Читать книгу "Михаил, Меч Господа. Книга первая. Просьба Азазеля - Гай Юлий Орловский"

– А кто те люди?

Азазель отмахнулся.

– Не в них дело, для общества нужна горстка умных и полных энергии людей, которые его перестраивают и ведут к вершинам, а то и тащат. У них в голове громко звучат гениальные идеи и проекты на разные голоса, а не этот, согласен, отупляющий грохот! Но простому человечку так хочется покайфовать, полежать, побездельничать в свободной от вообще-то недолгой и нетрудной работы на общество… Их тоже в ад? Вот-вот. За такое не наказывают. Нельзя наказывать большинство, хотя оно вообще-то неправо всегда. Хотя неправым считается именно меньшинство.

Подошла с большим подносом в руках прежняя официантка, нагнулась, опуская поднос возле Михаила краем на столешницу, полная грудь уставилась звездочкой из серебристой фольги в его тарелку, а ловкие женские руки быстро поставили четыре тарелочки перед обоими, наконец она замедленно разогнулась, лукаво взглянула на покрасневшего Михаила, потом покосилась на Азазеля.

– Да, – сказал он, – теперь мой друг на чаевые оставит все месячное жалованье…

Она улыбнулась и ушла, на этот раз уже покачивая кокетливо приподнятыми булками.

Михаил проговорил сдавленно:

– А почему она…

– Чаевые, – обронил Азазель негромко. – Это всегда хорошее дополнение к жалованью. А когда вот в таком виде, то ее чаевые впятеро превышают жалованье. Но скоро остальные здесь устроят ей конкуренцию. У некоторых фигуры – просто бомбы, а не фигуры.

– Но все-таки, – пробормотал он.

Азазель отмахнулся.

– Ешь, а то остынет. Это ночной клуб!.. Сюда мамаши с детьми не ходят. Нормы морали здесь чуточку шире, чем… Неважно, лопай!

Михаил ел молча, блюда незнакомые, но слишком уж не по-мужски лакомые, нужно остерегаться и вести себя сдержаннее, чтобы не впасть в грех чревоугодия, время от времени бросал короткий взгляд исподлобья через бортик в сторону танцующих. Молодые парни и девушки, в большинстве обычные пустышки, сейчас в них ничего, кроме музыки, разве что вон те две молодые женщины хорошо танцуют, правильно улыбаются, но что-то в них не совсем совпадающее.

Азазель проследил за его взглядом.

– Что, нравятся?… Снимаем?… Ты ту блондинку, ты же сам светлый, а я хоть и светлый, но могу и темную. Я же демократ, у меня вкусы шире.

Михаил поморщился.

– Прекрати.

– Не угадал? – спросил Азазель. – Ладно, согласен и на блондинку, хотя она явно умнее подружки. Сейчас умные красятся под блондинок, чтобы их принимали за дурочек, мужчинам так легче чувствовать себя самцовее.

Михаил буркнул.

– Не то.

– А-а-а, – сказал Азазель, – сейчас везде подозреваешь суккубов?… Расслабься и получай удовольствие, я вообще-то не груб… Эти девочки пришли сюда не столько танцевать, как поохотиться.

Михаил встрепенулся.

– Поохотиться?

– Не в том смысле, – ответил Азазель. – Охотятся за богатыми мужьями, должностями, высоким жалованьем… да за чем только не охотятся!..

– А за чем эти… две?

– Они старше, – пояснил Азазель, – чем выглядят. Пластическая хирургия, лифтинг, пилинг, уход за телом… У них уже хорошая работа, материальное положение, теперь вот задумались о замужестве. Часики тикают, еще год-два, и завести ребенка станет проблемой. А выйти замуж за парня намного моложе себя – признак успешной женщины.

Михаил перевел дыхание, Азазель придвинул к нему стакан с коктейлем, Михаил выпил залпом. Одна из женщин подняла голову, словно ощутила его по-мужски прямой и честный взгляд, посмотрела внимательно, что-то шепнула, не прерывая танца, подруге. Та тоже подняла голову, посмотрела, но покачала головой.

Азазель, что все видит и замечает, прокомментировал:

– Не сейчас, сказала вторая. Это значит, еще не потеряли надежду высмотреть среди парней подходящих. Помоложе нас.

– А если потеряют?

– Подойдут к нам.

Михаил сказал торопливо:

– Допивай и пойдем отсюда.

– Да не спеши, я еще даже не доел… Все время подходят новые самцы. Мы для них не подходим. Разве что посовокупляться на раз.

Михаил залпом допил коктейль и поднялся.

– Пойдем. Или подожду в автомобиле.

– Он тебя не впустит, – сообщил Азазель недовольно. – Погоди, нужно расплатиться.

Он бросил на стол несколько цветных бумажек – здесь это деньги, – кивнул Михаилу.

Михаил с замиранием сердца видел с высоты, что уже и вторая женщина бросила в их сторону оценивающий взгляд, потому постарался выскочить из клуба на улицу с решительным видом очень занятого человека, стараясь не попасть в поле зрения обоих сосудов порока.

Азазель нарочито чуть отстал, Михаил подергал ручку, но автомобиль только протестующе пикнул и, лишь завидев Азазеля, со смачным щелчком разблокировал двери, даже приоткрыл, хотя наполовину, словно все еще рассматривает Михаила с подозрением.

Не пристегиваясь, Михаил сказал упавшим голосом:

– А как же… остальные?

– Кто? – переспросил Азазель.

– Ты же сказал, – напомнил Михаил, – в этом ночном клубе могут быть еще и другие суккубы!.. Или демоны!

Азазель включил зажигание, автомобиль начал осторожно задом выбираться из переулка.

– Не бери в голову, – сказал Азазель и протяжно зевнул. – Нет там никаких суккубов. И демонов.

Михаил дернулся, словно ему в спину всадили раскаленное шило.

– Что?… Ты все наврал?

Азазель снисходительно улыбнулся.

– Конечно! Но было здорово, правда?… И так красиво, романтично, возвышенно… Мне бы поэтом побыть, не находишь?… Или политиком. Кто из них больше врет, не знаешь?… Правда, у поэтов брехня зовется как-то иначе… Не помнишь? Ах да, когда говорят пушки, поэзия молчит в тряпочку… Поехали, пушкарь.

Михаил не слушал, отвернулся к окну, чувствуя в груди тяжесть, а в голове пустоту.

Глава 15

Когда автомобиль свернул на дорогу к дому Азазеля, на дисплее появилась хорошенькая мордочка молоденькой женщины. Михаил ощутил, что где-то ее видел, но с ходу не мог вспомнить, а задорный голосок прощебетал с милой озабоченностью:

– Сагиб, вы в пяти минутах от квартиры! Какие-нибудь распоряжения?

Азазель сказал сытым голосом:

– Отдыхай, Сири. Жизнь удалась, мы нажраны и пьяны. А сексуальные услуги ты еще не умеешь…

– Тридцать семь тысяч четыреста тридцать два доллара, – отрапортовала она незамедлительно, – и у меня будет еще и женское тело со всеми необходимыми мужчинам настраиваемыми особенностями.

– Я смотрел, – ответил Азазель, – грубые модели. И сиськи мелкие. Через два месяца обещают улучшенные и в самом деле настраиваемые, а не. Я для тебя выберу лучшую! С вот такими.