в Корпусе и играют. Только цели у них теперь иные. Не скажу, что лучше прежних… Но и не хуже точно. Коньяк пей. Он вкусный.

Я засунула нос в бокал и блаженно зажмурилась, втягивая резковатый запах вишнёвой косточки.

– Спасибо, мне отлично и так…

Полина Ивановна внезапно, ничего не объясняя, поднялась и сняла всё то же фото со стены, а затем, вглядываясь в лица мужчин в белых костюмах, произнесла:

– Двенадцать Фамилий было, двенадцать и осталось… Петя Смирнов, Саша Муровей, Алёшка Котов… – перечисляла она имена, водя пальцем по снимку. – Двенадцать секторов одного круга. Двенадцать к одному, что тебе повезёт и ты выиграешь джек-пот…

Полина Ивановна опустила веки, уронив на нарумяненную щёку одинокую слезу.

– Двенадцать фамилий… – тыльную сторону ладони прижала к лицу, а затем вдруг потянулась через стол и цепкими пальцами до боли сжала мой подбородок, прошептав: – Скажешь кому про то, что я тут течь дала – язык вырву, зажарю и съем. Поняла?

Я не испугалась ни капли, я дёрнула шеей, вырываясь, и нагловато заявила в ответ:

– Не съедите. Вы же мясо не едите. Не захотите лишаться своей вегинности.

– Молодец, быстро учишься, – похвалила, усмехнувшись, Полина Ивановна. – Пошли на крыльцо, курить хочу.

А после крыльца был ещё коньяк. И разговоры. И мы прикончили салат. И обсуждали последние новинки в журнале «Вяжем сами». И кажется, ещё ели торт, потому что Полина Ивановна, которая потребовала называть её тётей Полей, сказала, что невозможно смотреть на то, какие взгляды я бросаю на холодильник.

Потом я видимо уснула, вслушиваясь в то, как непьянеющая тётя Поля усыпляюще постукивает спицами и тихонько рассказывает мне о запрещённых богах, о днях своей юности и о том, как завтра Колесо Фортуны будет выбирать, чем мне предстоит заниматься всю следующую неделю.

– Когда-то давно Решальный зал был выкрашен во все цвета радуги, – пробивался сквозь дрёму скрипучий голос. – А оконные витражи рассказывали истории из жизни запрещённых богов. Раньше буйство красок решало судьбы поколений, теперь чёрно-белое уныние определяет твоё будущее на ближайшую неделю. Ты спишь что ли там?.. Ну, спи-спи…

Я не спала, я бредила наяву. Жилая зона зелёного вагончика вдруг расширилась, ковер под ногами исчез, превратившись в камень, разукрашенный многоцветными квадратиками витражей. Большое колесо, похожее на рулетку, занимало весь центр разноцветного пола. А по окружности стояли перепуганные девушки, в среднем, шестнадцати-восемнадцати лет. Колесо всё крутилось и крутилось, а рисунки и буквы на нём сливались в гипнотизирующую спираль.

Я не была единственной, кто вслушивался в едва различимый скрип рулетки, по правую и по левую руку от меня стояли другие девушки. Мы крепко держались за руки, и мне всё казалось, что кто-то сейчас запоёт:

– Ой, как на Олины именины испекли мы каравай…

Но тишина, разбавляемая монотонным скрипом, была нарушена не песней, а одной из участниц этого застывшего хоровода. Светловолосая девушка, стоявшая слева от меня, вдруг подняла взгляд на парня за пультом управления и произнесла:

– Пожалуйста.

– Правила для всех одни, – ответил молодой человек.

– Руслан, я прошу тебя.

– Всё на общих условиях. Пойми же, глупая, это не моя прихоть. Я просто не могу рисковать всем проектом из-за личных привязанностей.

– Просто не можешь… – повторила девушка.